с кораблем пытались связаться непрерывно по радио и лазерной связи, но ответа не было, с борта не шла даже обязательная по запросу телеметрия.
К отчету прилагался снимок с какого-то спутника. Крохотное размытое темное пятнышко корабля, яркая игла истекающей из дюз плазмы, увенчанная крохотным светящимся шаром, постепенно переходящим в расширяющийся белесый конус. Что-то в снимке было неправильным. Комиссар помотал головой и, пропустив часть отчета, посвященную развертыванию по тревоге аварийных служб, сразу перешел к выводам. Из них следовало, что на высоте пятисот сорока километров над условным нулем двигатель «Кузнечика» отключился и корабль перешел в инерционный полет, завершившийся падением на поверхность Луны в точке с координатами 4 градуса 23 минуты северной широты и 26 градусов 16 минут западной долготы. Связаться с бортом до момента падения так и не удалось. В конце доклада делался вывод о том, что до самого контакта с лунной поверхностью корабль был в полной исправности и сохранял пространственную ориентацию, в подтверждение чего были зафиксированы несколько вспышек жидкостных маневровых двигателей. Выключение же главного двигателя и последующее падение корабля были вызваны исчерпанием в баках запасов рабочего тела.
Комиссар немедленно промотал доклад назад, возвращаясь к фотографии, на которую обратил внимание раньше. Точно. Расширяющийся за плазменной иглой белесый след – это вода. Корабли местных линий чаще всего именно водой и заправлялись. В лазерном луче двигателя вода распадается, и сопло бьет наружу скомпенсированным ионным пучком, поскольку кислород и водород при таких температурах сильно диссоциируют. Когда температура в струе падает, часть газов вступает в реакцию, снова образуя воду. Отсюда светлый шарик на конце факела и расширяющийся белесый след. После чистого водорода такого не бывает.
Работа двигателя до сухих баков выдавала намерение экипажа «Кузнечика» набрать максимальную скорость, чтобы… Ну, не на Землю же они собирались? Или на Землю? С водой в баках до Земли «Кузнечику» не добраться. Если бы там был «Лед-52», само по себе дорогое, а на Луне вообще золотое водородосодержащее топливо, то его запаса хватило бы, чтобы набрать два с половиной километра в секунду, необходимые для полета к Земле, и даже на торможение осталось бы. Правда, в земной атмосфере «Кузнечик» все равно сгорел бы. Получается, что преступники, бросившие умирать в кратере Менделеева своего товарища, просчитались. Если шли на ручном управлении, то предупреждений бортового компьютера могли и не получить, но как же это они не заметили, что тяга на воде меньше тяги на водороде? Допустим, они не пилоты, не профессионалы, вот и не заметили… Но все это не отвечает на главный вопрос: а зачем их вообще понесло на Землю?
…Дверь распахнулась, и на пороге комиссарского кабинета возник Джереми Смит, специальный представитель холдинга GSS, предоставляющего «Moon International Group», по контракту с которой и отправилась в кратер Менделеева злосчастная селенологическая партия, услуги в области безопасности. Формально это было их совместное расследование. Прямая осанка выдавала в специальном представителе лунного старожила, новички в условиях пониженной гравитации, как правило, ходили согнувшись.
– Ну, господин комиссар, как успехи?
Комиссар пожал плечами перед тем, как ответить. Развязные манеры Смита вызывали у него антипатию, но он умел ставить дело выше личных пристрастий. Поэтому подробно проинформировал агента о своих сомнениях.
– Знакомая история, – кивнул Смит. – Знаете, комиссар, срок моего контракта на Луне истекает. Совет директоров «Moon International» тоже намерен закончить это дело как можно скорее, так как огласка им невыгодна. Да и Международной администрации, я полагаю, шум вокруг этого дела, в общем, ни к чему. Все это подвигает меня на то, чтобы завершить расследование побыстрее и с любым результатом. – Он побарабанил по столу пальцами и взглянул комиссару в глаза. – Но что-то мне мешает.
– И что именно?
Комиссар заинтересовался, забыв о головной боли. Смит сел в кресло напротив и сцепил пальцы перед грудью.
