— Дай я тебя поцелую в щечку!.. – А сам целует в губы.
Все смеются.
Несколько ступенек по лестнице. Щелчок кабины лифта. Оранжевый костюм уже виден на самом верху ракеты.
После полета Валя так вспоминала минуту подъема в лифте:
«Когда лифт уносит тебя к кораблю, смотришь на степь, и немножко грустно расставаться с Землей, с друзьями. Но это очень быстро проходит. Когда садишься в космический корабль, устанавливаешь связь и по микрофону слышишь голос Юрия Гагарина или Главного конструктора, то чувствуешь, что люди с тобой и ты не одинока».
Мы спешим на знакомую смотровую площадку. Слышим голоса Гагарина и Терешковой:
— Я – «Чайка». На борту все в порядке. Показания приборов без изменения. Настроение бодрое. Самочувствие отличное. К старту готова. Я – «Чайка». Прием.
— Понял вас. Молодец! Наблюдаем вас по телевизору. Не очень энергично делайте движения головой. Прием.
— Я – «Чайка». Вас поняла хорошо.
К микрофону подходит Андриян Григорьевич Николаев. Он желает Валентине хорошего полета и благополучной посадки. Говорит он, как всегда, спокойно, не спеша. О! Если бы мы тогда знали, как беспокоился он за свою подругу!
Сергей Павлович Королев интересуется самочувствием Терешковой. Она докладывает:
— Я – «Чайка». Самочувствие отличное, настроение бодрое.
Сергей Павлович выслушивает доклад и замечает;
— Могу только позавидовать вам. У нас градусов на десять жарче, чем в кабине корабля. Вам предстоит интересное путешествие, удивительные открытия, серьезная работа. Желаю успешного полета.
Отсчитывается время готовности. В бункере операторы внимательно следят за показателями систем. Стартовую площадку покидают все специалисты. Хронометр на краснобархатном ложе, у пульта начальника стартовой команды, отсчитывает секунды...
И снова сквозь могучий шум ракеты голос Гагарина:
— Подъем. Счастливо, Валюша! Счастливый путь. Мы все тебя провожаем!
И в ответ – спокойный девичий голос:
— До свидания. До скорой встречи. Видно ослепительное пламя.
В небе солнечный клин. Потом белая снежная полоса – инверсионный след. Ярким солнцем взмывает ракета в синеву неба. Вот она стала похожа на огненный слиток металла.
И из этой искры, из этой огненной точки, несущейся с бешеной скоростью, доносится голос Вали:
— Я – «Чайка». Приложу все свои силы, знания, чтобы выполнить полет. Спасибо за добрые слова!
— Вас слышу хорошо, – отвечает взволнованно Гагарин. – Машина идет отлично, строго по траектории. Счастливый путь, Валюша!
В ЗОНЕ КОМФОРТА
Праздничным, солнечным был старт Валентины Терешковой. Люди на космодроме поздравляли друг друга. Но отдых пока заслуживали только стартовики. Они ходили именинниками. Здесь же, на площадке, группе молодых специалистов были вручены комсомольские билеты.
Очень это здорово – стать членом Ленинского Союза молодежи на площадке, еще не остывшей от старта ракеты!
Я всматривался в счастливые лица этих молодых людей. Точно таких парней я встречал в 1954 году в целинном совхозе в Северном Казахстане. Такие же задубленные упругим степным ветром лица я видел в Темиртау на строительстве Казахстанской Магнитки.
Точно такие ребята вбивали первые колышки в новых городах Тентек и Шахен...
На пункте управления через час после старта Валентины Терешковой я встретил Юрия Алексеевича Гагарина.
Ну, вы сами понимаете, как интересно побеседовать с первым космонавтом в такой день.
ГАГАРИН. Мне очень приятно было сейчас провожать девушку в полет. Нам, космонавтам, приходится бывать на очень многих встречах с трудящимися, с общественными деятелями у нас и за границей. И один из основных вопросов, которые обычно задают, – это скоро ли будет в космосе женщина. Представительницы прекрасного пола наконец-то дождались – теперь они будут представлены нашей Валентиной. Она очень симпатичная, хорошая, приятная девушка. Из рабочих.
КОРРЕСПОНДЕНТ. Интересно, Юрий Алексеевич, как Терешкова проходила тренировки?
ГАГАРИН. Вы знаете, наше дело очень трудное. Ни один космонавт вам не может сказать, что тренировки давались и проходили очень легко. И Вале, конечно, было трудно. Она сейчас имеет очень хорошую подготовку как в теоретическом плане, так и в практическом. Она очень хорошо знает системы космического корабля. Очень хорошо отработаны вопросы управления космическим аппаратом. Короче говоря, это будет полноправный пилот, настоящий пилот космического корабля в космическом пространстве. Она будет не только летать в космосе, как говорят, за пассажира, при сем присутствуя, – она будет руководить полетом так же, как до этого выполняли полеты мужчины. Ну, а как вот прилетит, мы тогда сравним, кто из них лучше выполнит полетное задание.
На космодроме мне очень понравилась фраза одного инженера. На вопрос, какие сейчас условия в кабине корабля, он ответил: «Все параметры – в зоне комфорта».
Параметры – это давление, температура, влажность воздуха.
Круглые сутки на космодроме идет работа. Специалисты анализируют и сравнивают с расчетной информацию, поступающую с борта космических кораблей, с наземных измерительных пунктов. Представители различных отраслей науки внимательно следят за исполнением программы полетных заданий. Иногда они заходят на узел связи, чтобы запросить подробности, уточнить задание космонавтам. Командиры кораблей Терешкова и Быковский на очередных витках докладывают о выполнении программы. Их бодрые голоса, спокойствие людей здесь, на космодроме, красноречиво говорят о том, что в космосе все в порядке, все идет по плану.
Мы, журналисты, часто бывали на узле связи. Здесь всегда от дежурных космонавтов, инженеров, конструкторов, врачей можно было узнать последние космические новости.
На узле связи множество телефонов, телевизор, магнитофоны. Я часто смотрел на прибор «Глобус». Точно такой же прибор находится в кабинах «Востока-5» и «Востока-6». Умный и в то же время простой, прибор позволяет точно определять место нахождения корабля. С его помощью можно определить место посадки, а это очень важно при включении тормозной системы. Глобус вращается, счетчик отсчитывает витки...
На одном из витков Быковский попросил пригласить к телефону кого-нибудь из друзей. Дежурный повернулся к молодому космонавту:
— Давай, Соколенок.
У Евгения Хрунова здесь, на пункте, нет своих позывных, но это простое обращение звучит как пароль, как пропуск в космос...
Поздно вечером мы вышли на улицу. Во тьме южного неба ярко сверкали звезды. Мы смотрели на них и ждали появления звезды, не занесенной в атлас, звезды под названием «Чайка». Точно в назначенное время она прошла по небосводу.
Хотел записать эту сценку, но отказал «Репортер». Пришлось возиться с магнитофоном. Подходит
