Учитель возвращаются к жизни обновленными: первый — пройдя инициацию, второй — обретя новое и великое Знание.
Основной темой трилогии, по утверждению самого автора, является тема взросления человека, интеграции его «я». В каждой из книг о Земноморье главный герой или героиня совершает некое путешествие, которое заканчивается становлением его души, переходом в иное качество — взрослого человека. Как после сложного, многоступенчатого обряда инициации. Собственно говоря, тот же структурный принцип положен в основу волшебной сказки: для того, чтобы стать полноценными членами общества, юноша или девушка должны пройти серию испытаний, в частности, побывать «на том свете». Лишь побывав в царстве смерти и родившись «вновь», неофит обретает себя и получает «взрослое», то есть Истинное, Имя. Таким образом, волшебное путешествие по сути своей — это процесс самопознания, возврат к самому себе. Круг. Тот самый, о котором мы говорили чуть раньше. Собственно, все герои Урсулы Ле Гуин ищут в лабиринте своей души (лабиринт — один из центральных «неодушевленных» образов «Гробниц Атуана») понимание цели жизни. Здесь в равной степени применимы и слова Юнга «в начале моем — мой конец, в конце моем — мое начало», и слова одной из героинь романа Ле Гуин «Обездоленные»: «Всякое истинное путешествие — всегда возвращение».
Подобно тому, как это происходит в волшебных сказках, все начинается с нарушения «запрета». Прочитав в запретной книге заклятие, вызывающее души мертвых, юный Гед впервые приоткрывает дверь в царство смерти — и «знакомится» со страшной Тенью, которая, обретя свободу, заставляет юношу отправиться в опасное путешествие, чтобы соединиться с ней. Лишь обретя частицу смерти, соединившись с черной стороной собственного «я», Гед сможет вернуться назад — победителем!
Нарушает запрет и Ара, позволяя свету зажечься в обители тьмы, а осквернителю Гробниц остаться в живых. Только путь Ары как бы обратен: из царства теней и смерти — в мир света и жизни.
Тень, играющая столь важную роль в «Волшебнике Земноморья», — один из наиболее ярких мифопоэтических образов, воспринимаемый как важная часть человека и прежде всего — его души. Поэтому поиски Гедом черной Тени становятся жизненно необходимыми.
Тень в романе — порождение царства зла, смерти, так что герой борется со смертью (а утрата тени всегда может повлечь за собой смерть), даже не зная, что это так. Нарушив запрет своего наставника Огиона (во время «отлучки» последнего) и прочитав заклятье, Гед узнает, что нельзя играть со смертью, нельзя нарушать возрастной запрет, ибо «вертикальный путь» по Древу Жизни доступен не всякому. Лишь волшебники и Великие Маги могут свободно спускаться в царство мертвых и возвращаться оттуда живыми. Однако инициация Геда уже началась: он не только получил от Огиона новое Имя (мы уже упоминали об этом обряде), но и, заглянув в царство Тьмы, выпустил оттуда Тень, снова изменив свою сущность, а может быть, и Имя. Именно поэтому Верховный Маг Геншер отказывается принимать его присягу: «Я знаю, ЧТО ты совершил, но мне не известно, КЕМ ты стал теперь».
Значит, предстоит новый виток волшебного путешествия, который, возможно, приведет Геда к смерти. Он и приплывает в ее царство, ибо после трех (волшебное число!) трагических встреч с Тенью точно знает, где встретится с ней в последний раз. Медленно и неизбежно сближаясь с Тенью на пороге царства смерти, Гед видит, что Тень обретает лики всех тех, кто когда-либо оказывал на него положительное или отрицательное этическое воздействие. И, наконец, видит в Тени себя самого, понимая, кто она и каково ее Имя: Имя это — его собственное.
«Гед протянул к ней руки, выронил посох и крепко схватил ее — ту черную часть собственного «я», которая тянулась ему навстречу. Свет и Тьма встретились, соединились, слились воедино».
