фотоальбом. И в нем оказались колдографии его родителей! Как написала девочка, их сумела добыть ее мама, задействовав все связи своего любимого профессора Слагхорна, который преподавал зельеварение в школе до Снейпа. Гарри даже не представлял, как он сможет теперь отблагодарить миссис и мисс Гринграсс.
Подарками от Невилла и Гермионы были книги. Обе по защите от Темных искусств. Друзья проявили редкостное единодушие. А вот последний подарок был интереснее. Это был плащ серебристого цвета, и к нему прилагалась записка, что раньше он принадлежал отцу Гарри. Кто мог послать ему подобный подарок, Гарри даже не представлял. Но это не помешало ему тут же испытать плащ перед зеркалом.
Обдумывая происшедшее, мальчик не заметил, что они уже вошли в деревню. Мадам Помфри уверенно повела его в Три Метлы.
— Думаю, вам будет не лишним выпить пару чашек горячего шоколада.
Гарри не ожидал таких нежностей от строгого колдомедика, но отказываться, разумеется, не стал. Они сели за столик в дальнем углу и принялись за согревающий напиток. В это время в зале появилось еще одно знакомое лицо.
— Какая приятная встреча. Рад вас приветствовать. — Корнелиус Фадж олицетворял собой само удивление и радость. — Не зря сегодня решил заехать в Хогсмит. Мадам Розмерта, не принесете ли мне чашечку шоколада? Вы ведь не возражаете?
И министр с самым довольным видом уселся за их столик.
— Добрый день, сэр. Какая приятная СЛУЧАЙНОСТЬ встретить вас здесь. — Гарри не смог подавить усмешку в голосе.
— Здравствуйте, мистер Фадж.
— Нет, нет. Для вас, мадам Помфри, просто Корнелиус.
Мадам Розмерта принесла шоколад. Министр сделал пару комплиментов ее заведению, и она, довольная, ушла за стойку.
— А теперь давайте поговорим, зачем вы хотели встретиться со мной здесь. — Голос министра изменился. На мадам Помфри смотрел не милый мужчина в возрасте, а холодный политик, от которого можно ждать чего угодно.
— Мистер Фадж, я уже достаточно давно я наблюдаю некоторое небрежение руководства школы к состоянию здоровья учеников. Я обратила внимание, что вы неравнодушны к судьбе Гарри Поттера. Ваша с ним поездка на Хэллоуин и его интервью Пророку показывают, что вы находите общие интересы. — Тут лекарь рассказала о происшествии на Рождество. — Я вчера разговаривала с директором о столь несвоевременной командировке профессора Снейпа и о том, что никто из преподавателей в течении нескольких дней даже не обратил внимания на состояние мистера Поттера. Однако внятного ответа на поставленные вопросы не получила. Я в курсе ваших расхождений с директором и думаю, вы могли бы помочь улучшить отношение в школе к здоровью учеников.
— А что скажете вы, мистер Поттер?
— Я не считаю себя вправе оценивать руководство школы, сэр. Однако некоторые действия директора представляются мне странными.
Министр, казалось, был удовлетворен ответом мальчика. На минуту за столом повисла тишина.
— Мистер Поттер, вы знаете, в чем не совпадают наши взгляды с профессором Дамблдором?
— Нет, сэр. Но из разговоров с Хагридом я понял, что директор больше всего критикует вас по поводу недостаточного соблюдения статута секретности.
— Это так, — министр явно был доволен осведомленностью Поттера. — И основное различие наших позиций лежит именно в этой плоскости. Я считаю, что нам следует более тесно сотрудничать с немагическим миром. Дамблдор же, напротив, стоит за как можно большее разделение наших миров. У каждого из нас есть свои союзники. Пока еще это борьба идей, но скоро она может перейти и в политическую борьбу. А, учитывая вашу популярность в магическом мире, ваша позиция по этому вопросу достаточно значима.
— Я еще не могу судить о правильности того или иного, сэр. Но ваши взгляды мне пока больше по душе.
— Ну, вот и прекрасно, — перед Гарри снова сидел радушный «добрый дяденька». — Думаю, что мы сможем направить общественное мнение в вашу пользу, мадам Помфри. И я лично поговорю с Попечительским советом по этому поводу.
— Благодарю вас, Корнелиус.
— Даже не благодарите, ведь это мой долг. Ну а вы, мистер Поттер, проявили в этой непростой ситуации похвальное чувство долга. Скажите, у вас есть какая-нибудь мечта?
— Сэр, я бы хотел, чтобы мне и моим друзьям — Гермионе Грейнджер, Дафне Гринграсс и Невиллу Лонгботтому разрешили пользоваться палочками на каникулах. Ведь закон, ограничивающий юных волшебников, принят совсем недавно, и нарушения традиций не будет.
— Что касается вас, мистер Поттер, то никаких проблем нет. Я с удовольствием сегодня же пришлю вам это разрешение. А с вашими друзьями дело сложнее. Но думаю, до лета мы что-нибудь придумаем.
