или пленные, попавшие вместе с семьями в рабство? По крайней мере, древнеегипетские источники подтверждают существование большого количества наемников и военных поселенцев из «народов моря» в нильской дельте в период правления Рамсеса II и Мернептаха. Позднее появилось еще большее количество пленных из этих народов. Как бы то ни было, но в смутные годы, накануне прихода к власти фараона Сетнахта, когда в Египте шла гражданская война, этот «народ моря» мог так же уйти из Египта, как и древнееврейские племена Моисея. Он вполне мог быть в составе того самого многочисленного «сброда», упоминаемого Библией, который доставлял так много беспокойства и неприятностей Моисею. Позднее в поисках своего места в Ханаане даниты примкнули к израильскому союзу, созданному северными племенами. Очевидно, память о пребывании в Египте и вынужденная бездомность оказались сильнее этнического родства; они-то и объединили эту группу индоевропейцев с западными семитами.
В отличие от «дома Иосифа» и «дома Иакова» племя Дан, как, впрочем, и четыре присоединившихся аморейских племени — Исахар, Звулун, Ашер и Гад, — наверняка не практиковали обряда обрезания и согласились пройти его в Гильгале, чтобы стать полноценными членами израильского племенного союза. Обряд обрезания не воспринимался как исключительный атрибут яхвизма, а представлял собой достаточно стандартную церемонию оформления союза с божеством или людьми. Так начался процесс израилизации данитов. Их главными врагами стали старые соседи и противники по прежней родине — филистимляне, которые помешали данитам получить доступ к средиземноморскому побережью. Бывшие мореходы не смогли ограничиться земледелием и скотоводством и ушли на север Ханаана. Здесь, захватив ханаанский город Лаиш (Лешем), они переименовали его в Дан и окончательно осели на новом месте. Северное побережье Ханаана контролировалось финикийцами и народом эгейского происхождения «текер», с которыми племя Дан сумело быстро найти общий язык. В дальнейшем все «народы моря», осевшие в Ханаане — даниты, текер, да и сами филистимляне, — ассимилировались с западными семитами и стали их интегральной частью. Интересно, что в библейском предании о переходе племени Дан с юга на север Ханаана не упоминается ни одного имени данитов, даже их вождей, хотя в то же время называется имя Михи, главы эфраимского клана, давшего им временный приют. Из эпизода переселения данитов становится ясно, что среди них не было ни одного священника-левита, что еще раз отличало их от других древнееврейских племен. Правда, приглашенный позднее в качестве священника южный левит стал практиковать среди них яхвизм, но, и это весьма примечательно, в той старой языческой форме, которую осуждал Моисей.
Существует еще одно обстоятельство, ставящее под сомнение израильское происхождение племени Дан. В предсмертном пророчестве патриарха Иакова имеется весьма примечательная фраза: «Дан будет судить народ свой, как одно из колен Израиля» (Быт. 49:16), то есть Дан будет таким же, как и все древнееврейские колена. Интересно, что ни об одном другом древнееврейском племени не было сказано ничего подобного. Почему акцент сделан на том, что Дан станет «таким же, как и остальные», разве это не было само собой разумеющимся? Очевидно, нет, поэтому не случайны и другие слова из этого же пророчества Иакова о Дане: «На помощь твою надеюсь, Господи!» (Быт. 49:18). Последнее было особенно важно, так как инцидент в Синайской пустыне показал, что вождям Дана оказалось нелегко принять Бога Моисея.
Разумеется, можно спорить, было племя Дан семитским или индоевропейским по своему происхождению, но нельзя отрицать, что оно являлось присоединившимся коленом, которое до исхода из Египта не имело прямого отношения ни к «дому Иакова», ни к «дому Иосифа».
