бригады Безверхова и вручить именные часы от уральцев Безверхову и Боброву. Это было учтено в плане.
Наш командующий Василий Иванович Кузнецов в Березниках провел детство и юность. Оттуда он пошел в армию. На встрече с уральской делегацией он много говорил о своем родном Урале. 'Там живут русские люди. И я горжусь, что я русский. Все равно, как ни трудно нам, а немца мы разобьем. Вот я дважды был в окружении и оба раза выходил из окружения. Выходил с боями для того, чтобы вновь и вновь вместе со своей родной Красной Армией громить заклятого врага'. И я думал, какие благородные чувства в сердце этого сурового воина. И так в каждом нашем советском человеке. Вот почему мы и здесь под Старой Руссой обязательно разгромим врага.
В середине апреля я был в лыжной бригаде. Она действовала на левом фланге армии. Наши разведчики ворвались в д. Меньково на полпути между Старой Руссой и Холмом. Фашисты, застигнутые врасплох, в панике бежали несколько километров. Об этом мне доложили. Я с начальником политотдела батальонным комиссаром бригады Ф. И. Куцепиным поехал верхом в эту деревню. Мы застали всех жителей на колхозном дворе. Они обсуждали, как лучше подготовиться к весеннему севу, где взять семена и инвентарь. Увидев нас, они задали нам уйму вопросов. Завязалась теплая непринужденная беседа. Мы им рассказали о жизни страны, положении на фронтах, о разгроме фашистов под Москвой. Они нас слушали со слезами радости на глазах, рассказали нам о своей жизни во время оккупации: 'Не было у нас жизни. Одни угрозы. Фашисты - звери, а не люди'.
Это был яркий пример того, что колхозный строй прочно вошел в жизнь нашей деревни.
Вот еще один эпизод. Летчик младший лейтенант Белоус получил письмо! от Н. Колосниковой. 'Дорогой Вадим Арсентьевич!
Сегодня утром в 7 часов я услышала по радио ваше письмо с фронта Отечественной войны вашему брату. Узнала ваш адрес и пишу вам.
Недавно Красная Армия освободила населенный пункт В. на Северо-Западном фронте, куда я вынуждена была эвакуироваться еще осенью. Потом наш район был захвачен врагами.
У нас поселились немецкие солдаты. Один из них, мальчишка лет 18, разделся донага, заставил под угрозой оружия раздеться всех нас, женщин, которым и приказал под хохот солдат обтирать себя одеколоном. А потом на наших глазах изнасиловал одну девушку. Это был ужас, которого нельзя забыть. Они считали нас не за людей, а за скотов...
Однажды всех жителей села выгнали из домов и под конвоем повели в тыл. И вот моя семья: мать - 64 лет, тетка - 80 лет, жена брата с двумя маленькими и я с девятимесячным сыном вместе с односельчанами рано утром тронулись в путь. Наша колонна растянулась на несколько километров. Можно ли представить тот ужас, который нам пришлось пережить. Мой сынок Женя погиб от холода и голода на дороге. Весь путь наш был усеян такими могилками. Умирали от холода, голода, побоев и пуль конвоя.
Ночевали мы в сараях, свинарниках, так как в дома, занятые немецкими солдатами, нас не пускали. Многих жителей, которые из сострадания хотели нас накормить, били и отбирали у нас пищу. Да, много пришлось мне пережить за эти страшные дни. Мне 25 лет, а я стала совсем седая. На этой страшной дороге я потеряла всех: сына, мать, тетку, сестру, сама чудом осталась в живых.
Дорогой Вадим Арсентъевич!
Бейте беспощадно этих извергов. Не давайте им покоя ни днем, ни ночью. Отомстите за наш позор, разорение и мучения, за кровь наших детей, матерей и сестер.
С приветом и глубоким уважением к вам Н. Колесникова'.
Не могу не привести еще выдержки из дневника Фридриха Шмидта, секретаря тайной полевой полиции немцев. '26 февраля. События сегодняшнего дня превосходят все мною пережитое... Большой интерес вызвала красотка Тамара. Затем привели еще 6 парней и девушку. Не помогали никакие уговоры, никакие самые жесткие избиения нагайкой. Они вели себя чертовски! Девушка только скрежетала зубами... После беспощадного избиения моя рука перестала действовать ... Однако они ни в чем не сознались.
9 марта ... Ко мне в 10 часов снова привели двух девушек и шесть парней. Мне пришлось беспощадно избить их ... Затем начались массовые расстрелы... Вчера шестерых, сегодня 33. Бесспорно, что они меня ненавидят. Если бы мои родные знали, какой трудный день я провел!
