полицейских машин. Так что до скорого!
Кэйт бросила трубку и выскочила из постели. Пока она стояла под душем, из головы вылетели все мысли, не связанные с расследованием. Она забыла о Патрике, Лиззи, Дэне и думала только о Луизе Батлер. Кэйт быстро собралась и, когда стала спускаться с лестницы, увидела внизу мать с чашкой кофе и зажженной сигаретой.
— Кэйти, пять минут ничего не решают. Что там стряслось?
Кэйт с благодарностью глотнула кофе, сделала глубокую затяжку, закашлялась и снова отпила кофе.
— Нашли тело Луизы Батлер.
— Помоги Господь этой бедной малышке! И ты должна этим заниматься?
— Да, как обычно!
Кэйт выпила кофе, отдала чашку матери и стала надевать куртку. От зажатой в зубах сигареты поднимался кольцами дым, заставляя Кэйт щуриться. Поцеловав на прощание мать, она пошла к выходу.
— Скажи Лиззи, что я вечером к ней заеду, ладно? Постараюсь вырваться днем, но не уверена, что сумею.
— Хорошо, дорогая. Не беспокойся. И будь осторожна в пути.
Кэйт еще раз чмокнула мать и выскочила из дому.
Она сразу подняла воротник и застегнула доверху куртку — утро было холодным.
Кэйт ехала и молила Бога: ну пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы нашлась хоть какая-нибудь улика! Не так уж много она просила у Всевышнего!
На место Кэйт приехала раньше Кэйтлина и направила машину вниз, по усыпанной камнями дорожке, которая вела к убитой. Ох, лучше бы ей остаться в постели и никогда не видеть этого кошмара.
Когда с тела сняли брезент, Кэйт едва не вырвало.
Сержант Спенсер во все глаза смотрел на нее, наблюдая за ее реакцией.
— Здесь был преступник! — воскликнула Кэйт. — Это он выкопал жертву.
Брови Спенсера презрительно поползли вверх.
— Вы говорите, мэм, это сделал преступник? — В голосе его зазвучала ирония. — А я думаю, какое- нибудь животное!
— Это лишь первое впечатление. А вы посмотрите, как аккуратно вокруг тела разровнена почва, как уложены волосы у убитой. Нет, негодяй явно побывал здесь. Зачем-то ему понадобилось вырыть труп из земли! Прикройте ее, Спенсер! А где патологоанатом?
— Вон там, мэм, в фургоне.
Кэйт пошла к фургону и взобралась на заднее сиденье.
— Что скажете? — спросила она у патологоанатома. — Как вам моя версия?
— Вы совершенно правы, Кэйт. Тело вырыли совсем недавно. Взгляните на эти ссадины… Они совсем свежие! Держу пари, что удары по лицу были нанесены уже после того, как наступила смерть.
Кэйт замерла.
— Вы хотите сказать, что он откопал ее и снова избил?
— Похоже на то. Какой-то чокнутый! Да, вам не позавидуешь. А вот и Кэйтлин! Как всегда по утрам, вид у него неважный, он явно не в форме, чего не скажешь о вас.
Кэйтлин, скользя, спускался по каменистому склону.
— Вот еще что, Кэйти: девушку раздели догола не раньше, чем накануне вечером. Одежду на своих жертвах этот тип обычно не трогает, только нижнее белье разрезает. На сей раз никакой сексуальной активности с его стороны не было, но позволю себе сделать предположение, что он зачем-то раздвигал ягодицы своей жертвы, причем самым варварским образом. Но коже остались следы. Необходимо провести первичные медицинские тесты, а пока это все, что я могу сказать. Постараюсь побыстрее подготовить отчет. Признаться, Кэйт, уж лучше заниматься давно издохшим фазаном, чем мертвой девицей. По крайней мере вони меньше. Несколько дней теперь я буду ощущать во рту привкус формальдегида!
Кэйт взглянула на патологоанатома, но ничего не сказала, только кивнула ему, вылезла из машины и пошла к Кэйтлину. И это говорит специалист: «вони меньше от издохшего фазана», когда речь идет о пятнадцатилетней девчонке! Нет, она никогда не позволит себе таких бестактных заявлений!
