многих мусульман освободили после крещения в христианскую веру, однако короли Ричард и Филипп быстро прекратили процесс обращения, поскольку многие из освобожденных возвращались в войско Саладина). Саладин, испытывая за годы бесконечных походов немалые финансовые затруднения, едва ли мог быстро исполнить заявленные крестоносцами требования. Однако он все же предложил выдать первую часть пленников, Святой Крест и половину денежной компенсации 11 августа. Когда условленный день наступил, Саладин начал изворачиваться, тянуть время, настаивая на новых условиях, а именно: чтобы все мусульманские пленники были освобождены, а Ричард чтобы держал заложников до полной оплаты выкупа, в противном случае Ричард должен был выдать заложников Саладину. На это был получен отказ, и тогда Саладин отменил первоначальное соглашение. Как утверждает Джон Джиллинджем, ведущий специалист по Ричарду I, «ни одна из сторон не доверяла друг другу, и обе искали гарантий, которых другая сторона была бы дать не в силах». Споры и перепалки — и даже обмен подарками — продолжались вплоть до дня казни.

Саладин умышленно стремился поставить Ричарда в трудное положение, используя сложившуюся ситуацию, чтобы затруднить развитие всего крестового похода. Хронисты в то время писали: «Король Ричард знал наверняка, что Саладин лишь пытается отвлечь его. На этот счет у него не было сомнений. А Саладин часто высылал королю подарки и посыльных с письмами, выигрывая время с помощью лестных и искусных речей… Его целью было заставить короля подолгу размышлять над множеством тонкостей и двусмысленностей». Войска Ричарда были настроены на поход на юг. Чем дольше они оставались в Акре, тем больше времени получал Саладин на подготовку к отпору, и тем больше разных препятствий возникало у крестоносцев. Необходимость кормить большое количество пленников серьезно сказывалась на запасах провизии. Всю местность вокруг Акры Саладин подверг разорению, поэтому запасы пищи были весьма ограничены. Одержавших победу при Акре крестоносцев отличал приподнятый боевой дух; однако пустые желудки могли быстро омрачить торжественный настрой, особенно если эту пищу предстояло еще делить с мусульманскими пленниками. Продолжатель хроник Вильгельма Тирского объясняет поступки Ричарда в Акре как жест по поддержанию боевого духа своих воинов: когда Саладин оказался не в состоянии выдать Святой Животворящий Крест в день, назначенный для обмена пленными, крестоносцы настолько огорчились, что Ричард сжалился над ними и успокоил, распорядившись о казни пленных.

Кроме того, весьма проблематично было охранять такое большое количество узников. Большая часть воинов требовалась Ричарду для продолжения похода, и он не мог позволить себе оставить значительную часть войска для обеспечения такой охраны. Нет сомнений, что тамплиеры прожужжали Ричарду все уши о том, какое большое количество пленников было захвачено во время второго крестового похода и каким тяжким бременем потом все это легло на плечи охраны. Ведь именно данный факт и доставлял наибольшее беспокойство англичанам близ Уотерфорда в 1170 г., и он стал самым весомым аргументом Эрве Монморанси, настаивавшего на казни ирландских узников. Арабский летописец приводит такое объяснение последовавших казней: «Король Англии решил отправиться в поход на Аскалон и взять его, поэтому не захотел оставлять в городе столь большое количество пленных вражеских воинов».

Все эти соображения были достаточно вескими для Ричарда, чтобы даже отказаться от огромного выкупа, стоимость которого уменьшалась день за днем за счет содержания и кормежки узников, а также вследствие того, что важный стратегический момент был упущен. Оставался еще вариант освободить пленников за половину оговоренного выкупа — сумма все равно оказалась бы весьма значительной. Но, как отмечает Джиллинджем, это значило бы потерять лицо, ведь тогда считалось бы, что Саладин перехитрил его. Ричард все тщательно взвесил: его решение принималось отнюдь не поспешно, не из мести или в горячке, как утверждают многие историки, пытающиеся его осудить. На самом деле Ричард созвал совет, чтобы обсудить, как поступить дальше. Как пишет его современник Амбруаз, дело было «рассмотрено на совете, на котором собрались великие мужи и решили, что большую часть сарацин надо умертвить, а оставшихся, тех, кто выше родством, оставить в заложниках, чтобы потом обменять на своих». Они «решили не терять больше времени и немедленно обезглавить узников». Хладнокровно оценив текущую критическую ситуацию и не сумев добиться политических и финансовых выгод (через обмен пленными и получение выкупа), Ричард принял окончательное решение, руководствуясь военными приоритетами — необходимостью двигаться вперед, — и заодно воспользовался случаем, чтобы в воинственной манере сделать устрашающий вызов мусульманам.

