Глава без нумерации
Памятник сладкой N
Не пугайся, если вдруг
Ты услышишь ночью странный звук,
Все в порядке,
Просто у меня открылись старые раны…
Майк Победу демократии в августе 1991 года сопроводили смерти нескольких знаковых для нашего рока людей: Цой, Майк, Вадик Дорохов… Они были символами рок-подполья, и им уже нечего было делать в иной среде.
Но в то же время Майк, в отличие, например, от Гребенщикова или Макаревича, никогда не пел «антисоветских» песен. Майк пел о любви. Он первым нашел ту тональность, что заставляет вибрировать души всех, кто любил хоть однажды. Другие о любви поют как-то не так. Женщины в песнях Гребенщикова — это, как правило, восторженные искусствоведихи, тусующиеся с музыкантами ради собственных социологических исследований. В песнях Макара женщины вообще появлялись крайне редко, а те, что получались, напоминали не столько женщин, сколько незамужних преподавательниц литературы в средней школе. И только Майк спел об этом так, как оно есть в жизни.
Все творчество Майка — это история его короткой любви. Они встретились в феврале, в «Сайгоне», ее глаза сказали «ДА», поймав его жадный взгляд и они поехали на «флэт», обгоняя «жигули», и с тех пор не могли обойтись друг без друга ни дня, ни ночи. Так прошел почти год, но пришел декабрь, и она… ушла. С этого момента и начинается творчество Майка, и все оно — переживание случившейся в том декабре трагедии и надежда на новую встречу с ней же, с той, которую он называет «Моя Сладкая N»:
Позвони мне рано утром, Меня разбудит твой звонок. Я буду ждать его всю жизнь — Жизнь не самый долгий срок. Именно из-за этой темы Майк подвергся в официальной советской прессе, наверное, наибольшему остракизму, чем кто-либо еще из нашего рок-сообщества. Когда же настало время перестройки, время вроде бы свободной прессы, о Майке писать вообще перестали Итог же этого табу тот, что все сексуальное воспитание у нас вылилось в исключительно скабрезные анекдоты, да еще в то, что иные женщины, прежде чем разрушить созданный ими рай, рассказывают на ухо любимому, что и у Пушкина случилась «несчастная любовь», прежде чем он стал Пушкиным,
и у Жуковского,
и у Данте,
и у Грина,
и у… Майка.
(Впрочем, можно не скользить глазами по библиотеке или фонотеке, вытаскивая из памяти обрывки биографий, а записывать фамилии практически всех талантливых людей подряд…)
К слову, откуда берутся интеллигенты и вообще мыслящие люди, говорить у нас также не полагалось: из вузов, конечно.
…Но все-таки женщины. Рассказывают, что уже давным-давно была отработана методика создания рефлексии у молодых, подающих надежды людей. Основу этой техники составляет «психический шок», возникающий при разлуке с любимой женщиной под давлением обстоятельств. Если быть кратким, но метафоричным, то суть данной техники в том, чтобы человек познал Рай, а потом лишить его Рая (с чего и начинается вся история людей на Земле). Этот шок от разлуки с любимой женщиной используется для формирования рефлексии, способной раскрыть перед человеком причинно-следственные связи повседневности. Подобная техника была широко распространена в религиозной практике: в католицизме и православии, в некоторых мусульманских сектах. Она использовалась в знаменитой школе Платона, о чем подробно изложено в его работе «Пир». И сейчас хранительницами этой техники являются именно женщины, потому что на них ложится вся тяжесть проведения «мероприятия».
Эти испытания — их обычно называют инициацией — весьма тяжелы, и не все выдерживают их, некоторые кончают прыжком из окна или взрезыванием вен. Но тут уж ничего не поделаешь — идет естественный отбор. Зато те, кто смог пройти инициацию, становятся Настоящими Авторами и Творцами. Вот и Майк — царствие ему небесное! — пел одни лишь рок-н-ролльные стандарты, пока не пришел декабрь и Сладкая N не покинула его. Она провела Майка через испытания и, возможно, сделала это специально, чтобы дать обществу еще одного Творца.
Так это или нет, но рефлексия, дающая позывы к творчеству, достигается только путем внешнего воздействия. Женщины все это знают. А может быть, иные из них и составляют некое тайное общество, члены которого передают из поколения в поколение основы этой специфической методики? В мире существует много тайных обществ, и такое тоже может существовать. Но в любом случае Сладкая N заслуживает бронзового бюста на Родине своего Героя, хотя раны, полученные при изгнании из Рая, мучительны и долго не заживают.
Глава 21
Путь к сердцу звезды
Андрей Макаревич разные вкусные блюда готовит себе сам, и это знают все из популярной еженедельной телепередачи «Смак». То, что эта программа — не компьютерный монтаж, подтверждают люди, давно знающие Макаревича, например бас-гитарист легендарной группы «Второе Дыхание» Николай Ширяев: «В ДК «Энергетик», в подвале, где репетировали «Скоморохи» и «Машина Времени», у нас началась дружба с Макаревичем и Фокиным, бывали мы и дома у Макаревича. Он мне сразу понравился своим разносторонним талантом: он уже тогда рисовал и, кстати, хорошо готовил. Он нас не раз угощал у себя дома на Ленинском проспекте, где жили его родители, разными необыкновенно вкусными блюдами».
Интересно, что любят другие знаменитые музыканты? Всегда ведь может случиться, что к вам в гости пожалует рок-звезда. Конечно, одни ждут такое событие со дня на день, вторые — из года в год, третьи — всю жизнь. Тем не менее всегда надо быть готовым угостить рок-звезду любимым блюдом и любимым напитком. Итак…
Торвлабнор Петрович Пуздой, в миру — Павел Молчанов, поэт, певец и гитарист группы «Тайм-Аут», сообщил, что его любимая еда — это кильки в томатном соусе: «Кильки раньше были за 42 копейки — большие банки и за 33 копейки — маленькие. Так вот, мне любые подходят, но чтобы они дальневосточные были. Сейчас чаще продаются прибалтийские, но они плохие — прибалты их
