ритуала явилось бы незаконным. Однако этот аргумент оказывается несостоятельным, поскольку трактат «Мишна шабат» (XX III, 5) рекомендует сделать для усопшего «все, что необходимо», даже в шабат. Понятно, что окружавшие Иисуса люди просто не обращали внимания на иудейские предписания относительно погребения.
Положение тела на отпечатке тоже вызывает подозрения. В книге, отрицающей истинность Туринской плащаницы, Джозеф Блинцлер отмечает: «… маловероятно, чтобы ученики, погребая Мессию, сложили его руки таким непристойным и невозможным образом».[78] На замечания Блинцлера можно найти два возражения. Во-первых, мы нигде не встречаем указаний на то, что ученики присутствовали в склепе: а во-вторых, положение тела Иисуса в точности совпадает с положением скелетов, найденных при раскопках монастыря ессеев в Кумране, возле Мертвого моря. «Положение тел в их могилах всегда одно и то же… как правило, можно наблюдать, что тело лежит на спине, головой на юг, а руки скрещены на животе и лежат вдоль туловища». [79]Считалось, что Иисус три часа провисел мертвым на кресте. Последствия подобного состояния можно описать абсолютно точно. Согласно последним результатам исследований в сфере танатологии (науки о смерти), в мертвом теле начинается процесс затвердевания мышц (rigor mortis). Возникает это явление через тридцать минут после кончины и продолжается от трех до шести часов, в зависимости от температуры окружающей среды. Чем теплее вокруг, тем быстрее идет процесс. Rigor mortis вызывается сложными биохимическими процессами, главным образом, понижением уровня аденозинтрифосфата (АСФ) после остановки сердца. Вся мускулатура вокруг скелета застывает в положении тела, и состояние это прекращается лишь через четыре — семь дней; тогда положение тела может быть изменено снова. Наблюдение за животными показывает, что иногда rigor mortis может наступать буквально через несколько секунд после отравления; едва испустив дух, мертвое животное может оказаться совершенно окаменевшим.
После того как Иисус потерял на кресте сознание, тело его несколько опустилось (вспомним, что ступни были прибиты гвоздями), и ноги оказались заметно согнуты. Таким образом, весь вес пришелся на прибитые к кресту запястья. Голова склонилась настолько, что подбородок уперся в грудь. Через три-четыре часа мертвое тело застыло бы в этом положении. Однако если исследовать образ на плащанице, то нельзя не обратить внимания на то обстоятельство, что спина, голова, а также бедра и икры «тела» лежали на саване совершенно плоско (см. иллюстрацию).
То же самое можно сказать и о положении рук. В случае смерти руки Иисуса должны были стремиться к тому положению, в котором они находились на кресте. Некоторые синдонологи высказывают предположение, что руки могли быть связаны в запястьях. Однако это прекратило бы кровотечение. Кровь же заметна совершенно ясно. Монсиньор Джулио Риччи, член Римского центра синдонологии, предложил аналогичное решение проблемы, высказав мнение, что саваном крепко-накрепко обвили неподвижное и согнутое тело, а помимо этого стянули его полосами ткани.[80] Однако объяснение это не выдерживает критики; отпечаток ясно показывает, что ткань была расстелена ровно, и так же ровно закрыла тело. В ином случае на образе оказались бы заметны весьма существенные искажения. Тот факт, что во время снятия Иисуса с креста rigor mortis отсутствовал, определенно доказывает, что он оставался живым.
Еще более убедительное свидетельство этому представляют заметные на полотне пятна крови. Можно ясно различить два типа кровавых пятен: кровь, которая текла во время распятия и уже успела высохнуть, и свежая кровь, просочившаяся уже после того, как Иисуса сняли с креста и горизонтально положили на саван!
