городе ощущается какая-то особая свежесть и энергия. И, как мне кажется, тому есть два объяснения. Во- первых, Блумфонтейн — высокогорный город. Он располагается на высоте четыре тысячи футов над уровнем моря, то есть почти на сто футов выше, чем наш Бен-Невис. А во-вторых, городу очень повезло с архитекторами. Здесь нет ни одного общественного здания, которое бы не сочетало социальную значимость с привлекательным внешним видом.
В значительной степени красота и гармония столицы объясняются тем, что создатели города не увлекались внешней помпезностью, а строго придерживались архитектурного стиля, который наилучшим образом подходит для Южной Африки. Меня чрезвычайно порадовало маленькое здание парламента «Раадзаал», построенное в середине девятнадцатого столетия и сохранившееся в первозданном виде. Оно представляет собой не огромный семитский зиккурат, а маленький образец классической архитектуры, во всей своей красе перенесенный на просторы Верхнего Вельда. Две другие достопримечательности Блумфонтейна — это здания Верховного и Апелляционного судов.
Прежде я уже писал о значении бычьей повозки в истории Южной Африки. Полагаю, что без этого изобретения развитие Африки было бы попросту невозможно. Что интересно, вагоны наложили свой отпечаток и на архитектуру южноафриканских городов. В давние времена, когда только возникали первые поселения, улицы в них прокладывались достаточно широкими — чтобы могла развернуться полная бычья упряжка (кстати сказать, достаточно громоздкое сооружение). Это было необходимым условием, и следовали ему неукоснительно. Данное правило сильно облегчило жизнь грядущим поколениям архитекторов. Когда первоначальные деревни начали разрастаться — сначала в скромные поселки, а затем и в крупные города, — строителям не пришлось сносить целые акры тесных «муравейников» с узенькими кривыми улочками (что, как мы знаем, представляло серьезную проблему в Европе).
Блумфонтейн является юридической столицей Союза, здесь расположена высшая судебная инстанция государства — Апелляционный суд. Многие южноафриканцы верят, что когда-нибудь нынешней системе «двух столиц» придет конец и в стране установится единовластие. В этом случае Блумфонтейн имеет хорошие шансы стать единственной законной столицей Союза. Располагаясь в самом центре государства и обладая выигрышной планировкой (ибо что может быть лучше, чем Военный холм в качестве акрополя?), Блумфонтейн стал бы во всех отношениях безупречной столицей.
И коли уж разговор зашел о столицах, надо сказать, что Блумфонтейн является бесспорной астрономической столицей Союза. Мичиганский университет давно уже оборудовал свою обсерваторию на Военном холме. Воздух в Свободном государстве настолько чист и прозрачен, что и Гарвардский университет перевел свою обсерваторию из перуанских Анд в Мазелспоорт, расположенный всего в нескольких милях от Блумфонтейна. Мне рассказывали, будто тамошний телескоп один из крупнейших в мире, что делает Мазелспоорт важнейшим астрономическим центром всего южного полушария Земли.
Южная Африка — как важнейший экспортер фруктов на мировом рынке — отдает дань уважения своим первым садоводам, которые насаживали фруктовые деревья в эпоху ван Рибека и ван дер Стела. Но интересно, задумывался ли кто-нибудь о безвестных создателях холодильных установок и строителях бассейнов, столь необходимых в условиях Южной Африки? В самом деле, трудно представить, как государство великих «мясоедов» (каковым является Союз) сохраняло бы без холодильников то гигантское количество мяса, которое оно ежедневно потребляет. Можно было бы, конечно, отказаться от свежего мяса и ограничиться бильтонгом, но, подозреваю, южноафриканские гурманы вряд ли пошли бы на такой шаг. Не менее важной деталью городского ландшафта являются бассейны. Ни один город в Южной Африке не считается слишком маленьким или провинциальным и, что еще важнее, не настолько испытывает дефицит в воде, дабы отказать себе в удовольствии иметь плавательный бассейн самой современной конструкции.
