иудейское представление); но в данной книге одновременно отражена и точка зрения тех, кто молился и восхвалял ангелов (амулеты и заклинания удостоверяют, что некоторые иудеи заклинанием вызывали ангелов). Большинство иудеев в раннем иудаизме связывали Дух Божий с духом пророчества; для Иоанна все свидетели Иисуса, связанные и зависящие от Духа (т. е., в идеале, все христиане), были пророками в общем смысле этого понятия. Это было, по сути, надлежащее свидетельство Иисусу, которое отличало истинных пророков от ложных (1 Ин. 4:1—6), что было важным моментом для некоторых слушателей Иоанна (Отк. 2:20).
19:11-16 Всадник на белом коне
Этот раздел является кульминацией всей книги, которую читатель ожидал с 1:7. Все предыдущие военные действия и суды были лишь прелюдией к пришествию Царя царей, грядущего на белом коне.
19:11. Римские князья обычно восседали на белых конях во время триумфальных процессий или военных парадов; император Домициан сам восседал на таком коне, следуя за своим отцом и братом в триумфальном шествии по случаю победы в войне 66— 70 гг. Но образ Иисуса, возвращающегося на белом коне, в сочетании с титулом «Царь царей» (19:16) может означать, что Иисус изображается как
Этот образ может служить указанием на Бога, Который, подобно доблестному военачальнику, одерживает победу во имя Своего народа (напр.: Ис. 31:4; 42:13; 59:16-18; Авв. 3:11-13; Зах. 14:3; ср.: Исх. 15:3). Этопоследний этап «священной войны», которая предрекается в Ветхом Завете, в ''Свитках Мертвого моря, зилотами и другими иудеями, хотя и не во всех источниках ожидается избавление и помощь небесного воинства.
19:12. «Очи как пламень огненный» (ср.: Дан. 10:6) — см. коммент. к 1:14; диадемы предназначались для правителей (в отличие от «венцов», которые много раз упоминаются в Новом Завете и большинство из которых имеют отношение к венкам, награде победителей). То, что его имя неизвестно, может просто означать, что никто не имеет силы над ним (древние волхвы заявляли, что они не могут принуждать духов к действию, если не знают их по имени); ср.: Отк. 2:17.
19:13. Одежды Бога были обагрены кровью из винного пресса, точила (см.: Ис. 63:2,3), когда Бог направлял стрелы Своего возмездие против Своих рабов (ср.: Отк. 14:17-20); в более позднем иудейском предании этоттекст рассматривается в свете Быт. 49:10,11; эти стихи истолковываются как весть об обагренном кровью воителе — Мессии. Ср.: Прем. 18:15,16, где заклание Богом первородных Египта иносказательно описывается как Его Слово, появляющееся свыше, с неба, — как могущественный воитель; Его повеление исходит от Него острым, как меч (Отк. 19:15).
19:14. Небесные воинства иногда упоминаются в Ветхом Завете (4 Цар. 2:11; 6:17; Ис. 66:15; Авв. 3:8; ср.: Пс. 67:18; Иер. 4:13), хотя они обычно изображались в небе восседающими на колесницах, тогда как здесь это всадники наподобие парфянской кавалерии. В каждом случае эти картины отражали самые агрессивные и опустошительные силы, известные во времена Иоанна. Белые кони часто рассматривались как свидетельство превосходства и ассоциировались с царской властью, а также с парфянами — в большей степени, чем с другими людьми. Большинство иудеев верили, что Израиль будет участвовать в последней битве (см. Свитки Мертвого моря; ср.: Пс. 149:6—9), но в данном случае, вероятно, речь идет об ангельском воинстве (которое тоже рассматривалось как всадники, напр.: 2 Мак.; 4 Мак.).
19:15. Слова, исходящие из уст Божьих, сравниваются с мечом (Ос. 6:5; ср. Сходства Еноха), а указы Мессии — с жезлом (Ис. 11:4); уста раба также напоминают острый меч (Ис. 49:2). (В 4 Езд. 13 описывается огонь, исходящий от Мессии, чтобы «пожрать нечестивых»; огонь, как известно, нередко отождествляется с законом Божьим. В Псалмах Соломона [17:24,35,36] Мессия поражает народы земли мечом Своих уст. Здесь, возможно, буквальное выражение, а не просто образец приказов военачальника о наступлении, как в Иудифь2:2,3, хотя именно это и может лежать в основе такого образа.) Меч Божий также описывается как инструмент суда (Ис. 34:5; Иер. 12:12; 47:6), особенно в конце времен (Ис. 66:15,16). Меч был римским символом власти над жизнью и смертью (исполнение смертного приговора), но по всему Ветхому Завету пророки используют слово «меч» как образ суда, который вершится через военные действия.