Давайте рассмотрим пятна на голове. Острые иглы тернового венца, издевательски надетого на голову страдальца, оставили маленькие, но глубокие следы. До тех пор, пока венец оставался на голове, раны диаметром в 1–2 мм. были запечатаны достаточно прочно. То небольшое количество крови, которое могло просочиться вокруг шипов, немедленно сворачивалось и засыхало на волосах; это заметно по следам на плащанице, оставшимся вокруг этих маленьких ранок. Образ на саване ясно показывает многочисленные засохшие потеки, более значительные и расходящиеся во всех направлениях. Эта кровь явно попала на саван уже после того, как венец сняли и тем самым открыли раны от шипов. Это произошло незадолго до того, как тело положили на саван. На голове расположены лишь мелкие кровеносные сосуды, в которые поступает кровь из общей кровеносной системы. Если сердце перестает работать, то кровь отступает от расположенных под кожей капилляров (из-за отрицательного давления в кровеносной системе кровь уже не поднимается выше сердца). Именно потому мертвые и становятся «смертельно бледными». После кончины кровь перестает сочиться из маленьких ранок, поскольку сворачивается внутри сосудов.
Если внимательно изучить образ Христа, отпечатавшийся на передней стороне холста, то можно заметить на лбу след крови в форме перевернутой на бок цифры 3. Подобный след может остаться только в результате небольшого наклона головы, например, лежавшей на маленькой подушке. Вязкая кровь текла по морщине на лбу Иисуса, после чего немного распространилась и попала в другую морщину — то есть, кровотечение продолжалось. Рана на лбу, также вызванная шипами тернового венца, находилась в высшей точке лежащего тела. Даже если существуют определенные условия, при которых кровь может течь из крупных ран на теле усопшего, то кровотечения на лбу — в высшей точке — быть не может. Оно возможно лишь при активной циркуляции крови.
Сложенные руки находятся почти на такой же высоте, как и лоб. Именно здесь наиболее отчетливо видно, что ткань запятнана как засохшей, так и свежей кровью. В основании кисти можно заметить три струйки крови (см. иллюстрацию), текущих в различных направлениях.
Простое измерение угла показывает направление потеков. Кисть левой руки лежит на правой, закрывая рану, а потому расчеты могут относиться лишь к видимым ранам на левой руке. Часть крови затекала в желоб между напряженными мышцами предплечья, а потом капала вниз, в полном соответствии с законом гравитации. Тонкие вертикальные полоски свернувшейся крови тянутся почти параллельно и дают возможность рассчитать угол рук на горизонтальной перекладине креста: он составлял примерно 25°. Две струи текли вертикально, непосредственно вниз из раны в кисти, и они находятся под углом примерно в 20° друг от друга. Это может свидетельствовать о разнице в положении предплечья по отношению к телу, когда тело еще держалось на кресте и после того, как оно уже опустилось (см. иллюстрацию).
Кажется очень странным, что третий заметный след крови не был упомянут ни одним из известных синдонологов.[81] Да, несмотря на то, что этот третий след хорошо виден и понятен даже непосвященному, его попросту игнорировали! Причина умолчания достаточно проста: третий след и своей формой, и направлением показывает, что кровотечение могло произойти лишь после того, как из раны вытащили гвоздь. Именно в этот момент кровь снова начала течь, на сей раз распространившись по всей руке, которая теперь уже лежала горизонтально. Больше того, нетрудно заметить, что очертание третьего следа куда менее четкое, чем очертания двух других, особенно первого. Из этого можно сделать вывод, что к тому моменту, как тело положили на саван, струи
1 и 2 уже совсем высохли, и алоэ, которым бы пропитан холст, смягчило их. В отличие от этого свежая кровь следа 3 образует кольца сыворотки. Подобные кольца образуются лишь тогда, когда присутствующий в крови фибрин находится в активном состоянии. Свернувшаяся кровь не оставляет подобных размытых следов, давая отпечатки с четкими контурами. Даже в тех особых случаях, когда кровь течет из трупа, она уже не содержит активного фибрина. Таким образом, возможность посмертного кровотечения из этой раны можно смело отвергнуть, поскольку рука находилась выше тела; в таком положении кровотечение могло бы происходить лишь при активной циркуляции крови.
