Первый вечер за всю безумную компьютексовскую неделю я провел тихо и спокойно – без вечеринок, пьянок, дурдомов, срочной писанины, верстки и выкладывания обзоров. И так каждый раз – ждешь CeBIT и Computex как праздник, как шоу целый год. Встречи, новые контакты, новые железки, презентации, вечеринки… Адская неделя без продыха – спать некогда! Но праздник заканчивается, и в душе одна усталость и пустота.
Наутро сделал пару звонков по компаниям, но оказалось, что у них точно такое же отношение к жизни после окончания выставки, как и у меня. Точки над i расставила Вика. Звоню ей с каноническим вопросом:
– И чего сегодня делать будем?
– Я – спать!
Работать не хотелось абсолютно, но настроение от такого ответа неожиданно улучшилось, и до прилета из Китая последней парочки моих гостей – Паши с Ксюшей – я успел быстренько отписать хоть что-то по видеокартам[45], отчаянно веселясь и придуриваясь… Текста вышло примерно раза в три больше, чем потом пошло на сайт. Так понесло по аналогиям, что потом пришлось произвести посильную кастрацию статьи, чтобы вернуться к заданной теме и убрать откровенные безобразия. Да и не любит народ в Интернете читать длинные тексты.
Когда ребята ввалились в номер, все уже было выложено на сайт, а я лежал на кровати и слушал Элвиса Пресли, в массовом количестве закачанного на ноутбук.
Под Viva Las Vegas[46] мои гости стали делиться впечатлениями о поездке. Приехала отоспавшаяся Вика, и мы все пошли в ресторан праздновать их окончательный и долгожданный отъезд на родину.
Опустим интимные подробности из жизни шведской семьи (ночевки втроем на двухместной кровати), но когда вызванный посреди ночи чинить упавший Интернет портье постучался в мой номер, он потерял дар речи. Меня в тот момент волновало лишь одно – не накрутят ли счет за все эти лишние души в номере, а остальное – нисколько. Не накрутили. Люблю тайваньцев.
Стеснительные эти тайваньцы
Стеснительные они все такие, эти тайваньцы, просто как дети – что девочки, что мальчики. Даже в своем теплом океане купаются в шортах и майках. Помню, года два назад, когда я в первый раз наблюдал впечатляющую картину беседы Жаннет Вебсковски (ABIT) с одним из ее сотрудников, меня страшно поразило его поведение.
Жаннет – девушка видная и весьма статная, а по местным меркам, просто очень статная во всех местах. Сотрудник, который был ростом как раз ей до плеча, попеременно то краснел, то бледнел, не в силах оторвать завороженного взгляда, и что-то лопотал ей в ответ, постоянно сбиваясь с английского на китайский… Картина была та еще.
– Что с ним такое?
– Стесняется.
Отпущенный после допроса, он с явным облегчением «сделал ноги» в свой рабочий закуток. И девушки у них такие же – официантки в ресторанах обслуживают тебя, глядя строго в пол, а если ей сказать «уо- ай-ни» (я вас люблю) – зальется бурой краской и тут же убежит, оставив вас голодать и изучать хорошие китайские манеры. Однажды JP пришлось прочитать мне целую лекцию о том, что отнюдь не стоит по русской привычке целовать местных девушек при деловом знакомстве. Прикасаться к ним – вообще нельзя. Максимум очень легкое рукопожатие. О’кей, понял.
«By the way[47] – и делать комплименты по поводу внешности тоже не стоит». О как… Помню, когда я работал в Burson-Marsteller[48], нам постоянно из Штатов присылали американских практиканток. Все эти их феминистские глупости по поводу открывания дверей, комплиментов и мнимых «сексуальных приставаний» они забывали ровно через месяц. Россия портит американок с ходу и навсегда.
