Глава 24
Борис читал письмо из Горгоны и недоумевал.
Андрей, Леон и Чик, вернее Русчик - этруск Рус Четвертый проживали в одном пансионе. Леон оказался 'тренером' гладиатора Руса, который выступал под именем Засадник Четвертый Ужасный и так далее. И надо же было такому случится, что в Лоосалии против него выставили кагана! Где это видано? Но дальше - больше, победил Чик. Какого! Естественно, они сразу убежали. Лооски гибели ценного раба не простили бы, но! Убежали почему-то поближе к самому сильному ордену Родящих, в Месхитополь. Вроде логично, Андрей местный и Леон знает город не понаслышке, но в то же время и лооски здесь самые сильные, а почему-то именно их, сильных местных жриц не побоялись. Непонятно. Снова напрашивается влияние ненавистной Томилы, но более вероятно стремление бывшего гладиатора к любимой Грации. Только где они познакомились - большой вопрос. И самое главное, из Горгоны подтверждают, что склонности к Силе ни у Чика, ни у Леона не было! Единственная абсолютно новая информация - этрусское происхождение Чика - Руса Четвертого. У них с отношением к Силе и Тартар не разберется, своя магия Призыва и мало кто о ней знает. Стало понятней развоплощение привидения - стража хранилища.
Что ж, многое прояснилось, но возникли новые вопросы. Во-первых, надо срочно активизировать агентуру вокруг представителя Этрусии в Месхитии, вдруг что узнают. Этрусков в просвещенных землях мало, они обычно держатся друг друга или наоборот режут. И то, и другое может найти отражение у официального представителя. Во-вторых, надо продолжать ждать сведений от агентуры в ордене Текущих. Не может ученик не объявиться. Тем или иным способом сообщит о себе в альма-матер, если не хочет остаться недоучкой, а он не хочет. В-третьих, стоит признать, что беглецам удалось покинуть территорию страны. Жаль, но это дела не отменяет.
Хвала богам, царь, во многом благодаря стараниям самого Бориса, потерял интерес к тому ограблению. Нашел он тех 'шишек', кто подобрался к государю с этим вопросом и поговорил с ними по- свойски. У всех рыльце в пушку.
Но как интересно! Когда начинал следствие, надо сказать с раздражением, не по чину казалось, то не ожидал, что банальный грабеж его так захватит. Совсем не банальный. Начиная с мотива, через оригинальное исполнение и до личностей грабителей - все необычно и очень захватывающе. Дарки с золотом и наказанием! Очень хотелось докопаться до истины, хотя бы из любопытства.
Главный Следящий продолжал работать не покладая рук. Конечно, как у любого крупного чиновника основное время занимала другая работа, в основном организационная, но дело 'Виллы Апила' всегда сидело в голове, превратившись в своеобразное хобби.
Томила корила себя за несдержанность. Не стоило давить на Главного Царского Следящего, но тогда как затмение нашло. Как увидела обезглавленного Марка, замкнуло что-то и переключило на жадность. Там, в хранилище, находились в том числе и её деньги, а какие-то… мягко говоря недостойные, посмели их украсть! Не сдержалась и теперь расплачивалась. Подкопался под неё Борис, такие факты на руках заимел, что… Да, дарки с ним, прости Пресветлая, главное - сокровища хранилища вывезены, доступа к деньгам нет. Понятно, его опечатали бы в любом случае. Отдали вдове по-настоящему её, а это легко выясняется, остальное под замок 'до выяснения обстоятельств'. Как всегда, поставили бы охрану, и проверять никто особо не стал бы. Вполне реально забрать свое, стоило просто поклясться. Но ценности вывезли под крыло Царской Стражи, фактически в казну и это только из-за оскорбления Главного Следящего.Теперь кусала локти и молила Пресветлую о скорейшем закрытии дела, а оно, по сведениям от лояльных Следящих, шло ни шатко, ни валко, а Борис 'закусил удила'. Ему-то эти сокровища без разницы, а Томиле нужны и даже очень.
С гибелью Марка в ней словно что-то оборвалось, будто потеряла что-то важное. Упустила важную деталь и не могла сообразить что именно. И это не смерть любовника и не потеря денег: приступ алчности быстро схлынул. Ничем не подкрепленная интуиция подсказывала - за случившееся несет ответственность Флорина. Возможно, сама Пресветлая посылала ей эту подсказку, но на прямые мольбы Богиня не отвечала. Честолюбивая Томила с удовольствием подхватила это нелепое обвинение. Создалась гремучая смесь.
