12. потому что Я буду милостив к неправдам их, и грехов их и беззаконий их не воспомяну более.
13. Говоря «новый», показал ветхость первого; а ветшающее и стареющее близко к уничтожению.
13. Относя пророческое выражение Новый к Завету Христову, апостол пользуется этим выражением, чтобы, внушив мысль о нем как данном бесповоротно, отвратить читателей от преданности старому как ветшающему, стареющему, а потому близкому к уничтожению, и побудить их при Новом Завете начать новую жизнь во Христе, Новом Поручителе лучшего Завета и лучших обетований.
Глава IX
Преобразовательное значение устройства скинии и ветхозаветного Богослужения (1-10). Исполнение прообразов в первосвященническом служении Иисуса Христа (11–15). Необходимость смерти жертв в Ветхом Завете (16–22). Раз и навсегда принесенная Христом Жертва за всех людей (24– 29).
В IX-й главе апостол продолжает (к 5 ст. VIII гл.) показывать, как ветхозаветное святилище с его священными принадлежностями и служением бледнеет пред многомилостивым и величественным служением Новозаветного Первосвященника и Его Святилища. При этом он мудро обращает свой взор к скинии и Богослужебным установлениям более давнего времени, как потому, что многих подробностей скинии и Богослужения уже не было в современном иерусалимском храме, так и потому, что таким указанием на старобогослужебную обстановку сильнее всего можно было заинтересовать евреев ввиду беспредельного уважения их ко всему, идущему от времен Моисея.
1. И первый завет имел постановление о Богослужении и святилище земное:
1. Постановление о Богослужении и святилище земное - в противоположность нерукотворному небесному святилищу Христову (ст. 11 и 24).
2. ибо устроена была скиния первая, в которой был светильник, и трапеза, и предложение хлебов, и которая называется «святое».
3. За второю же завесою была скиния, называемая «Святое-святых»,
4. имевшая золотую кадильницу и обложенный со всех сторон золотом ковчег завета, где были золотой сосуд с манною, жезл Ааронов расцветший и скрижали завета,
5. а над ним херувимы славы, осеняющие очистилище; о чем не нужно теперь говорить подробно.
2–5. Описание обстановки скинии, согласно с Библейскими данными о ней, ср. Исх XXV: 37; XI: 4; Лев XXIV: 6; Чис IV: 12; о Завесе Исх ХXVI: 33; о прочих предметах скинии - Исх XXX: 1–3; XXV: 10–11; Чис XVII: 10; Втор X: 1; 1 Цар IV: 22; Иез IX: 3; Исх ХL: 26 и 34; Лев XVI: 14–15. Обо всем этом, по выражению апостола, не нужно теперь говорить подобно, потому что все это предполагается само собою хорошо известным читателю, как дорогое и близкое его сердцу.
6. При таком устройстве, в первую скинию всегда входят священники совершать Богослужение;
7. а во вторую - однажды в год один только первосвященник, не без крови, которую приносит за себя и за грехи неведения народа.
6–7. Описав устройство и обстановку скинии, апостол останавливает внимание читателей на недоступности главной части ее для обыкновенных смертных, кроме первосвященника, тоже имевшего доступ в эту часть при известных лишь условиях (однажды в год, с кровью за грехи свои и народа). Эта особенность скинии имела, по мысли апостола, глубокое символическое значение, указывая на недоступность для людей пути к истинному небесному святилищу и недостаточность Ветхозаветных установлении (скинии и Богослужения) для открытия пути в это святилище. Правильность такого толкования апостол оправдывает (8 ст.) ссылкою на то, что оно имеет своим вдохновителем Того же Духа Святого, Который изрек все откровение (ср. III: 7 ).
8. Сим Дух Святый показывает, что еще не открыт путь во святилище, доколе стоит прежняя скиния.
9. Она есть образ настоящего времени, в которое приносятся дары и жертвы, не могущие сделать в совести совершенным приносящего,
10. и которые с яствами и питиями, и различными омовениями и обрядами, относящимися до плоти, установлены были только до времени исправления.
9–10. Недоступность, или несовершенство, недостаточность пути к небесному святилищу - в настоящее время, доколе стоит прежняя скиния (прежние ветхозаветные установления) - объясняется характером Ветхозаветной обрядности, которая лишь символизировала будущее, но ничего не давала для усовершения совести и оживотворения растленных сил человека, и при самом установлении своем обречена была на отмену другим лучшим устроением большей и совершеннейшей скинии нерукотворенной (т. е. Царства Небесного), путь в которую, проложенный Христом Первосвященником со Своею Кровью, для всех сделался доступным и спасительным, исправным и совершенным (11–12.).
11. Но Христос, Первосвященник будущих благ, придя с большею и совершеннейшею скиниею, нерукотворенною, то есть не такового устроения,
12. и не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровию, однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление.
13. Ибо если кровь тельцов и козлов и пепел телицы, через окропление, освящает оскверненных, дабы чисто было тело,
14. то кольми паче Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному!
13–14. Простое сопоставление Крови Христовой с кровью ветхозаветных козлов и тельцов дает апостолу новый случай вывести существеннейшее и высочайшее преимущество Нового Завета пред Ветхим. Если там окропление кровью тельцов и козлов считалось освящением для тел оскверненных и возвращало утраченную оскверненным способность служить Богу, то тем более Кровь Христова способна очищать совесть нашу от мертвых дел для служения Богу живому и истинному! - Выражение, что Христос «Духом