Как бы поясняя читателям происшедшее, друг Геда Ветч, наблюдавший эту сцену, говорит: «В этом сражении Гед не проиграл и не выиграл, но, назвав Тень смерти собственным именем, как бы соединил две половинки своей души — стал человеком, который, познав собственное «я», не может оказаться во власти иной силы и сам повелевает своей душой...» Заметим, что именно умение повелевать собственной душой спасет не только Геда, но и Аррена (который этого пока не умеет, ибо инициация его только начинается), и весь мир от безраздельной власти смерти и Тьмы.
В связи с этим еще раз вернемся к мифопоэтическому образу Тени, на этот раз как бы тени коллективной.
Как уже было сказано, поражение тени наносит человеку существенный ущерб, а ее утрата влечет за собой болезни или смерть. В последней части трилогии говорится именно об этом: люди, занятые поисками бессмертия, невольно или сознательно нарушают Мировое Равновесие (дихотомию, и притом нерасторжимую, «свет — тьма») и утрачивают собственную тень; тогда надо всем обществом как бы нависает тень смерти. Руна Конца, поднимающаяся из вод океана, смущает душу Аррена; смущена и душа всего населения Земноморья, ибо утрачивается смысл жизни, гибнут науки, ремесла, искусство. Люди, которые не видят ценности и смысла в собственной жизни, не увидят их и в жизни других людей; все более возрастающую пустоту заполняют наркотики, иллюзии. Колдун Коб, открывший дверь между жизнью и смертью, оказывается шарлатаном, обещавшим дать то, чего дать не в состоянии. Люди утрачивают радость жизни, ибо коллективная тень, накрывшая их, — это требование «отдать Имена» в обмен на бессмертие, которого не существует. Гед, уже соединившийся с собственной тенью — темной половиной своего «я», — способен сопротивляться этому искушению и видеть последствия того тумана, которым окутала души людей коллективная тень. И тут очевидна перекличка с современностью, ибо коллективная тень нашего века — это отчаяние: утрата надежды на положительный результат поступательного развития. Отчаяние — это Тень нашего века Неверия. А под материализованным симптомом этой болезни следует понимать неуемную жажду власти, поглощающей все и в итоге все уничтожающей. Согласно концепции Ле Гуин, общество не имеет шансов, если индивидуумы в нем останутся неполноценными, недоразвитыми существами, и вот в поисках своей целостности ее герои совершают виток за витком, спускаясь в царство смерти и возвращаясь обратно, обретя Великое Знание, достигнув необходимой для жизни цели.
Каждый такой виток, как и все путешествие, — круг. Так что увидеть конечную цель в начале его практически невозможно. Нужно прежде дойти до конца. «Человеку хотелось бы увидеть цель, к которой он движется, — говорит Огион Молчаливый, мудрый Учитель Геда, — но увидеть ее он не может, пока не повернет назад, пока не вернется к своим истокам, не сохранит память о них в душе своей».
Если у Геда в «Волшебнике Земноморья» движение к цели имеет форму таких витков-кругов, то Тенар, героиня второго романа трилогии, скорее блуждает в лабиринте — лабиринте своей души и Священного Подземелья, где Древние Силы Земли пытаются превратить ее в свою рабыню. В отличие от Геда Тенар с детства посвящена царству Тьмы и смерти. Хтонического происхождения Древние Силы, жрицей которых является Ара-Тенар, отдаленно напоминают образ поглощающего обрядового чудовища. Недаром и полученное в храме имя Ара значит «Поглощенная». Это ее новое имя, прежнее — Истинное — девочка должна забыть, как и все, связанное с жизнью людей. Первое соприкосновение со смертью, которую неизбежно несут Темные Силы, повелевающие ее судьбой, оказывают на Ару вредоносное, но и очищающее воздействие: обрекая узников Подземелья на мучительную смерть от жажды, Ара заболевает, ибо на самом деле она еще не «поглощена» окончательно, в ней еще осталась человечность. С этого момента начинается ее возрождение, инициация наоборот — посвящение в живые. Первое испытание — это ее открытое неповиновение законам Гробниц и обман (укрывательство и спасение Геда). Именно тогда к ней «возвращается» ее подлинное Имя — Тенар. Второе испытание — решение уйти из Подземелья, желание спасти себя и Геда от гнева Безымянных, которые наказывают взбунтовавшуюся Ару, однако сила