Казнь была устроена «в достаточной близости от сарацин, чтобы они смогли хорошо все увидеть». Эта демонстрация террора предназначалась для устрашения противника, с тем чтобы подорвать его дух и способность сопротивляться королю-крестоносцу. И она возымела определенный успех. Латинские и арабские хронисты подтверждают, как Саладин, боясь повторения мрачных событий под Акрой, приказал оставить и разрушить город Аскалон, следующий на пути крестоносного воинства. Он знал, что любому гарнизону трудно будет там удержаться, памятуя о том, что случилось с их товарищами, оборонявшими Акру. Крепость за крепостью сдавались Ричарду без боя: если Саладин не спас Акру, то едва ли он был способен спасти другие, менее укрепленные города. Жак де Итри, Епископ Акры с 1216 по 1228 гг., спокойно признал очевидный практический аспект такой резни: «Король Англии, убив тысячи [сарацин], нанес большой урон и вред неприятелю».

Но не следует отметать и чисто человеческий инстинкт мести, особенно проявляющийся во время войн. Желание о возмездии может представлять собой неразумные, абсурдные эмоции, но такие события, как битва при Хаттине и осада Акры, использовались для маскировки этих эмоций под «покровом» логики. Конечно, очень часто акты возмездия совершались открыто, чтобы их таковыми и считали; ведь неспособность по-настоящему отомстить рассматривалась бы как проявление слабости. Когда Ричард написал аббату Клэрво о своей победе, тон его письма был совершенно спокойным и деловым. О пленниках и условиях перемирия с Саладином он написал так: «Но сроки истекли, и поскольку соглашение, к которому мы с ним пришли, утратило силу, мы, как полагается, сарацин, которых держали в темнице — всего около 2600, — предали смерти». Всякий анализ стратегии и более глубокомысленные объяснения были оставлены для летописцев. И у арабских, и у латинских хронистов неизменно присутствует аспект мести. Автор «Путей пилигримов и деяний короля Ричарда» пишет, что крестоносцы испытывали большое желание привести смертный приговор в исполнение: «Воины сразу бросились и выполнили его [Ричарда] приказ незамедлительно. Сделали они это с легким сердцем и с Божьего одобрения, чтобы отомстить за христиан, убитых турками из луков и арбалетов».

Бахаеддин ибн Шеддад также признает такую возможность: «Говорил, что они убили их в отместку за своих погибших». (Здесь, возможно, автор ссылается на убитых во время осады шестерых знатных крестоносцев.) Осада длилась почти два года и принесла крестоносцам большие потери. Здесь сложили головы многие выдающиеся фигуры западного христианского мира, и вполне вероятно, что не только простые воины и рыцари желали, чтобы мусульмане дорого заплатили им за погибших. Не стоит также забывать и о том, что в сердцах многих крестоносцев зияла рана от горького поражения при Хаттине. Видимо, крестоносцы хотели отомстить за то побоище, и особенно громкий призыв исходил от тамплиеров: во время осады Ричард особенно взаимодействовал именно с ними. Кроме того, в стычке с мусульманами под Акрой они потеряли еще одного своего великого магистра.

При сравнении битва при Хаттине и осада Акры, а главное, сопутствующие им события, показывают, насколько просто было поддержать и сохранить череду возмездий противников по отношению друг к другу. И в самом деле, спустя некоторое время после падения Акры Саладин регулярно отдавал распоряжения о казни пленников. Иногда их даже разрубали на части, чтобы удовлетворить чувство мести своих воинов. Каждая такая резня не наносила особого вреда рыцарским репутациям ни Ричарда, ни Саладина, что хорошо прослеживается в откровениях их современников-летописцев. Многое просто не замечалось на фоне достигнутых военных успехов: после Хаттина Саладин взял Иерусалим; после Акры Ричард вернул под контроль христиан многие важные территории, что в значительной мере позволило латинским королевствам в Святой Земле продержаться еще почти столетие. Но и при поражениях эти вожди редко получали от современников сколько-нибудь резкое осуждение. Все понимали, что идет война, и на многое закрывали глаза. А что касается личной дружбы между Ричардом Львиное Сердце и Саладином, то после

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату