16 января 1813 г., в Калужской губернии к началу февраля были собраны статистические сведения о военнопленных для представления императору[313]. Согласно выявленным губернским начальством данным, в Калужскую губернию в течение всего 1812 г. поступило 14653 военнопленных, в числе которых было 6 генералов, 15 штаб-офицеров, 368 обер-офицеров и 14264 нижних чинов (см. табл.). Из этого количества в разное время бежало 57 человек (0,4 %) и умерло 1139 пленных (7,8 %). Большая часть из прибывших в губернию военнопленных оказалась отправлена в глубь страны. Эта цифра, 13354 человека, составляла примерно 91,1 %. Совсем незначительное, по сравнению с ней, количество военнопленных — около 0,7 % (103 человека) — осталось на жительство в Калужской губернии[314].
| По данным на 15 февраля 1813 г. | Генералы | Штаб-офицеры | Обер-офицеры | Нижние чины | ВСЕГО |
| Отправлено | 6 | 15 | 351 | 12982 | 13354 |
| Умерло | 4 | 1135 | 1139 | ||
| Бежало | 57 | 57 | |||
| Осталось | 13 | 90 | 103 | ||
| ИТОГО | 6 | 15 | 368 | 14264 | 14653 |
Сложившаяся с августа 1812 г. система принятия военнопленных выглядела следующим образом. Поступающие с кордонов от их начальников или от Земских судов и из Главной квартиры от ее коменданта пленные, присылались на имя калужского гражданского губернатора. Губернатор или исполняющий его должность вице-губернатор обращались к начальствующему над войсками в Калуге лицу с просьбой принять пленных. Последний, в свою очередь, приказывал Ордонанс-гаузу (военной комендатуре) разместить их и назначить караул.
Отправление пленных происходило подобным путем. Губернатор относился к начальнику войск, который приказывал Ордонанс-гаузу отправить находившихся в Калуге пленных в указанное место. Ордонанс-гауз отряжал для сопровождения конвой и рапортовал губернатору о готовности партии к отправке, «покорнейше прося» снабдить партионного офицера наставлениями, предписанием и кормовыми деньгами на время следования. По исправлении всех бумаг партия покидала город[315].
Существовавший порядок временно был изменен в 20-х числах сентября 1812 г., когда по предложению начальника войск Калужской губернии В. Ф. Шепелева губернатор начал самостоятельно давать Ордонанс-гаузу распоряжения, как о приеме, так и об отправлении пленных из Калуги[316]. Таким образом, с конца сентября система «губернатор — Шепелев — Ордонанс-гауз» трансформировалась в «губернатор — Ордонанс-гауз». Хотя за Шепелевым, вероятно, сохранились функции приема пленных, поступавших с кордонов. Об этом свидетельствует отношение губернатора к Лихвинскому уездному предводителю дворянства от 23 сентября, в котором указывается: всех пленных, бродяг, подозрительных людей и являющихся рядовых российской службы отсылать к Шепелеву[317]. Упрощение системы принятия и отправления пленных произошло в наиболее опасный для Калуги и губернии период. Существовавший ранее порядок был восстановлен к концу октября 1812 г.
Особенность первого этапа Отечественной войны заключалась в том, что военнопленные считали себя тогда больше победителями, чем побежденными. Они вели себя дерзко и заносчиво: сопротивлялись конвою, грабили жителей, нападали на партионных офицеров и т. д. Существование подобных фактов подтверждал в циркулярном предписании от 5 сентября главнокомандующий в Санкт-Петербурге, который требовал от губернаторов обеспечить порядок среди пленных, следовавших к местам своего назначения[318]. Поэтому в Калуге, для уменьшения угрозы со стороны военнопленных, было решено отправлять их в дальние губернии в деревянных колодках, которые специально для этой цели были изготовлены на деньги Городской думы. Необходимость этой меры Ордонанс-гауз объяснял следующим образом: «…дабы в отправке их (пленных. —
