которых срок еще можно сократить, но я, все же, не стал так рисковать. Ни тобой, ни ребенком. Все-таки перенести девять месяцев за пять... Думаю, это будет все же болезненнее... Изменения будут происходить более резко. Но если ты хочешь, - суетливо заговорил Блек, - то я могу его сейчас изменить.
- Нет-нет, все в порядке, - поспешно отказался Малфой.
- Ну, тогда я могу из этих компонентов сварить тебе укрепляющее зелье. И у тебя силы будут, и ребенок будет хорошо развиваться, - задумчиво проговорил Гораций, потому что основное его внимание было направлено на правильный расчет пропорций. Он с озорным блеском в глазах выводил на пергаменте массивные формулы, и, закончив, радостно сказал. - Вот, его приготовление займет максимум часа два.
- Хорошо, от такого я не откажусь, - ответил его племянник и несколько натянуто улыбнулся.
- Ты не передумал? - с крохотной надеждой в голосе спросил дядя.
- Нет, не передумал. Я просто волнуюсь. Точно все получится?
- Даже не сомневайся, - уверенно подтвердил Блек.
- Вот и замечательно. Спасибо, - обычным своим тоном произнес Драко и, встав, направился прочь их лаборатории.
* * *
Шаг. Еще пара тускло освещенных ступеней вниз. И первая лампа загорается, тем самым немного освещая непроглядную тьму коридора. Еще шаг и свет за спиной гаснет, но впереди зажигается другой. Драко поежился. Он никогда не любил бывать в Отделе Тайн, когда все работники уже уходили, эти блеклые круги света наводили на него какое-то чувство обреченности. За спиной мгла, и перед собой ты видишь лишь пару метров. Но встречаться с кем-то из невыразимцев Малфою хотелось еще меньше, поэтому, он намерено опоздал, зная, что Поттер его дождется.
Свернув, на очередном повороте Драко увидел неяркий свет, льющийся из-под дальней двери, и направился туда. Осторожно открыв дверь, он так же тихо прошел внутрь. Притворив дверь, Малфой прислонился к ней и посмотрел на Поттера. Брюнет что-то торопливо писал в документах, при этом не обращая никакого внимания на гостя. Драко вздохнул и подошел к окну. Его не задело поведение любовника, он знал, что Гарри старается быстрее завершить дела и побыть с ним.
Драко тихо стоял и наблюдал, как картина темного города и вечернего неба стала терять свою четкость. «Дождь» - меланхолично подумал он и невесомым прикосновением проследил стекающую каплю. Небо плачет. Ему тоже хотелось плакать.
От того, что судьба слишком запутала его путь, и он не может сам в нем разобраться. Завтра... завтра утром Поттер уйдет. И неизвестно, когда они вновь встретятся. Если вообще встретятся... Малфой стиснул зубы и отогнал от себя эти мысли. Сейчас у него была другая проблема, на решение которой остались считанные минуты. Ребенок. Сказать о нем Поттеру или нет? Блондина разрывали противоречия, которые метались в его голове как стая обезумевших пикси.
Драко всем сердцем хотел повернуться сейчас к Гарри и с улыбкой на устах рассказать ему о том, что у них может родиться сын. Он представлял, как будет это говорить: торопливо, сбивчиво и не всегда последовательно - и даже от этого на его губах появлялась улыбка. Но он, так же, осознавал другую сторону медали. Поттер параноик на тему «Защити Малфоя», а если он еще узнает про ребенка... то точно где- нибудь спрячет беременного любовника и выставит кордон охраны. Но такое развитие событий явно не устраивало Драко.
Малфой крепко обхватил себя руками, при этом впиваясь пальцами в плечи. Четкий анализ ситуации явно не давал подсказок в принятии решения.
- О чем думаешь? - раздался тихий шепот над его ухом.
Блондин вздрогнул, но, расслабившись в крепких объятьях, откинулся на твердую грудь.
- Кто бы мог подумать, - тихо и задумчиво начал он, - что над городом уже весит купол, который заработает, как только ты выйдешь за пределы Лондона. Купол, который разлучит нас с тобой так надолго, - Драко замолчал и потом недовольно выдал. - И самое ужасное, это то, что я своими руками его создал. Зачем он нужен? Может, разрушить его одной аппарацией и все? Я даже буду согласен остаться здесь, но без него я смогу каждый вечер приходить к тебе. Гарри... - с просящими нотами протянул Малфой.
- Драко... - устало ответил Поттер, уткнувшись носом в светлые волосы, - пожалуйста, не начинай. Он нужен.