Подобралась она к Флорине, осталось выйти на ареопаг Верховных. Влиятельная Викария после долгих колебаний перешла на её сторону, готова подтвердить попытку нарушения Главного Запрета, но этого недостаточно, слишком там сомнительно. Поэтому, кроме пустых обещаний 'более справедливого' распределения плодов Древа, нужны деньги для 'подмазывания' Верховных жриц ареопага, и деньги немалые, а тут проклятый Борис!
'Чтоб он к Тартару провалился, прости Пресветлая! Думать надо, думать. Деньги искать или… все же вызов? Опасно, очень опасно… а если 'носители силы'? Нет, пока время есть. Думать…', - такие мысли крутились в голове Томилы все чаще, желание наказать Флорину и достичь Верховенства начинало превращаться в почти непереносимый зуд. Скоро ей станет трудно держать себя в руках и ошибка с Борисом покажется легкой забавой. Она прекрасно это осознавала, но ничего не могла поделать. Пока срывалась исключительно на подчиненных.
Зима в Этрусии самая настоящая, снежная. С метелями и буранами, с замерзающими на целых два месяца реками. Дома, как и соседи - варвары, строили в основном деревянные из толстых бревен векового леса, но отопление, в отличие от них, использовали продвинутое, печное. Наполовину каменной была лишь столица - Фрегор, да храмы Френому в обязательном порядке возводились из камня.
Последние четверть века царский замок занимал Гросс Пятый. Для половины кланов - законный царь и полноправный повелитель этрусков, для второй половины - наглый узурпатор. Вторые приводили множество доводов в защиту своего мнения. Начиная от старшинства Грусса - Френомовского первенца, до книги 'Божественного Завещания', которое, кстати, другая сторона толковала по-своему. Еретики, что с них возьмешь. В качестве дополнительного доказательства, грусситы (сторонники Грусса) использовали неоспоримый факт не благоволения главного этрусского Бога 'мерзкому узурпатору Гроссу Пятому' - отсутствие прямых наследников мужеского пола. Зато у законного царя, Грусса Третьего (да пусть душа его вечно пирует в чертогах Френома!) законных сыновей было целых шесть штук. Правда, Гросс уверял, что в битве при Тригоре он сжег пятерых 'вместе с папашей', а 'малолетку лично прирезал', но… время идет, а земля слухами полнится.
Ветеранов, выживших в той горячей битве, оставалось все меньше. Их и так выжило мало, а после как поветрие какое-то нашло, которому особо подверженными оказались сторонники победившего Гросса. То кто-нибудь споткнется и свалится в пропасть, то упадет со стрелой в спине, то не проснется от выпитого яда. Да мало ли какая напасть может с человеком случиться! Злые языки подпевал узурпатора утверждали, что это бессмысленная месть верных истинному царю кланов, призывали опомниться, мол, все равно никого из династии Груссов в живых не осталось, смиритесь! Но верные сторонники отметали обвинения в подлой мести, даже на допросах с пристрастием кричали: 'Жив младший сын Грусса Третьего! Покажи его голову, тиран!'. По крайней мере, в непокорных районах кланов - грусситов об этом ходили упорные слухи.
В одном из таких районов, в глухой лесной деревне, в простом деревенском доме разговаривали двое мужчин. Хозяин, бобыль-охотник, деликатно покинул собственный дом, отправился по хозяйственным делам.
Кстати, по 'просвещенной' геянской классификации он был археем, как и все остальные этруски, вплоть до последнего крестьянина. Здесь этому не придавали никакого значения, хоть капля архейской крови была у каждого, этруски нисколько не кривили душой, утверждая это. Благородные и простолюдины различались исключительно чередой предков. Все князья и майоры вели свой род от сыновей Френома: Грусса и Гросса по самым причудливым ветвям генеалогического древа и за пять тысяч лет сумели 'наградить' своей кровью весь остальной немногочисленный народ. С того года, 'от явления Бога', велось местное летоисчисление и все события четко записывались жрецами в священной книге 'Божественного Завещания', где сохранилась истинная история появления Археев на благословенной Гее. Права была старая версия, но не угодна заносчивым орденам. Потому и не сильно стремились они разорвать самоизоляцию Этрусии.
- Эрлан, ты точно уверен в портрете? - переспросил седой пожилой этруск, одетый в благородный
