скрывалась на близлежащих складах, затем вышла на Грозненский ремонтно-механический завод (ГРМЗ). Лишь 10 января, когда состояние раненого старшего лейтенанта Валерия Чуванова улучшилось, а ситуация в Грозном изменилась в пользу Российской армии, группа из трех человек смогла выйти в расположение своих войск.
Отход пешей группы с вокзала
После отхода БМП-2 подполковника Чумака и основной группы во главе с комбригом прикрывавшие отход бойцы смогли эвакуировать с привокзальной площади танк Т-72А
№ 517. Вооружение танка не действовало, однако он был на ходу и мог использоваться как транспортное средство. На танк загрузили раненых, сколько было возможно. На место механика-водителя сел старший лейтенант Виталий Данилов, на место командира — старший лейтенант Александр Суфрадзе. Одним из последних на танк загрузили тяжело раненного в бедро командира взвода 3-й мотострелковой роты капитана Дмитрия Аденина. Пулемет НСВТ «Утес» использовали в качестве подъемного крана — Аденин ухватился за него, подтянулся, а снизу помогли ребята…
Танк шел в замыкании группы Савина, прямо по шпалам: «Каждая сотня метров давалась с сумасшедшим трудом: от лязга гусениц танка о рельсы грохот стоял страшный. Осторожность же в этом случае не помешала бы: боевики с тыла помаленьку начали наседать. Мотострелки то и дело огрызались ответным огнем».[337]
Дополнительный шум создавали внешние баки (бочки), болтавшиеся сзади. Их, по свидетельству старшего лейтенанта Юрия Морозова, не заполняли топливом с перевала, тем не менее со штатных мест не сняли. В боевой обстановке бочки сорвались с креплений, и теперь волочились за танком. Их пришлось отцепить.
Выводил группу капитан Юрий Чмырёв. У него на руках осталась карта, которую он сохранил вопреки приказу. Руководствуясь ей, и шли.
Денис Шачнев, наводчик-оператор танка Т-72 А № 517, рядовой:
«Метров через 500 от вокзала мы наткнулись на две БМП, брошенные на обочине. На вид они были целые. Я залез в десант одной из них — там горело освещение, но никого не было: пи раненых, ни убитых… Я быстро осмотрел все на предмет наличия боеприпасов, однако ничего стоящего не обнаружил и вылез из БМП».[338]
Вероятно, это были машины 2-й роты 276-го полка (одна из них — БМП-1 № 322). Их видели многие, отходившие из района вокзала (Вадим Шибков, Валерий Николаев и др.). Преследования со стороны противника не было. Пешая группа вслед за танком направилась в ЦПКиО имени Ленина, выполняя приказ полковника Ивана Савина. Железнодорожное полотно на выходе с товарной станции делилось на две ветки: правая вела к парку, а левая, более прямая, постепенно уходила в сторону нефтеперерабатывающего завода и улицы Индустриальной. Группа двинулась по левой ветке — более прямой, как всем казалось. В результате вместо парка группа вышла к микрорайону Подгорный, миновала его и вышла на горный склон, вдоль которого расположились дачные участки. Здесь пришлось оставить танк — он не осилил крутизны подъема. Сначала машину хотели подорвать, однако решили не создавать излишнего шума и просто вывели из строя всю электропроводку. Пулемет НСВТ сняли и забрали с собой.
Денис Шачнев, наводчик-оператор танка Т-72 А № 517, рядовой:
«Дорога пошла вверх, и танк вскоре заглох. Начали снимать с него раненых — кто мог, пошел сам, других пришлось нести. Особо трудно пришлось с тяжелораненым командиром мотострелкового взвода капитаном Д. Адепиным. Он имел пулевое ранение в бедро, сам идти не мог, а телосложение у него было приличное — под 100 кг. Решили положить офицера на автоматы и нести. Помню, что вместе со мной Адепина нес старший лейтенант А. Суфрадзе, остальных я не знал. Я шел самым последним. Дорога вела через дачи и садовые участки. Я уже вымотался весь. Рядом, обгоняя пас, топала пехота. Я их прошу: «Подмените меня кто-нибудь! Ноги подкашиваются!» Салага ведь еще тогда был — 19 лет! Хоть бы кто из них посмотрел в мою сторону! И эти «каски» как шлепали, нас обгоняя, так вперед и ушли».[339]
В микрорайоне нашли проводника. Довольно сумбурно об этом эпизоде рассказал командир отдельного батальона связи 81-го полка подполковник Виктор Ситников, выходивший в пешей группе: «Утро 2 января. Костя-одессит
— У нас есть деньги, — говорит Ситников, — купите хлеба.
— Столько хлеба нам не дадут, — отвечает Георгий Степанович, глава семьи. — А потом, кто нам поверит, что у нас есть такие деньги?
Тогда Костя Пасечник переодевается в гражданское, берет пистолет и идет за хлебом. Принес. А все оставшиеся деньги все равно оставили этой семье. Тем временем нашли туристическую карту, разобрались, что к чему. Георгий Степанович взялся проводить группу наиболее безопасным путем. Вышли в ночь со 2 на 3 января
Миновали дачные участки, и как только началась равнинная часть, сделали привал. Как только солдаты более-менее почувствовали себя в безопасности, впередиидущий боец просто сел в снег и отказался продолжать движение. Остальные, как по команде, последовали его примеру.
Свидетельствует капитан Юрий Чмырёв: «Бойцы не поднимались, замполит кричит: «…солдаты! Тому, кто вперед пойдет, — два ордена по выходу обещаю!» Ну, конечно, смешно мне стало это дело все… И рванулся боец один — он сейчас живой остался, сейчас на блокпосту стоит. Видимо, парнишка тоже контуженый?! Почему? Потому что он так действовал: он выскочил без гранатомета, без автомата, схватил вот этого
Было принято решение отправить вперед группу разведчиков. «Добровольцами вызвались офицеры Чёрный, Морозов, Суфрадзе, Данилов и Воробьев. Шли долго и тяжело. Капитан Воробьев с ПК прикрывал группу. Впереди показался блокпост. В темноте не разберешь — чей. Решили вернуться за прибором ночного видения и проверить номера машин…»[342]
Вернулись, взяли автомат с ночным прицелом (НСПУ) и вновь направились к блокпосту. Начали наблюдать, однако отблески от горевших нефтяных факелов мешали наблюдению через прицел. Пришлось осторожно приблизиться к блокпосту. Вперед выдвинулись капитан Чёрный и старший лейтенант Морозов с гранатами Ф-1 на боевом взводе. Часовой, гревшийся на переднем щитке БМП, заметил офицеров и окликнул их. Танкисты назвались.