- Зачем? Защитить людей? - резко спросил блондин. - Мои авроры справятся и без купола. Я тебе это тысячу раз говорил, но ты меня будто не слышишь.
- Не для этого, - сказал брюнет, ловя в отражении взгляд серых глаз. Малфой в нетерпении изогнул бровь и Гарри продолжил. - Чтобы у этого ублюдка не было даже возможности добраться до тебя. Не забывай, - Поттер взялся за предплечье блондина, - хоть тебе и блокировали ее действие, она все еще на месте. Слишком большая вероятность, что он захочет отомстить.
Малфой хмыкнул и, усмехнувшись, спросил:
- А разве самое безопасное место во всем мире - это не объятья любящего человека?
- Не тогда, когда этот человек сам является мишенью номер один, - грустно отозвался Гарри, оставляя поцелуй за ухом своего любовника.
Драко отвернулся, не выдержав взгляда зеленых глаз. Теперь он точно для себя решил, что забеременеет сегодня, но Поттеру ничего об этом не скажет. Так обоим будет спокойнее. Дальнейшие его мысли прервал все тот же несносный брюнет. Руки Гарри скользнули к ремню брюк блондина, а губы тихо- тихо, еле слышно, прошептали:
- Давай забудем об этом. Хотя бы на сегодняшний вечер.
Малфой прикрыл глаза от нахлынувших ощущений и несильно кивнул. Ремень, пуговица, замок, и теплая ладонь проскальзывает под тонкую ткань нижнего белья. Хватая ртом воздух, Драко подался вперед, упираясь лбом и ладонями в стекло. Поцелуи порхали по светлой шее, в то время как сильные руки добрались до пуговиц на мантии и, расстегнув их, стали стягивать ее с плеч блондина. Тот завел руки назад, помогая любовнику разобраться с темной тканью. Поттер резким движением сдернул ее и откинул на пол. Воспользовавшись тем, что Гарри отошел на пару шагов, Драко отодвинулся от стекла и, уперевшись руками в подоконник, прогнулся.
Осмотрев Малфоя, брюнет прижался к его спине и издал рычащий звук. Тот усмехнулся, и Поттер незамедлительно запустил руку в расстегнутые брюки блондина и со всей силой сжал твердый член. Драко зашипел, но даже не дернулся. Он чувствовал нажим любовника, но не боль. Действие обезболивающего начинало ослабевать, но пока Поттеру можно было позволить проявлять садистские порывы. Малфой повернул голову, ища его губы. Взяв левой рукой блондина за волосы, Гарри поймал мягкие губы. Не разрывая поцелуя, он отпустил член партнера и скользнул к пуговицам на рубашке.
Одна, вторая, третья, и подушечки пальцев еле ощутимо коснулись подтянутого пресса. По телу блондина прошла дрожь, и он разорвал поцелуй, но практически сразу Поттер сильнее схватил Драко за волосы и вновь впился тому в губы. Расстегнув рубашку до конца, ладонь брюнета проскользила по белоснежной груди и легла любовнику на горло. Прекратив поцелуй, Гарри немного отодвинулся и посмотрел в серые глаза расфокусированным взглядом.
«Что с тобой?» - одним лишь взглядом спросил Драко, но в ответ он получил лишь горькую улыбку. Гарри прикрыл глаза и помотал головой, как бы отвечая, что ничего. Он отодвинулся от Малфоя, при этом проследив ладонями контуры его тела. Тот опустил голову, понимая, что Поттеру сейчас, наверное, в сотню раз хуже, чем ему. Он-то хоть мог накричать на любовника, при этом швыряя в стены все бьющиеся предметы интерьера.
А Гарри... Он не мог. Понимая, что покажи и он свои эмоции, то сделает этим только хуже. Хоть он в их паре должен сохранять спокойствие и холодный разум. Даже ценой того, что внутри будет бушевать кислотный ураган, разносящий в дребезги желания и разъедающий мечты.
Почувствовав теплое тело над собой, Драко тихо простонал. Гарри задрал его рубашку вверх и припал губами между выпирающих лопаток. Руки ниже, и губы за ними вниз по линии позвонков. Один за другим пальцы скользят по ребрам, посылая по телу блондина дрожь, от которой подгибались коленки и обессиливали руки. Пальцы взялись за шлевки брюк и потянули их вниз, тем самым открывая губам новую территорию для ласк.
Драко судорожно дышал. Так всегда было, когда любовник раздевал его в своей любимой манере: не торопясь и, при этом, невесомо касаясь его кожи самыми кончиками пальцев. Блондин чувствовал себя в эти
