тонкими нитями, постепенно рассеиваясь и превращаясь в белые волны, которые были достаточно яркими. Взгляд С. становился все более рассеянным: веки опускались все ниже, и наконец он заснул.
Один раз он во сне повернулся, опустил голову к правому плечу. Это движение заставило медведя, служившего С. подушкой, тоже немного опустить свою голову. Дыхание С. стало совсем медленным, глубоким, с присвистом из-за того, что С. дышал через рот. Издаваемые им звуки были явственно слышны в тихой комнате.
Проснувшись, С. посмотрел на печь, стоявшую возле центральной поперечной балки. Она была черного цвета, несмотря на то, что всякие дверки, окошки, задвижки были покрыты толстым слоем серой пыли. С. опустил свои ноги в носках с гамака и осторожно опустился на пол в нескольких сантиметрах от ботинок. Затем он уселся на пол и принялся обуваться. Завязал шнурки. Встал, прошелся по комнате к маленькому круглому окошку, разделенному деревянными планками на девять частей, одна из которых — центральная — была квадратной. Опустившись на пол, С. начал свои наблюдения.
Внизу и спереди располагались грядки спаржи: три длинных борозды, на которых ничего не росло, кроме вездесущего бурьяна. Вплотную к грядкам с одной стороны прилегала дорожка, посыпанная гравием, с другой стороны проходила тонкая тропинка. Дорожка с гравием также проходила мимо невысокой живой изгороди. По дорожке мирно прохаживался длинношеий голубь по имени X., поворачивая при каждом шаге свою голову то вправо, то влево. За грядками спаржи располагался большой газон, перейдя который можно было попасть во фруктовый сад. А перед газоном, на более поднятом и сухом месте, чем старое каменное здание, названное предыдущими владельцами каретным сараем, стоял большой каменный дом с огромными окнами, стекла которых ярко блестели при солнечных лучах. На втором этаже справа находилось окно ванной комнаты. Но за окном была пустота, освещенная дневным светом, потому, что в ванной было два окна: другое, невидимое, располагалось за углом, с юго-восточной стороны, откуда сейчас и светило солнце. Поэтому в ванной было светло. Слева от этого окна располагались еще два от двух свободных комнат, в которых никто не жил. С. моргнул, зевнул и перешел к изучению окон нижнего этажа. Прямо под окнами пустующих комнат находилось длинное окно кухни, состоящее из трех частей. На подоконнике, с внутренней стороны окна, в среднем проеме, стояла консервная банка — солнечный свет играл на ее боках. Крайние секции окна были открыты. В кухне тоже никого не было. Рядом с окном кухни была задняя дверь. Большой кот с черно-белой шерстью лежал на ступеньке перед дверью, греясь на солнце; дверь была закрыта. Слева от задней двери черного хода находилось окно гостиной — длинное, до самой земли, чтобы, открыв его, можно было бы выйти в сад. В этой комнате, как и в ванной, имелось второе окно, спрятанное от наблюдателя за юго-восточным углом дома. Свет, попадающий через эти окна, помог различить чью-то фигуру, полускрытую от С. стенами дома; эта фигура крутилась вокруг стола, чем-то занятая.
С. отвернулся от окна, прошелся в другой конец комнаты, обходя три наклонные балки, поддерживающие черепицу, мимо печки и висящего гамака. В другом конце комнаты в полу был проделан люк, крышка которого была сколочена из того же дерева, что и пол, хотя немного более гладкого. С. поднял крышку и по скрипящим от его тяжести ступенькам спустился вниз. Он очутился в сумрачной и пыльной комнате, пол которой был вымощен булыжником и усыпан разным барахлом. С. прошел мимо деревянной скамейки, штабеля досок, газонокосилки, множества разнообразных ящиков, сломанной мебели, старого треснувшего умывальника, установленного на подставке, жестяного кофра, на котором масляной краской были выведены буквы “ГСМ”, садовой тележки и старой птичьей клетки. Кроме того, здесь валялось множество других предметов, включая охапку садовых инструментов, брошенных у стены. С. подошел к деревянным двустворчатым воротам, которые заменяли северо-восточную стену старого каменного здания: петли этих ворот погнулись, и поэтому нижние кромки касались земли; некоторые доски были выломаны, и свет широким потоком врывался внутрь здания.
В левой половинке ворот была маленькая дверца. С. подошел к ней и слегка приоткрыл. Просунув голову в щель, он взглянул на северо-восточный угол дома, вблизи которого проходила грязная тропинка, ведущая из сада к мусорной куче. В этом месте росло дерево с толстым и угловатым стволом, увитое плющом от корней до конца веток. Рядом с деревом стоял укрепленный на небольшом столбике штормовой фонарь.
