Вадим Шибков, начальник узла связи радиотехнической бригады, старший прапорщик:
— Когда я вышел, бой только завязывался. У них первую машину спалили практически на моих глазах. Я на них вышел, смотрю — они пацанов от техники оттягивают. «Духи» со всех сторон по ним «работали»! Но им задачу поставили вперед идти, пятиэтажные дома «зачищать» и боевиков оттуда выбивать. А они сжались, засели в куче на улице, на открытом пространстве. Ну, понятно — шоковое состояние…
Все, кто пытался отойти от подбитой бронетехники, сразу гибли под огнем боевиков.
Полковник Иван Савин, потеряв связь с колонной, не оставлял попыток восстановить контакт, непрерывно вызывая в эфире старшего колонны с позывным «Аркан-12». На радиозапросы Савина ошибочно отозвалась отставшая от основной колонны БМП-2 № 012 с позывным «Олимп-12».
— [«Калибр-10»] [Я] 10-й, прием!
— [«Олимп-12»] Я «Олимп», прием!
— [«Калибр-10»] 12-й, блядь, 12-й, прием!
— [«Олимп-12»] [Я] 12-й, прием!
— [«Калибр-10»]…Где ты находишься, прием?!
— [«Олимп-12»] Иду к переправе.
— [«Калибр-10»] [Неразб., переспросил]
— [«Олимп-12» повторил] Иду к переправе.
— [«Калибр-10»] [Не]…понял, не понял, где сидишь?!
— [«Олимп-12»] [Я] 12-й, «Олимп» — иду к переправе!
— [«Калибр-10»] Не «Олимп», не «Олимп»… (на связь требовался «Аркан-12». — Прим. авт.). 12-й, я «Калибр-10», прием![167]
Небезосновательно полагая, что колонна заблудилась и не может найти путь к вокзалу, полковник Иван Савин отдает приказ вновь применить оранжевый дым.
— [«Калибр-10»] 12-й, прием, блядь! Я пус…[168] [Дальше вклинился «Слиток-11»]
— [«Слиток-11»] Я 11-й, прием!
— [«Калибр-10»]…Дымы даю… наблюдай!
— [«Слиток-11»] Я понял, я сказал, я сказал «голубым»!
— [?] [Неразб. ]
— [«Калибр-10»] 12-й, я пускаю дымы и ракеты — наблюдай!
— [«Калибр-10»] 12-й, где ты есть, бля?![169]
Однако расстреливаемой со всех сторон колонне уже не могли помочь никакие дымы — оставалось лишь отстреливаться и надеяться на удачу.
Арвид Калнин, командир 4-го взвода наблюдения разведроты 131-й бригады, лейтенант (БМП-2 № 018):
«Мне повезло. Как будто что-то все время отводило беду. Андрей, мой стрелок, зажал в зубах крест и стрелял куда придется. Где свои, где чужие, мы не знали, стреляли во все стороны, и все. Я сказал механику: увидишь просвет — дуй туда. Вокруг нас то одна машина загорится, то другая. Нас просто расстреливали. Мой механик стал засыпать (такая вот реакция организма) и случайно нажал на педаль газа. А была включена задняя передача, машина дернулась на полметра назад, и тут как раз пролетает граната — стой мы на месте, сгорели бы».[170]
Сергей Кравченко, заместитель командира разведроты 131-й бригады по воспитательной работе, лейтенант:
«…Я шел на третьей машине. Мы остановились. Только мы остановились — и механик (рядовой Анатолий Заболотнев. — Прим. авт.) начал сдавать назад — с третьего этажа этого здания. в нас выстрелили из гранатомета. Мы отъехали назад, когда я открыл люк и попытался, скажем так, вылезти, то из этих домов, где написано «Слава советским железнодорожникам», уже жгли колонну. Колонна растянулась… вот, где эти дома — направо… туда, как мы шли змейкой, входили сюда… Колонна растянулась примерно метров… на 400, на 500… И на протяжении всей колонны, когда мы пытались выехать, было видно, что колонну жгли! Гранатометчики сидели буквально в каждом окне! Вот каждое из этих зданий, здесь находящихся, буквально кишело боевиками! <…> [Экипажи] с подбитых машин, которые пытались спешиться и укрыться в близлежащих домах, расстреливались в упор буквально снайперами, автоматчиками. Просто было такое впечатление, что куда ни стрельни, в какое окно, обязательно попадешь!»[171]
Спасаясь от огня противника, вторая машина в колонне — БМП-1КШ № 131 полковника Виктора Андриевского — находит проход, поворачивает налево и начинает уходить по улице Комсомольской от железнодорожного вокзала в направлении президентского дворца. Колонна послушно следует за своим командиром на улицу Комсомольскую.
Сергей Кравченко, заместитель командира разведроты 131-й бригады по воспитательной работе, лейтенант (БМП-2 № 018):
«Следом шла машина с замом командира бригады полковником Андриевским — БМП-КШ. Она приняла влево и пошла по улице Комсомольской… Пройдя… проехала она буквально метров 15–20 — в нее тоже попала граната».[172]
Арвид Калнии, командир 4-го взвода наблюдения разведроты 131-й бригады, лейтенант (БМП-2 № 018):
«И в это самое время в одной из боковых улиц появился просвет — как я потом узнал, это была улица Комсомольская. Мы — туда, и в это время в идущую впереди машину попала граната. Было похоже на фейерверк, очень красивое зрелище — если уместно говорить о красоте в данной ситуации. Десант стал спрыгивать с брони, а тут вторая граната — караул. Спецназовец (прапорщик Юрий Созинов. — Прим. авт.) меня толкает: посмотри направо. Там во дворе частного дома стоит мужик с РПГ, машет кому-то и показывает на мою машину. «Андрюха, — кричу я, — башню вправо — и стреляй!»»[173]
Из записей радиопереговоров штурмовых отрядов:
10.38 — противник ведет шквальный огонь по «Леске-12». 10.43 — «Леска-12» вынужден занять оборону, его окружают гранатометчики и расстреливают в упор.
10.55 — подбита «Леска-12», колонна остановлена.[174]
По свидетельству прапорщика Юрия Созинова, находившегося на броне БМП-2 № 018, «когда [они] впереди увидели площадь, то справа, от цирка, [в] КШМ был произведен выстрел из РПГ. КШМ от попадания загорелась».[175] БМП-1КШ № 131 остановилась, экипаж начал спешно покидать поврежденную машину: «Дмитрий Ерофеев был ранен. Осколком был перебит коленный сустав. Владимир Козаков помог вылезти из машины своему командиру и помог механику-водителю рядовому Кашулину вытащить из горящей машины полковника Андриевского, который был контужен. Со стороны цирка группа боевиков попыталась приблизиться к машине, тогда Дмитрий Ерофеев и Владимир Козаков приняли бой, заняв огневые позиции — Дмитрий у кормы машины, а Владимир около носовой части. По словам жительницы одного из домов, чеченцы предлагали им сдаться несколько раз. На все предложения от русских слышались только выстрелы… Но