Блумфонтейн в этом отношении не исключение. В городе имеется прекрасный бассейн с подсветкой. Если смотреть на него в ночное время с вершины Военного холма, он напоминает огромный изумруд овальной формы. Однако предметом гордости всех блумфонтейнцев является другой бассейн, расположенный в нескольких милях от города, все в том же Мазелспоорте. Здесь протекает река с прелестным названием Моддер (то есть Грязевая). Ее воды тщательно фильтруются и затем — белые, искрящиеся — подаются в сооружение, которое представляет собой наверняка самый длинный бассейн в мире. Я в жизни не видал бассейна такой длины, даже в кино! Декабрьскими днями, когда все Свободное государство изнывает от жары и даже ветерок не приносит облегчения (ибо кажется, будто дует он из открытого горнила раскаленной печи), счастливые блумфонтейнцы отправляются с семьями в Мазелспоорт. Здесь они могут поплавать, покататься на лодочках по реке или просто посидеть в тени деревьев. После такого отдыха на природе чувствуешь себя обновленным. Немудрено, что жители столицы гордятся мазелспоортским бассейном не меньше, чем гранадские мавры гордились своей Альгамброй.
Я провел незабываемый день и вечер в Мазелспоорте, отдыхая в компании двух очаровательных семейств из Блумфонтейна. После того как дети вволю набегались, накупались и наконец-то успокоились, мы расположились под деревьями, чтобы предаться двум самым приятным занятиям на свете — наблюдать за появлением первых звезд на небе и вкушать изысканные холодные закуски, в приготовлении которых южноафриканские женщины непревзойденные мастерицы.
Королевский парк в Блумфонтейне вполне оправдывает свое название. На мой взгляд, это один из прекраснейших парков в мире (а я повидал их немало на своем веку). Полагаю, не один садовник после посещения Королевского парка загорелся желанием выращивать цветы и кустарники на южноафриканской почве. Это само по себе увлекательное занятие — проектировать собственный сад, с линейкой в руках составлять планы на миллиметровой бумаге, часами изучать каталоги декоративных растений. Но главная прелесть заключается в том, что здесь, в Южной Африке, гарантирован прекрасный результат! Если вы когда-либо пытались вырастить в английском саду шелковичное дерево, вам наверняка знакомо горькое чувство разочарования при виде краха всех ваших героических усилий. И тогда завидная участь южноафриканских садоводов — с неправдоподобно коротким сроком вызревания любой культуры, с роскошнейшими живыми изгородями, которые вырастают всего-то за пару лет — наполнит сердца жгучей завистью. Воистину быть садовником в Южной Африке — чистое блаженство (конечно, при условии достаточного обеспечения водой).
Краса и гордость блумфонтейнского зоопарка — животное под названием лигр. Оно представляет собой помесь льва и тигра. Подобными гибридами может похвастать лишь один другой зоопарк в мире — нью-йоркский. Только там они называются тиглонами или тигрольвами. Внешне лигр выглядит как лев с тигриной окраской. Я рассматривал этих животных, как порой мы наблюдаем за детьми ближайших друзей — в тщетной надежде обнаружить те или иные дорогие черточки, которые восхищают нас в их родителях.
В городе множество прекрасных школ и колледжей, а также один из лучших музеев во всем Союзе. И все они заслуживают внимания. Однако есть одно учреждение, которое я бы посоветовал посетить всем англичанам в обязательном порядке. Я имею в виду музей англо-бурской войны, который бережно (возможно, даже слишком бережно) сохраняет реликвии прискорбного противостояния. И который требует от нас, англичан, особого внимания и понимания. Как известно, англо-бурская война протекала в два этапа. Первый, более короткий, имел место еще до открытия трансваальского золота. А вслед за тем последовала другая трехлетняя война.
Первая англо-бурская война началась в 1880-м — через три года после того, как Британия аннексировала Трансвааль, на тот момент погрязший в финансовых и национальных проблемах. Пожалуй, самым знаменитым событием этой войны является битва при Маджуба-Хилл, где бурам удалось захватить врасплох и наголову разбить английские войска. После заключения мира Трансвааль снова был восстановлен в правах самостоятельного государства, на сей раз под названием Южно-Африканской республики. Несколько лет спустя на реке Витватерсранд (или просто Ранд) обнаружили золото, и событие это имело по меньшей мере два важных последствия. Во-первых, оно привело к быстрому обогащению прежде нищего Трансвааля. А во-вторых, в республику хлынул поток искателей легкой наживы, и большая часть этих людей была британцами.
Конечно же, золотоискатели в первую очередь стремились к личной выгоде. Но, как ни крути, они исправно платили налоги и в немалой степени способствовали обогащению Южно-Африканской республики. В качестве награды за свои труды они желали получить — не много не мало — гражданские права в этом государстве. Однако президент Крюгер, будучи консервативным политиком и противником