— Я был бы вам ОЧЕНЬ благодарен, сэр.
— Уверен, что все будет в порядке, — министр весело подмигнул Гарри. Но тот помнил настоящее лицо Фаджа и смотрел в глаза министра до того времени, пока не получил в ответ еле заметный серьезный кивок.
Глава 8. Зеркало Еиналеж
Глава 8. Зеркало Еиналеж
* * *
— Так и знала, что тебя нельзя оставлять одного. Вместо спокойного Рождества — гора приключений. — В голосе Гермионы в равной мере присутствовали возмущение и восхищение. Друзья только что собрались вместе после каникул и делились впечатлениями. Гарри Поттер коварно оставил свой рассказ напоследок. И не ошибся. После того, как он закончил повествование, друзья обсуждали только его «каникулы».
— Я же не специально, — Гарри сделал жалкую попытку оправдаться.
— Конечно, не специально. Не специально пять дней готовил сложнейшее зелье. Не специально сумел за это время ни разу не ошибиться. Не специально провел переговоры с министром. Что еще ты сделал не специально?
— Герми, хватит уже стыдить Гарри. Он ведь действительно показал себя молодцом. — Дафна решила, что пора остановить чересчур расшумевшуюся подругу.
— Я не его стыжу. Мне просто жутко обидно, что я сама не осталась на каникулах в школе, ведь Гарри получил такую замечательную практику в зельеварении.
— Да уж, замечательную. Еще одна такая практика — и нам останется только оплакать друга, — Невилл не разделял восторгов Гермионы. — К тому же, не забывай, останься ты на каникулах, и не увидела бы своих родителей до самого лета.
— Гарри, а как ты сумел справиться с такой работой? Я удивляюсь, откуда у тебя взялось столько сил, — Дафна участливо посмотрела на мальчика.
— Сам не знаю. Сначала просто не хотелось подвести профессора. Потом… потом стала просыпаться злость на Снейпа. Он перед уходом всем своим видом показал, что не особенно верит в успех. А под конец я злился уже не на профессора, а на себя. Злился за то, что нет сил, за то, что постоянно боялся ошибиться в ингредиентах. Так на злости и сделал.
— А что почувствовал, когда закончил?
— Радость. Радость и пустоту. Стало даже обидно, что уже все сделано. А потом просто свалился, где сидел.
— Кстати, министр тебе уже прислал разрешение? — В глазах Гермионы читалась надежда на удачу Гарри.
— Да, как и обещал.
— Интересно, объявят ли в школе эту новость? — Гермиона боялась сама себе признаться в том, как ей хотелось получить такое же разрешение. И Гарри — умница: подумал не только о себе, но и о друзьях. И даже если министр не даст ей такого разрешения, она все равно будет благодарна другу за то, что не забыл о них.
— Думаю, объявят. Министр наверняка сделает себе из этого факта дополнительную рекламу. — Дафна, как всегда, мыслила рационально. — Впрочем, это разрешение так принципиально нужно только вам с Гарри.
— Почему? — прозвучали одновременно два голоса.
— Насколько я знаю, министерство отслеживает не тех, кто колдовал, а то, что колдовство произошло в определенном месте. Поэтому те школьники, у кого родители — маги, спокойно колдуют на каникулах дома. Если, конечно, их семья — не ярые поборники соблюдения правил. А вот тем, кто живет в обычном мире, приходится сложнее. Можно, конечно, снять комнату где-нибудь в Дырявом Котле и колдовать там, но это неудобно.
— Но ведь это несправедливо. Тот же Малфой сможет сильно продвинуться в учебе за лето! — Удивление в голосе Гермионы было неподдельным.
— Несправедливо, зато такая ситуация вполне устаивает наших поборников «чистоты крови», вроде Малфоев. А у них большой вес в обществе. И, Гарри, как ты узнал, что этот закон принят недавно?
— Тетя упоминала, что моя мама колдовала каждый раз, приезжая на каникулы. И вполне ожидала, что и я, приезжая, буду делать то же самое. Значит, четверть века назад этого закона еще не было.
— Бабушка говорила, что этот закон предложил Дамблдор: он беспокоился о том, что школьники недостаточно серьезно относятся к соблюдению секретности. Ну а влиятельные волшебные семьи позаботились, чтобы он не особенно мешал их детям.
— А о тех, кто родился в обычных семьях, подумать было некому. — Гарри не удивился подобной дискриминации. Представителям магических родов не нужна была лишняя конкуренция со стороны волшебников, рожденных в обычном мире. — И кстати, помните, я говорил насчет идеи о встрече на летних каникулах?
— Конечно, помним. Что ты придумал?
— Я очень хочу провести лишнюю неделю вместе с вами, но домой по известным причинам пригласить вас не могу. К тому же, вы все пригласили меня, и мне неудобно.
— Гарри, ну что тут неудобного? — возмутилась Гермиона. — Мои родители с радостью примут всех моих друзей. Даже не думай об этом.
— Герми,