Ров почти уже наполнен трупами. И как чертовски умеет умирать эта большевистская молодежь. Что это такое - любовь к Отечеству или коммунизм, проникший в их кровь и плоть? Некоторые из них, в особенности девушки, не проронили ни слезинки. Им приказали раздеться догола (одежду нам надо продать). Горе мне, если меня здесь поймают...'
Перед нами был страшный злодей и в то же время презренный трус. Письмо русской женщины и выдержки из дневника эсэсовца мы опубликовали в армейской газете. Взрыв негодования и ненависти к фашистским извергам вызвали эти зверства в сердцах наших людей. Воины клялись: 'Не жить немецким оккупантам на Советской земле! Истребим фашистов всех до единого'.
Весенние месяцы 1942 г. прошли для нашей армии в тяжелых кровопролитных боях. В середине марта враг предпринял яростное наступление с целью разомкнуть кольцо, в котором находилась его 16-я армия, и добиться соединения старорусской и демянской группировок.
Для этого против нашей армии немецко-фашистское командование стянуло большое количество авиации, танков и подбросило свежие резервы. Это было серьезное испытание для 1-й Ударной армии. Весенняя распутица, болота, бездорожье, перебои с доставкой продовольствия и боеприпасов создали крайне тяжелые условия для боевых действий. Фашисты обрушились на войска армии многочисленной авиацией. Враг совершал до тысячи самолето-вылетов в день. Однако, несмотря на отчаянные усилия, его продвижение осуществлялось медленно и стоило ему огромных потерь. Враг натолкнулся на железную стену нашего сопротивления. Личный состав армии боролся мужественно и стойко. Вот характерные примеры.
В середине марта я был в 254-й стрелковой дивизии. Она действовала южнее и юго-восточнее Старой Руссы на левом фланге 11-й армии, и с 17 февраля ее переподчинили нашей армии. Командовал этой дивизией боевой, опытный полковник П. Ф. Батицкий (ныне Маршал Советского Союза). Дивизия стойко вела себя в бою. Мы прошли по переднему краю. На участке одного стрелкового батальона спросили молодого капитана, командовавшего батальоном:
- Как, удержите этот рубеж?
- Пока хоть один боец останется, фашист не пройдет. До этого батальон выдержал много атак немцев и не отошел ни на один шаг. Капитан Котенко, сказал П. Ф. Батицкий, храбрый командир, воюет хорошо. На рубеже не видно было его солдат. Батальон закопался в землю. Правильно расставил он и свои огневые средства.
Вскоре враг возобновил наступление. Против батальона в атаку пошла пехота с танками. С грохотом двигались вражеские машины, ведя на ходу огонь из пулеметов и пушек и грозя все подавить на своем пути. Наши бойцы подпустили их поближе, сильным прицельным артиллерийско-пулеметным огнем и пехотным оружием нанесли противнику большие потери и отбили эту вражескую атаку.
Фашисты подготовили новую атаку. Передний край батальона Котенко нещадно обрабатывала вражеская авиация, и под ее прикрытием они шли в атаку. Было такое впечатление, что все смешалось. Нет жизни... Но была отбита и эта атака фашистов.
Особенно тяжелая обстановка сложилась 23 и 24 марта на участке 254-й стрелковой дивизии и южнее - 50, 84, 62, 2-й гвардейской и 44-й стрелковых бригад.
Командир 254-й стрелковой дивизии полковник П. Ф. Батицкий докладывал тогда командующему армией: 'В течение 23 марта противник силою до 400 человек атаковал Пенна после предварительной бомбежки 30 - 38 бомбардировщиками. В Пенне ранен командир 930-го стрелкового полка. Группа бойцов 933-го стрелкового полка обороняет дорогу Пенна - Сычево. Командир второго батальона этого полка капитан Котенко лично в решающий момент боя из противотанкового ружья подбил немецкий танк, организовал стойкую оборону. Личным примером мужества отразил четыре атаки противника. В этом бою тов. Котенко погиб смертью храбрых. 936-й стрелковый полк в течение дня подвергался непрерывной бомбардировке авиации и артиллерийскому обстрелу противника. Отразил восемь атак. К исходу дня оборонял дорогу на опушке леса восточнее Ногатино.
Бойцы и командиры проявляют исключительную стойкость'.
Бригады, которые действовали южнее 254-й стрелковой дивизии, объединялись оперативной группой
