- Да… иди ко мне, я скоро освобожусь…
Курт наконец отлип от меня, но продолжал жадно пожирать глазами, буквально раздевая. Даже неудобно стало.
- Извините, - сказала я, проходя мимо Каха, но похоже он не возражал против продолжения и как будто даже расстроился, что мы прервались. Ну и нравы у них тут!
- Алиса, - окликнул он меня. - Почему ты не желаешь стать женой моему сыну?
Я пожала плечами.
- Мы по-разному видим брак.
- В твоём мире это всего лишь запись в документе, - возразил он.
- А в вашем - это законный предлог затащить женщину в постель. Ведь для удовлетворения плотских потребностей есть рабы, а со свободными гражданами не принято спать в одной постели.
Ках кивнул.
- Я так не хочу.
Повернулась к Халлине и взяла её за руку.
- Наверно не стоило мне вставать с кровати, - пожаловалась я, чувствуя, как кружится голова. - Да и платья у вас очень тесные.
- Но оно сшито специально для тебя, - возразила она.
- Тогда почему оно мне жмёт?
- Я распоряжусь, и сделают новое. Пошли, тебе нужно лечь.
- Я только и делаю, что лежу, - пробурчала я, заходя на диск телепорта. В другую секунду мы были уже в комнате Курта. - Я практически не чувствую рук, это нормально? Такого раньше не было…
- Я же заблокировала свои энергетические потоки, - почему-то возмущённо сказала Халлина, подводя меня к кровати. - Я не ожидала, что ребёнок, да и ты тоже, так чувствительны. Конечно каждый а Аххарр ощутил сильный энергетический всплеск от передачи силы Дарнкухту, но не на столько же… И я, честно говоря, даже не знаю когда освободить тебя, ведь отголосок силы будет слышен ещё не один год.
- Год? - воскликнула я.
- Да. Сила нашего рода чрезвычайно велика и даже в сравнение не идёт с тем, чем Дарнкухт обладал ранее.
- Получается Ках отдал… свою силу?
- Не свою, а силу рода. Она крепнет и увеличивается с каждым поколением, но то, что отцу дал сам Марох, осталось с ним.
- Как у вас всё сложно, - вздохнула я, выходя на большой балкон. Подняла голову. Два огромных и невероятно горячих солнца были на месте, далеко внизу угадывались очертания города, название которого я узнала лишь недавно. Красиво… чего душой кривить… вот только жить тут постоянно я не хотела. Всё- таки у меня есть семья, друзья, работа. Хотя нет, работы уже нет. А какая разница, всё равно придётся жить на два дома и мне остаётся лишь надеяться, что Курт сможет таскать меня из мира в мир по первому моему капризу.
- Конечно милая, - услышала я голос за спиной и обернулась.
- Тебя не учили, что подслушивать нехорошо?
- Алиса, ты так громко думаешь, что, кажется, каждый в Аххарр знает твои мысли.
- Ты пришёл, чтобы сказать мне это?
Курт тихо рассмеялся, слово я очень удачно пошутила. Подошёл ближе и поднял рукав платья, а я изумлённо округлила глаза. Когда успели опять появиться эти синяки? Да ещё и такие большие!
- Я не хочу, - заскулила я, понимая, что он хочет предложить мне то, ради чего и согласился на новую жизнь, но вместо уговоров я получила требовательный поцелуй. Мгновение, и платье, что было надето на мне, исчезло, а я на руках Курта и несут меня к кровати.
- Ты бы поосторожней с магией, Хиналла же сдачу может дать.
- Сейчас не может, - улыбнулся он. - Но к вечеру фон успокоится немного и Халлина снимет свой запрет, чтобы не навредить ей.
- Хорошо, - прошептала я, хотя действие рук Курта совсем не располагали к разговору и в подтверждение этого, с моих губ сорвался стон. Голова кружилась, а тело буквально звенело от накатывающих волн наслаждения, и казалось, что если он остановится, то я умру. А когда к ласкающим моё тело рукам подключились губы, стоны превратились в хрипы.
Но он был настроен поиграть, и отстранился от меня, вызвав тем самым новый стон, но уже разочарования.
- Моя девочка, наконец-то я смогу подарить тебе то, чего ты достойна, - прошептал Курт мне на ухо, нежно приласкав его языком и подарив сладкие поцелуи, которыми он начал покрывал моё тело, не оставляя без внимания ни единой клеточки. Шея, плечи, грудь, живот, а когда он спустился к ногам и принялся нежно гладить щиколотки и целовать ступни и пальчики, была готова кричать от наслаждения. Через меня проходили словно разряды молнии, оглушая, ослепляя.
Магия… это всё не настоящее.
- Не настоящее? - тихо рассмеялся Курт и одним движением вошёл в меня.
Я перестала дышать, чувствуя в себе большую пульсирующую плоть. Он качнулся, и я едва не потеряла сознание от наслаждения. И казалось, в моём теле не было ни единой клеточки, не кричавшей от счастья.
- Ты моя Алиса, только моя… - шептал Курт, целуя меня в губы и увеличивая скорость. Но ответить я ему не могла, ни словами, не мысленно, а только вцепилась пальцами в сильные плечи, надеясь, что он не остановится, никогда.
Он рычал как дикий зверь, неистово лаская меня, целуя… а затем поднял, посадил к себе на коленях и убрал свои волосы, оголяя шею.
- Давай любимая, попробуй мою кровь, почувствуй то, что чувствую я.
Я невольно облизнула губы.
- Тебе будет больно.
- Нет, я желаю этого… желаю отдать себя.
Почувствовала, как удлиняются клыки, а Курт улыбнулся и откинул голову, предлагая свою кровь.
***
Халлина вздрогнула от очередного крика Алисы и с силой сжала ткань платья. Но глаза не открыла, продолжая наблюдать за влюблёнными. Горячие камни за спиной приятно согревали кожу, а прохладный ветер, доносящейся с открытого окна должен был остудить разгорячённую кожу, но не мог. Тяжело дышать.
- Дочь, - раздался голос за спиной и Халлина встрепенулась.
- Отец, - хриплый голос выдавал сильное возбуждение.
- Ты занимаешься недостойным делом, - сказал он, но в голосе его не было укора.
Халлина виновато опустила глаза.
- Я знаю о ком твои мысли.
- Я… у меня нет ни мужа, ни любовника отец. Моя честь не запятнана, как и подобает, - ответила она тихо.
- Подобает чему?
Халлина пожала плечами. Правило, что Судья должен быть непорочен давно изжило себя, и разве что она одна следует ему. И то скорее потому, что является единственной женщиной в Совете.
- Дочь, я не хочу видеть твои мучения. Мне известно, что ты желаешь того мароха и пусть он недостоин тебя, его мысли чисты, а желания открыты.
Халлина непонимающе посмотрела на отца. Он разрешает?
- Конечно, мне больно думать, что тебя будет касаться этот… лекарь, и едва представлю свою дочь в объятиях чужого мароха, желаю убить его, - сказал Ках, стараясь смягчить свой тон. - Но, пожалуй, он единственный из всех в этом мире, кто может дать тебе любовь.
- Ты же говорил, что в Марох не знает этого слова.
