попадания в цель. Это изобретение вызвало такое восхищение, что я решил даже изобразить его здесь:
Еще группа господ – любителей приключений, могли попробовать себя в так называемой «охоте с быками»: для маскировки использовался огромный, очень правдоподобно нарисованный маслом на полотне бык; под прикрытием этого полотна можно было приблизиться к жертве и выстрелить из аркебузы. Если кто-то желал получить более изысканную модель, он мог взять изображение «троянской» коровы. Я привожу рисунок и этого приспособления, правда, по другим причинам.
Едва эту корову привели на поле, как все звери в поместье Барберини, а также некоторые дамы с перепугу разбежались.
Чтобы привлечь надлежащее количество дичи, место увеселительной охоты нужно было снабдить певчими птицами, которые, как известно, своими трелями созывают других. Для этой цели было куплено много клеток с зябликами и щеглами. Поскольку я все-таки был в некотором роде птичником, дон Паскатио поручил мне важную задачу: стратегически распределить эти клетки на территории парка Барберини, причем следовало позаботиться о том, чтобы у каждой группы охотников было в распоряжении одинаковое количество птиц-приманок. Для усиления эффекта я должен был рассадить других птиц на стеблях растений и ветках деревьев, привязав ниткой за ножку.
Поэтому с утра пораньше я отправился забрать клетки и отнести их в парк Барберини. Тут навстречу мне попался дон Тибальдутио. Как уже случалось не раз, он чувствовал расположение какое-то время поболтать со мной. Я уже говорил, что капеллан жил отдельно от всех остальных слуг виллы в маленьком домике за капеллой и поэтому чувствовал себя одиноким.
Я предложил ему составить мне компанию, пока буду расставлять клетки с приманкой на земле, на деревьях и между кустами.
Тибальдутио охотно принял мое приглашение и сразу же начал бодро болтать о том о сем. Однако его честная, благовоспитанная манера снова разбудила во мне неприятное воспоминание о предпоследней ночи.
Как оказалось, трактат Атто будет отправлен ad Albanurm, то есть за всеми грязными делами в конечном итоге стоял кардинал Албани! Какая злая сила, какая дьявольская рука смогла связать высокопоставленного кардинала, правую руку Его Святейшества, с сектами черретанов в самом сердце Святого города? И с каких пор происходят такие вещи? Кроме того, я вспомнил что Сфасчиамонти намекал: первоначально черретаны были священниками. Возможно ли такое? И только один человек из церковнослужителей мог дать мне ответ.
Как хороший пастырь, дон Тибальдутио выслушал мои вопросы не моргнув глазом. Я сказал ему, что якобы услышал на улице о том, что братства попрошаек и нищих связаны с Церковью.
– Этому бедствию уже очень и очень много лет, его истоки сокрыты во тьме веков, – многозначительно произнес кармелит.
Все это началось с нападениями варваров, которые положили конец девятивековому господству Рима. В те темные времена крестьяне преимущественно были бедными земледельцами, жили изолированно, маленькими общинами. Дороги в стране были опасными для путешествий, на них разбойничали бандиты и отбившиеся от войска солдаты, рыскали в поисках добычи волки и медведи. Святые отцы и монахи жили себе спокойно в монастырях, большей частью на неприступных склонах скал. Кроме торговцев, которым по роду занятий приходилось ездить по стране, все жили в деревнях, были крестьянами и молились Богу, чтобы он послал им хороший урожай. Но они были не одни: регулярно к ним приходили чужаки.
Эти люди, одетые в грязные лохмотья, немытые и жалкие, просили милостыню. Они приходили бог знает откуда – из брошенных карантинных поселков, небольших селений, одиноких разрушенных хижин, – отбросы общества, обрекшие себя на нищету, безземельные крестьяне, аферисты. Но они не были бедными – только носили одежду бедных, поскольку умели использовать в корыстных целях слова Евангелия
– Возможно, некоторые из них действительно когда-то были священниками, – рассказал мне дон Тибальдутио, – однако вместо того чтобы восхвалять Господа в молитвах, они продали душу дьяволу.
Они находили простодушных крестьян, которые ничего не знали о коварстве мира, приходили к ним в странной одежде и, дико вращая глазами, полными то ли безумия, то ли мудрости, выдавали себя за целителей, волшебников и пророков, спасителей души и тела Продавали талисманы, реликвии, чудодейственные молитвы, мази, исцеляющие все болезни Они предвещали чудеса или Господнее наказание, толковали сны, необъяснимым образом находили утерянные сокровища и тайное наследство, они снимали проклятия, обрушиваясь на грешников, а праведным обещая путь на небо. При всем этом они всегда просили милостыню только в виде наличных денег и неизменно ее получали.
Они выпрашивали подаяние обманными путями, о которых рассказывал еще ученый Гнезио Базапопи. Когда они били себя плетьми, как флагелланты, то есть самобичующиеся, то обмазывались кровью куриц или кошек Им всегда удавалось обирать легковерных и простодушных людей, коих было очень много, и получать от них монеты в большом количестве Разве софисты не приобрели славу шарлатанов и обманщиков, и не только они, но и даже Сократ с Платоном? Никто из крестьян не мог вспомнить епископа Иппоны, который призывал подавать деньги только бедным и никогда – гистрионам.[72]
Но разве их никогда не разоблачали? – перебил его я, вынимая из клетки одного щегла и привязывая его за лапку ниткой к ветке молодой акации.
– Конечно, иногда одна из жертв начинала сопротивляться. Но это случалось редко, и если такое происходило, то мошенники со змеиной ловкостью меняли образ и возвращались к своему первоначальному образу уличных балаганных певцов, играющих на ребеке,[73] или даже врачей, удаляющих зубы, ведь, как говорится у Теокрита,
– Что это? – спросил я, пока мы шли на поле, где были подготовлены аркебузы.
– Старая песня мнимых нищих. Теперь ты понимаешь, насколько испорченные это люди.
Однако затем все пошло еще хуже. Согласно общему мнению когда-то черретаны были объединены в одно братство, и только позже их верховный служитель организовал различные подразделения, и даже не по принципу особых способностей, а в первую очередь со страшным дьявольским замыслом – подражать религиозным орденам католической церкви.
Мысль, от которой не так легко освободиться, ведь даже Бернгардин из Сиены сообщал, что однажды Люцифер соберет вокруг себя всех демонов и сообщит им о своем желании основать Церковь, которая станет полной противоположностью Церкви Христа,