садовников с кистями в руках усердно хлопотали, закрашивая белыя розы в красный цвет. Эта затея удивила Соню. „Престранную они придумалн штуку”, думает Соня, и подошла поближе, на них посмотреть. Слышит, один говорит: „эй, Пятерка, берегись, всего меня обрызгал краской!'
„Не я виноват — вон Семерка толкнула меня под локоть.''-
„Так, так, Пятерка, всегда сваливай с больной головы да на здоровую”, говорит Семерка и сердито взглянула на Пятерку.
„Ужь ты бы молчал’, говорит Пятерка; „слышал, намедни приказывала ея милость снести тебе голову?”
„•За что это?”- спросил первый садовник.
„Не твое дело” -говорит Семерка.
„Нет, его дело”, говорит Пятерка.
„Я вот скажу за что. За то, что на царскую кухню отпустил цветочных луковиц вместо луку — вот за что!”
Семерка с досады бросила кисть, да как закричит: „вот уж напраслина, так…”, да вдруг, увидав Соню, замолчала и уставилась на нее, разиня рот. И те двое ее тогда заметили, и все трое низко ей поклонились.
„Скажите, пожалуйста', робко начала Соня, „для чего вы закрашиваете белыя розы в красный цвет?'
Пятерка с Семеркой молча оглянулись на Двойку, а эта говорит, да так почтителыю, в полголоса: „изволите видеть,барышня, приказано было на этом месте посадить куст с красными розами, а по нечаянности посадили белых. Как увидит их милость, Червонная Краля, всем нам велит головы снести. Вот мы и стараемся поправить беду до них”.
Пока говорила Двойка, Пятерка, в большой тревоге, глядела все в одном направлении,и вдруг закричала: „идут, идут! Червонная Краля идет!' Тут все трое садовников ударились лицом в землю.
Послышался топот как от множества людских ног. Соня встрепенулась в радостном ожидании.
Вот идут: сперва выступили парами дссять пиковых солдат, и все они, как вылитые, похожи на трех садовников: такие же плоские, продолговатые, все стоят вверх и вниз головами, руки справа и слева по углам. За ними также парами шли десять придворных валетов, разукрашенные бубнами. За валетами шли царския дети, их также было десятеро, и все они, милашки, разодетыя с червонными сердцами, шли парами, держа друг друга за ручки, и весело подпрыгивали. За ними следовали приглашенные гости, короли и придворныя дамы.
Между гостями, кого же узнает Соня?—стараго знакомаго, беленькаго кролика! Он шел торопливо, будто сам не свой; то заговорит, то поклонится. И такой перепуганный, растерянный, что, проходя мимо Сони, не заметил ее. За гостями шел червонный валет и на бархатной подушке нес царскую корону. В самом конце шествия выступали король и краля червонные.
Соня, было, подумала - не следует ли и ей пасть перед ними ннц, но, вспомнив, что нигде не читала о таком обыкновении при церемониальных выходах, решила глядеть на него стоя. „Да и некому было бы любоваться на эти интересныя церемонии, если бы все лежали, уткнувшись лицом в землю', разсудила она.
Когда шествие поровнялась с Соней, все остановились и стали глядеть на нее, а червонная краля обратилась к червонному валету и спрашивает: „это кто такая?'
На это червонный валет только осклабился и зашаркал ногами.
„Болван!' закричала на него раздосадованная червонная краля, замотала головой и сама к Соне: „как тебя”, говорит, „милая, звать?'
”Меня, ваше величество, зовут Соней', почтительно отвечает Соня, а сама думает: „Ах батюшки! Да это все карты, карточные короли да крали! чего мне их бояться!'
„А эти, вон, кто такие?' спрашивает червонная краля, указывая на садовников: они лежали лицом к земле, а по рубашкам нельзя было узнать солдаты, валеты, или царския они дети.
„Я не знаю, да и ие мое это дело знать”. отвечает Соня, и сама поднвилась своей смелости.
Червонная краля побагровела от гнева, услышав такой ответ.
Соня не струсила и смело глядела ей в глаза.
Червонная краля хотела что-то крикнуть, но замолчала.
..Сама разсуди, душенька, она ведь ребенок,' робко вступился король за Соню, кротко положив руку червонной крале на плечо.
Она с гневом отвернулась от короля и, указывая на лежавших садовников, говорит валету: „обернуть их лицом!'
Валет приподнял их ногой и обернул лицом.
,,На ноги фофоны!' резко прикрикнула краля на них, и садовники горошком вскочили на ноги и принядись кланяться на все стороны: королю, крале, царским детям и всем придворным.
„Будет, будет, болваны! Совсем завертелись! Червонная краля отвернулась, увидала красные розаны, взглянула на них и говорит: „это что наделано?'-
Двойка опустилась на коленки и говорит дрожащим голосом: „Это, изволите видеть... вашей милости угодно было приказать... мы изволили стараться....''-
„Вижу, вижу, вы изволили постараться”, передразнила ее червонная краля, осматривая куст и погрозила кулаком.
Шествие двинулось вперед. Отстало от него лишь трое солдат, чтобы исполннть приговор над бедными садовниками, которые бросились к Соне, умоляя защитить их.
