побегать по знакомому двору. Девушке казалось, что именно здесь с ним и может случиться что-то нехорошее. Может быть, вторичное исчезновение.
– Они не любят, когда ко мне приходят, – так же шепотом поведала старушка. – Дочка и внук. Ну и пусть отдыхают. А Владик пропал давно, года три назад, что ли, не помню.
– Два, наверное? – подсказала Настя. – Два года назад он прибился к одному кафе, там и жил до сих пор.
Старуха обрадовалась, что у Владика все эти годы было хорошее питание и надлежащий уход. После исчезновения собаки она очень переживала, что с псом случилось что-то ужасное. Например, украли на шкуру, есть же такие сволочи! Или просто забили камнями… Сбили машиной… Сейчас людей никто не жалеет, не то что собак!
– А Коля очень переживал, – вздохнула старуха. – Все соседние дворы обегал, всех расспросил. Нету – и все. Он после этого вскоре и съехал. Когда же? Да, верно, два года назад.
– Хозяина звали Коля? – уточнила девушка. – А фамилию его, адрес прописки, вы что-нибудь знаете?
Та покачала головой:
– Что я – участковый? Знаю только, что звали Колей, приветливый такой был, спокойный, не то что его жена. Та как явится – разорется, на первом этаже слышно! Я его спрашивала: чего ради ты на такой стерве женился? Она же тебя из дома выгнала, снимаешь чужой угол, не знаешь, где будешь завтра! Смотреть надо было, с кем в ЗАГС шел! А он мне: «Знал бы, где упаду, – подстелил бы соломки!» Хороший такой, приветливый, – ее воспоминания, похоже, сделали полный круг и перешли к новому циклу. – Как-то смеситель мне починил, а потом еще проводку, у меня под плинтусом на кухне так искрило – пых, пых!
Антон слегка откинулся назад и за спиной старухи сделал Насте знак: «Что с нее взять? Как малое дитя!» Но девушка ответила ему грозным взглядом.
– Я ему говорила – разведись, не мучайся, а он мне – разведусь, да потом. Сейчас не могу. Почему не может, не говорил, – старуха все больше оживлялась. Было видно, что зачастую ей просто не с кем поговорить даже о пустяках.
– Он был москвич?
– Конечно! Наташка только москвичам сдавала. К ней как-то позвонили соседи снизу, на ту, другую квартиру, жаловались на шум. А она им: «Идите в милицию, если хотите, а мне все равно, у меня только местные живут, с пропиской! Таких не заберут!» Такая вот она… Стерва, – неожиданно закончила добродушная бабушка. – Ничем ее не прошибить, ну ничем. Даже не здоровается!
– А почему он вдруг съехал? Не говорил куда? – Настя лишалась последней надежды что-то выяснить. Если уж старуха, знакомая с жильцом, ничего о нем не знала… А старушки ох как умеют вытянуть мельчайшие подробности!
– Сказал – другую квартиру снимет, раз уж Владик все равно пропал. Так и сказал: раз пропал – то с концами. – И старуха неожиданно рассмеялась дробным, беззубым смехом. – Владик, придумает тоже!
– А что такое? – без интереса спросила Настя, наматывая поводок на запястье и готовясь идти. Она знала, что время потеряно зря.
– Да полностью-то псинку зовут Владивосток, потому что Коля вообще-то был оттуда, в Москву переехал недавно.
Глава 9
Антон как раз собирался послать подруге еще один многозначительный взгляд, но, взглянув на ее профиль, замер. На девушке лица не было: она побелела, губы сжались в ниточку, подбородок подрагивал. Старушка, ни на что не обращая внимания, продолжала болтать – уже о своих семейных делах.
– Что с тобой? – спросил Антон, откидываясь и трогая Настю за плечо. – Тебе плохо?
Она резко мотнула головой и пришла в себя. «Что за чушь, – твердила про себя девушка. – Какое совпадение… Коля – Николай. Из Владивостока, но прописан в Москве. Два года назад. Сколько лет назад он женился? По паспорту – три года».