19:16. В древности в Риме на коней и конные статуи иногда ставили клеймо, но никаких надписей и знаков для людей не полагалось (ср.: Исх. 28:36-38). Это символическая картина; каждый в Откровенииидентифицируется по имени, у каждого свой знак или печать (см., напр.: 7:3; 13:16). «Царь царей» — это титул парфянского царя, но задолго до того, как парфяне использовали его, он был принят в иудейскойтрадиции по отношению к Богу — суверенному Царю, Который осуществляет власть над всеми царями земными (см. коммент. к 17:14; ср.: Втор. 10:17; Дан. 2:47; Зах. 14:9).
19:17-21 Поражение нечестивых
19:17,18. У святых был свой великий праздник (19:7-9), у птиц небесных — свой (19:17,18). Иоанн заимствует этот образ из Иез. 39:17 (ср.: Ис. 49:26; Соф. 1:7), и он связан с событиями, последовавшими за сражением с Гогом (ср.: Отк. 20:8). Описание такого окончательного уничтожения своих могущественных врагов (ср. также Сивиллины оракулы) могло вселить твердую уверенность в христиан и ободрить гонимых и преследуемых, которые читали эту книгу.
19:19. В этой картине конца уничтожаются именно воинства, а не сами народы (ср.: 20:8); в иудаизме выдвигались различные мнения о характере этой последней битвы, но исследователи стремились объединить разные ветхозаветные образы, отражающие время конца.
19:20,21. Некоторые из этих компонентов (суд огнем, поражение сатаны и его приспешников, с особым вниманием к их вождям) постоянно присутствуют в рассказах о конце времен; другие же появляются впервые (нечестивый император и его маг — министр пропаганды, которых бросают в огонь заживо). Ср.: Ис. 30:33 и Дан. 7:11.
20:1-6 Тысячелетнее царство
Многие еврейские тексты рисуют картину промежуточного царства между настоящим царством и грядущим царством вечности. (С самых первых веков истории Церкви не умолкают споры по поводу периода между двумя царствами, изображенного в Откровении. Как воспринимать описанный здесь период — буквально или фигурально? И если здесь заключен иносказательный смысл, то как его понимать? Три основные точки зрения представлены амилленаристами, премилленаристами и постмилленаристами. Амилленаристы, к которым причисляют Августина, Кальвина и Лютера, отождествляют тысячелетнее царствование Христа с веком Церкви. Премилленаристы, среди которым выделяются Ириней, Иустин Мученик и Исаак Ньютон, считают, что тысячелетнее царство наступит после второго пришествия Христа. Постмилленаристы, и среди них Джордж Уайтфилд, Джонатан Эдварде и Чарлз Финни, ожидали наступления тысячелетнего царства перед вторым пришествием Христа [эта последняя точка зрения сегодня разделяется немногими]. Те, кто воспринимает тысячелетний период в некотором смысле как будущий, обычно считают, что он возвещает неизбежность конца времен [что можно предположить и по 1:3]. Построение текста здесь [19:20; 20:4,10] позволяет воспринимать этот отрезок времени как будущий период, но некоторые исследователи считают,что такое прочтение не согласуется с другими библейскими текстами, и обращаются к другим частям Откровения, где выявляется цикличная структура повествования. Наш комментарий основывается на повествовательной модели книги. Все приверженцы указанных взглядов на тысячелетнее царство для обоснования своей позиции могут использовать как аргумент существование промежуточных царств во многих древних апокалипсисах.)
В Отк. 20 и далее особым образом обнаруживается связь с последними главами книги Иезекииля: гл. 37 — воскрешение Израиля, гл. 38, 39 — война с Гогом и Магогом и гл. 40—48 — храм в Новом Иерусалиме.
20:1—3. О драконе (змее) см. в коммент. к Отк. 12:3,9. Во многих ранних еврейских текстах говорится о нечестивых ангелах, которых связывают (имеется в виду цепями) и заточают в темницу до определенного момента времени, обычно до дня суда (в частности, в 1 Енох.; ср.: Тов., 'Книга Юбилеев и 3авет Соломона).
Многие еврейские тексты описывают промежуточный временной интервал между настоящим и грядущим веками; в некоторых из них это век мессианского мира, но в других — век последних испытаний и страданий, который назван «родовыми муками мессианской эры». Продолжительность этого последнего