Открыв дверцу еще шире, С. переступил через порог и направился к штормовому фонарю; идя, он все время оглядывался по сторонам. Иногда он посматривал на дом. В гостиной он заметил какое-то движение. Кто-то следил за ним, спрятавшись за занавеской из окна гостиной.
Не доходя до фонаря, С. повернулся кругом и двинулся обратно к двери, не раздумывая, вошел внутрь и начал пробираться к лестнице мимо брошенных и забытых вещей. Вот задняя стена, скрипучая пошатывающаяся лестница, ведущая в комнату наверх. С. поднялся по ступенькам, пролез через люк в комнату, закрыл за собой крышку. Вытянув голову, С. принялся снова обходить комнату, по-прежнему избегая столкновений с поперечными балками, пролегающими от стенки к стенке; пройдя мимо печи, на одной из заслонок которой была выгравирована надпись “Сенториан 1888” — слова располагались по окружности — и мимо гамака, натянутого между балками.
Круглое окошко, рассеченное двумя вертикальными и двумя горизонтальными планками на девять частей, центральное из которых имело квадратную форму, было проделано в стене, обращенной к задней стенке жилого дома. Опустившись на колени, С. вытянул правую руку вверх по каменной кладке, нащупав нишу. Он пошарил в ней рукой и извлек оттуда сложенную подзорную трубу пятнадцати сантиметров в длину в кожаном футляре. Футляр совсем истерся от времени и стал очень мягким. С. высвободил подзорную трубу из футляра и обеими руками потянул за концы трубы. Она начала удлиняться пока не пришла в рабочее положение. Подзорная труба состояла из трех трубок, входящих одна в другую: в самой маленькой трубке находился окуляр. Разместив трубу так, что ее конец находился между планками, делящими окошко на девять частей, С. приложил правый глаз к окуляру.
Поворачивая левой рукой, в которой он ее держал, трубу, С. направил ее на жилой дом. В окуляре появилась каменная кладка, похожая на рыбацкую сеть. С. передвигал трубу до тех пор, пока не Добрался до большого окна гостиной. Внутри можно было разглядеть часть стола, накрытого белой скатертью, и некоторые предметы сервировки на нем. Комнату сплошным потоком заливал яркий свет. Свет врывался не только через огромное окно, но и через другие, находящиеся на юго-восточной стороне дома. Такое освещение давало возможность разглядеть висящие портьеры зеленого цвета, которые прикрывали окно. Еще можно было заметить, что одна из портьер свисала как-то неестественно, а за портьерой — ногу в черном ботинке и темных брюках. Пожалуй, внимательный наблюдатель заметил бы и плечо и левую сторону лица. Впрочем, детали разглядеть было очень трудно, но все же С. показалось, что он видит руку, сжимающую портьеру; в том месте, где он раньше заметил плечо.
Резкость начала падать, рука у С. задрожала, заставляя трубу метаться вдоль окна гостиной вверх, к окну ванной комнаты, вниз, к газону, и опять к окну гостиной.
Отведя окуляр трубы от глаза, С. опустил левую руку, дав ей возможность немного отдохнуть. Но, подождав немного, он снова приложил трубу к глазу. Тотчас он заметил, что левая портьера приняла нормальное положение. Никаких других изменений ему больше не было видно. Вздохнув, он опустил трубу в самый низ, под окно у самой стены.
— Да, Ви, если только ты сказала ему…
С. поднялся с колен, он отряхнул штаны. Удостоверившись, что его фигура не видна из его маленького окошка, он осторожно попытался выглянуть наружу.
“Я не знаю, что мне делать”.
По синему небу плыли редкие облака. Крыша дома была покрыта голубой плиткой, по краям же она была выложена камнем, словно удерживающим плитки от падения. Центральная балка была усилена такими же камнями, на обоих концах украшена резными каменными урнами. Широкая дымовая труба, состоящая из шести бочкообразных блоков, возвышалась над крышей. Чуть ниже уровня крыши по краям пролегали водосточные желоба. В каждый угол дома были вделаны дренажные трубы; в этих местах водосточные желоба сходились, посылая воду в трубы, которые, в свою очередь, отправляли ее на землю. Каменная кладка задней стены прерывалась пятью окнами и дверью. Три окна располагались на втором этаже, два остальных — на первом. На втором этаже правое окно было в ванной комнате. Под ним находилось окно-дверь, открывающееся изнутри и позволяющее выходить прямо в сад. По обеим сторонам его висели тяжелые портьеры: они не шевелились, ни правая, ни левая. Наверное, за ними никого кг было. Это была гостиная. Часть комнаты, которая была видна наблюдателю, казалась пустой. Окно-дверь было