Глава VIII
Объединенное царство
Избрание Саула и гегемония северных племен
Усиление филистимской экспансии в Ханаане во второй половине XI в. до н. э. стало главной причиной возрождения израильского племенного союза. В одиночку ни северные, ни южные древнееврейские племена были не в состоянии противостоять филистимской Спарте, объединявшей пять городов: Ашдод, Ашкелон, Газа, Экрон и Гат. Израильские судьи как военачальники в лучшем случае нескольких колен исчерпали свои возможности в организации сопротивления филистимлянам. Требовалась принципиально новая система власти и армии, которая охватывала бы все без исключения племена, то есть государство, во главе которого стоял бы царь, обладающий куда большими полномочиями, чем любой судья. Правда, как показала последующая история, экономические и социальные предпосылки для появления общего государства у северных и южных племен еще далеко не вызрели; главным побудительным мотивом для объединения была только внешняя опасность. Библия характеризует это новое требование тогдашней ситуации как «глас народа». Первосвященник и судья Самуил воспринял его как откровенное посягательство на свою власть, которой он ни с кем не хотел делиться.
Позднее носители традиции, не скрывавшие свое предпочтение теократической форме правления, преподали это желание народа как отказ не от Самуила, а как попытку отвергнуть Господа. Однако филистимская угроза была столь велика, что у Самуила практически не оставалось иного выхода, как согласиться на требования племенной аристократии — выбрать царя. Естественно, носители традиции изобразили дело таким образом, будто именно Самуил по воле Господа нашел первого израильского царя — Саула. На самом деле речь идет о попытке выдать желаемое за действительное. Судя по фактам, изложенным в Ветхом Завете, хотя Самуил и был первосвященником всего союза, его реальная власть распространялась только на два южных племени — Йеуда и Шимон. Несмотря на то что в юности он долгое время служил в Шило (Силом) у первосвященника Эли (Илий), Самуил не имел прямого отношения к северным левитам из этого религиозного центра. Примечательно, что обретя власть, он не остался в Шило, а создал собственный религиозный центр в Раме, где сам родился. Учитывая, что реальную власть Самуил и его сыновья имели только над южными племенами, и что в дальнейшем он проталкивал в цари именно их кандидата, можно предположить, что он происходил из ааронидов, связавших свою судьбу с коленом Йеуда. В любом случае из библейских текстов видно, что над северными племенами Самуил никакой власти не имел. Поэтому Саул был избран царем именно племенной аристократией северных колен, а не Самуилом, который позднее был вынужден признать его верховную власть и над своими, южными племенами. Одним словом, роль Самуила в избрании Саула крайне преувеличена. На самом деле он стоял перед неприятным выбором: либо попасть в зависимость от чуждых ему филистимлян, либо признать номинальную власть царя северных племен. Самуил выбрал последнее как наименьшее из зол.
Трудно сказать, чем руководствовались вожди северных племен, остановив свой выбор на Сауле, представителе самого маленького израильского племени. То ли это была попытка избавиться от гегемонии колена Эфраим, то ли расчет на то, что слабый царь будет наиболее удобен для всех. Может быть, в момент наибольшей опасности главную роль сыграли военная доблесть и личное обаяние самого Саула. Ведь не зря же библейский текст говорит, что «не было никого из израильтян лучше его: молодой, красивый, высокорослый, на голову был выше всего народа». Даже Самуил, противившийся избранию царя, вынужден был всенародно признать, «что подобного ему нет во всем народе» (1 Цар. 9:2; 10:24). Библия отмечает необычайную скромность и застенчивость молодого Саула, который не только возражал против своего избрания, но даже спрятался, не желая участвовать в торжествах по поводу помазания на царство. Исключительно высокий рост Саула напоминал о смешении его предков с великорослыми рефаимами (анаками) — коренным населением Палестины.
Однако церемония выборов Саула оказалась подпорченной: часть племенной знати отказалась признать в нем своего царя. Библейский текст сообщает по этому поводу следующее: «Негодяи же сказали: как этот спасет нас? И презрели его, и не принесли ему дара» (1 Цар. 10:27). Вероятнее всего, среди тех, кто усомнился в праве Саула быть царем, находились вожди колена Эфраим, которые изначально претендовали на главенство среди израильских племен. Еще в период судей они угрожали войной своим