Десять дней выставочных встреч и проводов. Тех, кто приехал в первый раз, нужно обязательно встретить, развезти по отелям, расселить, выдать локальные карты и все необходимые инструкции по выживанию в Азии (самые лучшие карты Тайбэя выдают на ресепшене Agora Garden – я их забираю десятками). Хотя сейчас стало легче, раньше совсем был серьезный экстрим, а сейчас весь город подписан по-английски и даже таксисты начинают если не говорить, то хоть понимать, как минимум, что такое Airport или Hotel Hyatt. И все же без карты города и карточки отеля, где по-китайски указано, куда вас поселили, в город лучше не выходить, можно назад и не вернуться.
После отъезда моих последних постояльцев в номере вдруг стало пусто, тихо и одиноко. Капал мелкий дождик. По-местному это называется тайфуном, а по-нашему – слякоть. Любимая Жаннет уже полгода живет в Штатах, они с мужем купили дом и налаживают новую жизнь в менее экстремальных условиях, а может, и более? Бог его знает.
Звоню Вике. Вика – бойкая, чернявая белорусочка, с виду типичная израильтяночка и дьявольски симпатичная. Просто ходячая чума для земли китайской. Хотя китайцы предпочитают блондинок ввиду их отсутствия.
Живет тут уже года три. У нее долгоиграющий роман с отмороженным австралийцем – тот упорно не желает стать на путь истинный, то есть принять серьезное решение. Даю ей единственно правильный совет с высоты своих лет и 20-летнего статуса затяжного холостяка: стать до такой степени ему нужной, проникнуть своей заботой абсолютно во все аспекты его жизни, заставить настолько привыкнуть к этому, чтобы даже сама мысль о том, как переколбасит его привычное и удобное существование твой уход, вызывала животный ужас. Вот тогда он твой!
Умный мужик вовремя все это просекает (No Woman No Cry – «Нет женщины, нет крика и слез»,
Через полгода, когда он наконец решился сделать предложение, был послан в Австралию без выходного пособия. Куда, собственно, вскорости и отчалил.
Однажды я спросил у своей мудрой Сашки, зачем женщинам весь этот геморрой? Играть свадьбы- женитьбы, «вить гнездо», рожать, хитрить, ловить, следить, стирать, ухаживать, присматривать, пилить, долбать, рыдать, переживать, худеть, готовить… Ну зачем??? В чем прикол?
– Это наш долг. А иначе человечество вымрет.
Будни Тайваня
Все белые для тайваньцев – «европейцы», и абсолютно неважно, откуда вы на самом деле. Их тут мало, даже меньше, чем африканцев в Москве. Если за день увидел хоть одного «европейца» – уже счастье и обязательное обоюдное приветствие. Отношение к нам двоякое. С одной стороны, безусловное уважение и потрясающая вежливость и внимание, с другой – мы не так выглядим, не так пахнем, не то едим и не так себя ведем.
Хотя по-любому, выйти замуж за американца и улететь отсюда подальше – мечта любой тайваньской барышни. Такие смешанные браки очень ценятся и уважаются тут, как и дети от них. Они как бы автоматически поднимают вас на следующую ступеньку социальной иерархической лестницы. Про любого местного певца или певицу вам подробно расскажут, что его мама – китаянка из Гонконга, папа – канадец, он родился на Западе, но вот вернулся сюда и стал звездой. И так, с небольшими вариациями, расскажут про каждую знаменитость.
Так что я четко уяснил – чтобы стать местной популярной фигурой, надо быть полукровкой.
Три «Компьютекса» назад Жаннет на всякий случай инструктировала меня: «Поаккуратней с китаянками, они такие мастерицы – их мамы в детстве учат, как нужно обращаться с мужчинами». Все так, и все же демократия портит даже китайских женщин. Говорят, китаянки из Большого Китая еще круче и изобретательнее. Посылая сотрудника из Тайваня на работу в континентальный Китай, все обреченно прощаются с ним навсегда. Еще не было случая, чтобы человек вернулся. Новая семья и дети