– Как он выглядел? – глухо проговорила Настя.
– Кто? – Старушка сбилась и долго не могла поймать нить разговора. – Ах, Коля-то? Симпатичный такой, блондин, с бородкой…
Настя вскрикнула и зажала рот рукой. Антон вскочил. Он теперь ясно понимал, что с подругой творится что-то неладное, но почему? Что могло ее взволновать в истории с собакой?
– Вы не знали его фамилию? – тем же глухим, невыразительным голосом спросила Настя.
– Нет, милая.
– А если бы увидели снимок, узнали бы?
Старшка забеспокоилась:
– С ним что-то случилось? Откуда у тебя фотография, деточка?
– Может быть, я вам ее принесу, – не слушая вопросов, сказала Настя. – Завтра. Нет, сегодня же, вечером. Через несколько часов…
Она путалась в словах, щеки у нее разгорелись. Девушка встала и потянула собаку за поводок:
– Я приеду вечером, хорошо? Я только покажу снимок, а вы скажете – он это или не он.
Старушка соглашалась, но требовала объяснений, которых так и не получила. Настя, даже не попрощавшись, почти бегом бросилась вон со двора. Антон последовал за нею, растерянно оглядываясь на скамейку, где сидела удивленная старушка.
Он догнал приятельницу уже на проспекте и схватил под руку:
– Что ты так завелась? Откуда у тебя его фотография? Кто он такой?
Настя продолжала бежать вперед, иногда переходя на неровный быстрый шаг. Она тяжело дышала, и в ее глазах – это напугало парня больше всего – стояли слезы.
– Я сразу понял, что с собакой дело непростое, – он крепче прижал к себе ее локоть, и девушка наконец сбавила темп. – Чего ради ты стала искать хозяина? Ты его знала? Точно – знала!
Настя резко остановилась. Пес, бежавший впереди, так и сел, притянутый назад поводком.
– Знала, кажется, – сказала Настя, глядя мимо Антона. – Или я ошибаюсь? Мне срочно нужно взять его снимок.
– Кто он?
– Мой бывший жених. Его убили.
И снова пошла, уже ровным, обычным шагом, а парень так и остался на месте, будто пригвожденный этими простыми словами, сказанными тихим голосом.
Дома Настя бросила пса, переворошила все альбомы в своей комнате, вытащила несколько снимков Николая и снова бросилась к двери. Мать пыталась ее остановить, задавала вопросы – дочь не слышала. За Настей захлопнулась дверь, и женщина развела руками:
– Что с ней творится? С каждым днем все хуже… Я боюсь. Уже по-настоящему боюсь.
– Не сказала, куда ушла? – раздался из большой комнаты голос отца.
– Скажет она!
– А ты бы не пускала!
– Как ее не пустишь? Раньше надо было не пускать, а теперь ей уже двадцать три, работает… Что я с ней сделаю? Хуже всего, что она перестала со мной говорить… Может, связалась с кем-то? Антон больше не заходит…
– Замуж ей пора, – солидно посоветовал Костик, уплетая яблоко и стараясь отцепить поводок от ошейника. – Сколько можно!
– Молчал бы, – цыкнула на него родительница. – Что ты в этом понимаешь?
– Да ладно вам, насмотрелся, – и Костя солидно ушел смотреть телевизор.
Женщина только вздохнула. Она успела привыкнуть к тому, что у дочери постоянно возникают романы, а на их почве – тайны. Она смирилась с тем, что Настя легкомысленно отнеслась к идее получения высшего образования и предпочла карьеру вечной секретарши. Она даже не возражала бы против того, чтобы дочь родила ребенка вне брака, – она любила детей и с удовольствием стала бы бабушкой даже на таких условиях. Но то, что творилось с Настей теперь, никак не укладывалось в привычные рамки. Женщина не узнавала дочь, перестала ее понимать, и порой ей казалось, что Настю подменили и в ее комнате, где
