По указанию Лаврентия Палыча чекисты совокупились с тысячами изуродованных женских трупов, от которых родились полчища мутантов, поднявшихся против обалдевших от ужаса немцев. Под прикрытием чудовищ бериевские изуверы и сбежали. Самыми свирепыми оказались львовские монстры — до самого конца войны гитлеровцы, согласно прекрасной Юлии, гак и не вошли в охраняемый ими город… Ну а пока страшилища останавливали германских освободителей, коварный кремлевский горец бросил свои сатанинские орды на мирных финнов и тихих иранцев.
По мнению тараканов, ползающих по мозговым извилинам Латыниной, именно так все и было, но в реальности события на границах с Ираном и Финляндией развивались несколько по-иному. К 22 июня 1941 года немцы развернули на финской территории и в приграничных районах Северной Норвегии армию «Норвегия» под командованием генерала Николауса фон Фалькенхорста. В состав армии входили 169-я пехотная дивизия, 2-я и 3-я горнопехотные дивизии, 6-я горнопехотная бригада СС «Норд», 40-й и 211-й танковые батальоны и ряд других частей. Вслед за ними на юге страны обнаружилась 163-я пехотная дивизия, перевезенная из Норвегии через Швецию.
В Кремле логично предположили, что эти войска прибыли отнюдь не для помощи братскому финскому народу, и не ошиблись. Находившийся в Берлине с 17 по 25 сентября участник вторжений в Россию в 1918–1921 годах генерал Пааво Талвела донес до германского руководства готовность Финляндии участвовать в грядущем походе на восток. Поэтому директива Верховного командования Вооруженными силами Германии № 21 от 18 декабря 1940 года, более известная как план «Барбаросса», включала подробные инструкции как для германских войск в Норвегии и Финляндии, так и для финской армии.
«Важнейшей задачей 21-й армии и в течение Восточной кампании остается оборона Норвегии.
Имеющиеся сверх этого силы (горный корпус) следует использовать на севере, прежде всего для обороны области Петсамо и ее рудных шахт, а также трассы Северного Ледовитого океана. Затем эти силы должны совместно с финскими войсками продвинуться к Мурманской железной дороге, чтобы нарушить снабжение Мурманской области по сухопутным коммуникациям.
Будет ли такая операция осуществлена силами немецких войск (две-три дивизии) из района Рованиеми и южнее его, зависит от готовности Швеции предоставить свои железные дороги в наше распоряжение для переброски войск.
Основным силам финской армии будет поставлена задача в соответствии с продвижением немецкого северного фланга наступлением западнее или по обеим сторонам Ладожского озера сковать как можно больше русских войск, а также овладеть полуостровом Ханко».
Финны план одобрили, и депутат Сейма Вяйне Войонмаа 13 июня 1941 года признал, что Финляндия является державой оси. (Имелся в виду военный союз между Германией, Италией и Японией, именовавшийся осью Берлин — Рим — Токио.) Тогда же Финляндия предоставила Германии право пользования своими аэродромами.
Участие в грядущем вторжении предполагало изрядную добычу, и в Хельсинки, готовясь осваивать завоеванную с помощью немцев Карелию, приступили к ускоренному формированию оккупационной администрации. Назначенный командиром 6-го армейского корпуса Талвела 19 июня записал в своем дневнике:
Реально финны собирались атаковать несколько позже, о чем действующий президент страны Ристо Рюти 23 июня рассказал будущему главе государства Юхо Кусти Паасикиви, сделавшему в тот же день запись в своем дневнике.
«Был у Рюти на его летней квартире. Рюти рассказал 03.07.41 мы выступаем, так как к этому сроку немцы в Северной Финляндии будут готовы. Мы уточнили будущую границу Финляндии. Границы будут установлены в зависимости от исхода войны и от того, что станет с Советским Союзом. Сейчас стоит вопрос о Восточной Карелии. Германский посланник передал Рюти собственноручное письмо германского фюрера, в котором фюрер обращает внимание, что Германия и Финляндия во второй раз будут сражаться вместе, и заверял, что он не оставит Финляндию. Это хорошо. Маннергейм, который приходил к Рюти, был этим также очень удовлетворен. Маннергейм сказал Рюти, что немцы преуспели против Советского Союза с самого начала гораздо больше, чем можно было предвидеть. У Советского Союза дефицит высшего командного состава. Фалькенхорст — на севере Финляндии, он командует германскими войсками. О финляндских условиях мира говорили с Риббентропом, и он их одобрил»
Фактически Финляндия начала боевые действия даже раньше немцев. Еще 21 июня высадившийся на демилитаризованные Аландские острова финский десант арестовал находившихся там сотрудников советского консульства. В тот же день финские подводные лодки приступили к постановке минных заграждений в советских территориальных водах у побережья Эстонии, имея приказ топить любое наше судно, которое сочтут нужным. Одновременно к установке мин в Финском заливе приступили семь германских заградителей, базировавшихся в Хельсинки и Турку.
Затем в дело вступили диверсанты. В ночь с 21 на 22 июня два гидросамолета «Хейнкель-115» высадили 16 финнов в немецкой форме для подрыва шлюзов Беломоро-Балтийского канала. Операция провалилась, но машина войны продолжала набирать обороты. Утром 22 июня подразделения 5-й моторизованной дивизии СС «Викинг», в которой наряду с голландцами, датчанами и норвежцами служило 400 финских добровольцев, перешли советскую границу на львовском направлении. Чуть раньше, в 3 часа 45 минут, из Кенигсберга вылетели 14 немецких бомбардировщиков «Юнкерс-88», сбросили на подходах к Кронштадту 28 морских мин и приземлились на гостеприимные финские аэродромы. Успешному выполнению задания способствовала грамотная работа штурмана командирской машины, которым оказался финский капитан Эрви.
Как известно, еще в 1919 году Кронштадт регулярно атаковали базировавшиеся в Финляндии торпедные катера и самолеты, а финские войска наступали в Карелии, откуда их выбили окончательно лишь три года спустя. В Кремле это помнили, и именно стремление отодвинуть границу со столь неприятным соседом и послужило причиной вторжения советских войск в Финляндию 30 ноября 1939 года. Теперь история повторялась, и мне было бы очень интересно узнать: что бы сделал в такой ситуации на месте Сталина какой-нибудь сугубо миролюбивый западный политик типа Буша?
Вспомните судьбу Ирака и Афганистана: их причастность к террористическим актам в США 11 сентября 2001 года до сих пор не доказана, но обе страны были сначала засыпаны бомбами и ракетами, а затем и оккупированы. В данном случае уже к вечеру 23 июня Хельсинки разделил бы судьбу Помпей после извержения Везувия, но советская авиация 25 июня, вопреки вранью Латыниной, бомбила главным образом финские аэродромы и лишь несколько не относящихся к их инфраструктуре объектов, типа ГЭС в Иматре.
После этого премьер-министр Финляндии Йохан Рапгелл обвинил СССР в нападении на «незащищенные города», но на заседании Сейма, объявившего о вступлении Финляндии в войну, многие депутаты даже не скрывали, что бомбежки лишь повод. Председатель Сейма Юхо Ниукканен потребовал добиваться того, чтобы
Таннера успокоили, напомнив, что заседание закрытое, и война была объявлена… А через 70 лет мадемуазель Латынина начала травить доверчивым радиослушателям байки о маленькой невинной Финляндии, которая ну совсем не хотела воевать!
Точно так же врет Латынина, описывая ввод Красной армии в Иран. Она умалчивает, что войска в
