Толковая Библия. Том 5

С богослужением неразрывны молитва и обеты. Екклезиаст дает наставления и по этим предметам.

1. О молитве и обетах

1. Не торопись языком твоим, и сердце твое да не спешит произнести слово пред Богом; потому что Бог на небе, а ты на земле; поэтому слова твои да будут немноги.

Он предостерегает читателя от торопливой и многоречивой молитвы. Сознание величия Бога, живущего на небе, и ничтожности человека, живущего на земле, должно побуждать последнего взвешивать каждое свое слово, говорить от глубины сердца, с смирением и благоговением. И в Новом Завете Спаситель предостерегает от многословной и неблагоговейной молитвы (Матф. 6:7-8 [88]).

2. Ибо как сновидения бывают при множестве забот, так голос глупого познается при множестве слов.

Как излишняя беспокойная озабоченность вызывает множество сновидений, нарушающих покой спящего, так глупая суетливость во время молитвы рождает бессмысленное и бесцельное многословие.

3. Когда даешь обет Богу, то не медли исполнить его, потому что Он не благоволит к глупым: что обещал, исполни. 4. Лучше тебе не обещать, нежели обещать и не исполнить.

Обязательно исполнение обетов, но не самые обеты. 'Если же ты не дал обета, то не будет на тебе греха'. (Втор. 23:22).

5. Не дозволяй устам твоим вводить в грех плоть твою, и не говори пред ангелом (Божиим): 'это — ошибка!' Для чего тебе делать, чтобы Бог прогневался на слово твое и разрушил дело рук твоих?

5. Вводить в грех плоть значит или — возбуждать к греху чувственность (ср. Иак. 3: 6 и д.) или подвергать тело испытанию, наказанию. Вернее последнее понимание, так как выражение 'вводить в грех тело' не вполне соответствует библейскому словоупотреблению, по которому грешит не тело и даже не плоть, но воля человеческая. Ангел или посланник означает здесь священника, которому поручено было надзирать за обетами. В таком же смысле употреблено это слово и у Мал. 2:7[89].

6. Ибо во множестве сновидений, как и во множестве слов — много суеты; но ты бойся Бога.

Греческий и сирийский перевод вместо 'перед ангелом' читают: 'перед Богом' (слав. 'пред лицем Божиим'). Они или имели в данном месте другое еврейское чтение или понимали выражение 'ангел' в смысле самооткровения Божия. Екклезиаст предостерегает, в случае неисполнения обета, говорить священнику: 'это — ошибка', т.е. грех слабости, так как такое лицемерное самооправдание навлечет на виновного гнев Божий и наказание.

7. Особенности деспотического управления

7. Если ты увидишь в какой области притеснение бедному и нарушение суда и правды, то не удивляйся этому, потому что над высоким наблюдает высший, а над ними еще высший;

Чтобы понять связь 7 стиха с предшествующими, следует припомнить, что в кодексе обычной еврейской мудрости рядом с заповедью о страхе к Богу стояли заповедь о почтении к царю (ср. Притч. 24:21[90]). Екклезиаст хочет сказать здесь, что несправедливости и притеснения не должны уменьшать почтения к царю, так как они вполне естественны там, где много правителей. Слово 'область' (medinah) встречается лишь в книгах позднейшего времени (2 и 3 Цар., кн. Плач, кн. Иез., Дан., Ездры и Неем.) и обозначает провинции азиатских царств, в частности царства персидского. В кн. Ездры (5:8[91]) и Неемии (1:2[92]; 7:6[93]; 11:3[94] ) так называется Палестина, как персидская провинция. В этом смысле вероятно употреблено слово 'область' и в книге Екклезиаста. А над ними еще высший, буквально с еврейского 'высшие' (?????). Под последним словом многие комментаторы разумеют Бога, видя во множественном числе указание на величие Божие. Смысл стиха такой: не удивляйся несправедливости, так как над высшими надзирает сам Бог, Который восстановит правду (ср. 3:16-17[95] ).

Однако такое понимание второй половины 7 стиха не вполне соответствует контексту. Екклезиаст предупреждает здесь не возмущение и ропот при виде несправедливостей, а просто удивление. Он предлагает следовательно не утешение, а объяснение факта. Существование же суда Божия нисколько не объясняет несправедливости суда человеческого. Сверх того и 8 ст., в котором говорится о преимуществе страны, управляемой царем, с трудом связывается с таким пониманием. Более оснований в 7 ст. видеть указание на особенности деспотического царства, именно персидского, где начальство над областью поручалось сатрапу, над сатрапом надзирал особый инспектор, над ними обоими стоял царь с его многочисленным двором. Этой сложностью управления деспотического царства, в котором каждый начальник преследует свои интересы, и объясняются несправедливости и притеснения.