— А, Кэйти, привет, дорогая! — гулко прозвучал в холодном воздухе голос Кэйтлина, у которого было характерное ирландское произношение. — Этот трахнутый выкопал ее, чертов ублюдок!
Смятение в его голосе несколько утешило Кэйт. Раз уж Кэйтлин, этот матерый полицейский волк, тоже потрясен, значит, не все потеряно!
— Ну что ж, сэр, убийца, можно сказать, избавил нас от работы, разве не так? — послышался вдруг гнусавый голос Спенсера. И все — Кэйт, Кэйтлин, полицейские — удивленно уставились на него.
— Само собой, сынок, он просто молодец! — отозвался Кэйтлин полным сарказма голосом. — Посрамил всех извращенцев, которые и не закапывают, и не откапывают своих жертв. На этом деле можно нажить целое состояние, и расследования никакого не нужно! Болван ты трахнутый!.. Вали отсюда, пока я самого тебя не закопал собственными руками!
Кэйт кивнула Спенсеру, и тот, пристыженный, поплелся к полицейскому фургону. Кэйт стало его жаль. Ведь он хотел сказать, что тело по крайней мере обнаружили, не важно, кто его отрыл, пусть даже медведь гризли. Какое это несчастье для мистера и миссис Батлер!
— Патологоанатом считает, что преступник был здесь прошлой ночью. Он не может точно сказать, имел ли место сексуальный контакт, но утверждает, что ссадины на лице появились совсем недавно.
— Возможно, он тут занимался онанизмом, глядя на убитую, — но в этом случае не должно было остаться никаких следов.
— Вряд ли. Взгляните, как он уложил ей волосы, как расчистил грязь вокруг тела. По-моему, он что-то искал. Ведь нам уже известно, что он маньяк с большими отклонениями от нормы в сексуальном плане.
Кэйт опустилась на корточки рядом с телом, с трудом сдерживая приступы тошноты из-за резкого трупного запаха.
— Допустим, он пришел сюда искать что-то, что могло послужить уликой, и — нашел или не нашел — стал вторично избивать убитую. Какая-то логика здесь просматривается. Пусть логика извращенца!
— Ну, Кэйти, ты голова! — заявил Кэйтлин. — Скорее всего, это так. Но тип этот в конечном счете дал маху… Ему удалось меня завести! Он слишком далеко зашел! Когда мы его возьмем — а мы обязательно его возьмем, — я сам выбью из него его тухлые мозги! — И Кэйтлин повернулся к полицейским. — Эй вы, — заорал он, — где ваши чертовы работнички? Пусть прикроют девчонку и завяжут тело в мешок!
Кэйт встала. В сером свете занимающегося утра Кэйтлин выглядел ужасно. Его осунувшиеся щеки с седой щетиной за ночь еще больше обвисли. Несмотря на недостатки — а их у него был миллион, — Кэйт испытывала к нему нежность.
— Поедемте в участок, пусть судебные крючки тут заканчивают свое дело. — Она мягко взяла его за руку и увлекла за собой. — Надо сполоснуть кишки чашечкой кофе!
О завтраке после всего не могло быть и речи. Оба это хорошо понимали.
Рональд Батлер в сопровождении Кэйт вошел в морг больницы Грэнтли. Помощник заведующего откинул с тела убитой простыню, и Рональд Батлер увидел то, что осталось от дочери. Кэйт отвернулась, но краешком глаза заметила, что рука несчастного отца потянулась ко рту.
— Это ваша дочь, сэр? — тихо спросила Кэйт. Необходимо было произвести формальное опознание.
Батлер кивнул и вдруг стал оседать на пол. Помощник заведующего быстро прикрыл тело Луизы и вместе с Кэйт кинулся к Батлеру. Тот схватился за грудь, и, когда рухнул на пол, Кэйт закричала:
— Вызывайте «скорую помощь»! И поскорее, черт побери, у него сердечный приступ!
Помощник убежал, а Кэйт принялась хлопотать возле Рональда Батлера: ослабила галстук, расстегнула рубашку.
Лицо у Рональда Батлера стало серым, и на нем выступили капельки пота. Губы посинели. Кэйт