– Из меня не бог весть какой криминалист, но сначала надо ответить на вопрос о мотиве. По словам Талабани, в него стреляли. Я нюхом чую, что здесь что-то нечисто. Не могли селенологи, толком не умевшие управлять катером, стрелять в единственного пилота, находясь в сотнях километров от ближайшей базы. Что они могли не поделить, раз уж дошло до стрельбы?
– Свое открытие, вероятно. Спасатели и ученые утверждают, что группой Пассоша найден совершенно необычный объект, возможно маркирующий ценное месторождение. Пилот показал, что когда они вскрыли свод полости, оттуда вырвался поток газа. Случай уникальный, насколько я понимаю…
– Это ничего не объясняет, – Смит откинулся на спинку кресла. – Поскольку найденный ими объект – стационарный. Да и любая ссора вокруг дырки в земле не стоит того, чтобы начинать стрельбу. В крайнем случае пилоту бы просто набили морду. У вас есть характеристики на погибших?
Комиссар кивнул и движением пальца вывел на экран личные файлы Хорьхе Пассоша и Вадима Рубцова.
– Я, кстати, немного знал Пассоша, – искоса поглядывая на комиссара, сказал специальный агент. – И не могу представить его стреляющим. Не такой он был человек. Может быть, стрелял русский? Хотя я и тут сомневаюсь.
– Вы правы, господин Смит, – комиссар подпер рукой подбородок. – Я успел опросить круг знакомых этих двоих. Нам повезло, они работали втроем, но третий член их команды получил отравление и во время этого… происшествия валялся в госпитале. Все характеризуют погибших положительно, никто не верит, что они могли начать стрельбу. С пилотом дело иное. Он просрочил контракт и находится на Луне нелегально. У него нет друзей, он никогда никому не доверял и ничего о себе не рассказывал. Короче, это личность подозрительная во всех отношениях.
– Я никогда не доверял талибам. Мое мнение таково: этот мусульманский сукин сын что-то скрывает. И если бы вы допустили до общения с ним наших ребят, мы бы, наверное, узнали, что именно.
– Забудьте, – махнул рукой комиссар. – Здесь вмешивается большая политика. Представитель консульства Уммы чуть ли не ночует у арестованного. Их правительство имеет проблемы в «большой девятке», и они сейчас раскручивают кампанию по борьбе с дискриминацией мусульман на Луне. В общем, вы поняли.
– Понял, – кивнул специальный агент. – Поэтому и пришел к вам лично. У меня есть одна идея.
– Излагайте, – заинтересовался комиссар.
Специальный агент устроился поудобнее и развел руки в приглашающем жесте.
– Думаю, вы уже заметили, комиссар, что погибший «Кузнечик» не управлялся? Из этого следует, что находившийся на борту экипаж был недееспособен. Возможно – мертв. В противном случае находящиеся на борту люди успели бы разобраться в ситуации и, по крайней мере, вызвать помощь. К сожалению, анализ останков с места катастрофы не позволяет установить, были ли живы эти двое в момент столкновения. Но мы вполне можем выдвинуть версию, что пилот угробил своих дружков, после чего инсценировал катастрофу. Так?
– Формально так, но ни один суд не примет это во внимание. Все, что сейчас грозит Талабани, это депортация на Землю.
– Тогда мы возвращается к мотивации. Допустим, пилот убил селенологов. Но зачем он это сделал?
– Бытовое убийство, – комиссар пожал плечами, – на фоне дележа гонорара за обнаруженный объект.
– Повторяю: объект стационарен. Скрыть информацию о нем даже путем убийства – невозможно. Кто бы на самом деле ни стрелял.
– Вы хотите сказать…
– Я хочу сказать, – кивнул Смит, – что они обнаружили нечто, несомненно, ценное, но сравнительно небольшое. Талабани утверждает, что они брали пробы грунта со дна полости. Там явно было что-то кроме грунта. То, что можно, условно говоря, унести в руках.
– И что же такое там могло быть? Золотой самородок? Труп инопланетянина? Алмаз массой в десяток килограммов? Не забывайте, Смит, кто-то из-за этой ценности решился на убийство. Селенологи или пилот.
