Глава 3
Они не виделись неделю, даже не перезванивались. Петров заглянул в воскресенье, чтобы забрать ложки и отдать деньги. Еще раньше Зина, которая так и не познакомилась лично с Григорием, просила узнать, не заинтересуют ли коммерсанта комплекты сувениров — разделочная доска и шесть ложек, расписанных в одном стиле. Петров похвалил тогда Зину за смекалку. Теперь он сказал, что Григорий идею с комплектами одобрил и цену назначил хорошую.
И следующую неделю Петров не забегал к Зине. Работа — лучшее лекарство от душевных невзгод. Благо Петров имел работу, которую, как ремонт, нельзя было закончить, ее можно было только прекратить на время. Он лично прекращал для перерывов на сон. Ужинал на фирме, приезжал домой после одиннадцати вечера и сразу заваливался спать.
В субботу Петров решил после обеда съездить в спортивный клуб. За неделю сидения в конторе тело задеревенело, мышцы требовали растяжки. Но как на грех сумку забыл дома, пришлось возвращаться.
С Зиной он столкнулся на площадке. Он открывал свою дверь, когда она вышла. Ваня и Саня сидели в коляске, за спиной у Зины был рюкзачок.
— Привет, — сказал Петров. — Гулять собрались? Там дождь со снегом, мерзкая погода.
Он знал, как нелегко тащить коляску с маленькими колесиками по снежной каше.
— Ничего, — ответила Зина. — Нам только до метро. Мы бабушку едем навестить.
— Ты собираешься ехать в метро с детьми? У тебя денег нет на такси?
Зина однажды съездила к бабушке на такси. Тех денег, которые она заплатила за комфорт, хватило бы на десять килограммов фруктов.
— Есть у меня деньги, — бодро ответила она. — Но надо когда-то осваивать жизнь, в том числе и транспорт. Все будет нормально, у нас только один переход.
Петров не спускался в метро несколько лет. Если там толчея как прежде… Он представил себе волокущую коляску Зину с детьми на руках, с рюкзаком на спине…
— Я вас подвезу, — решил он. — Подожди минутку, я сумку возьму.
— Вот еще! Ты даже не спросил, куда нам ехать. Вдруг тебе не по пути.
— Куда вам ехать?
— На «Бауманскую».
Петрову требовалось в другой конец Москвы.
— Подходит, — кивнул он. — Я сейчас.
Он вошел в квартиру и поднял трубку зазвонившего телефона. Это была Таисия.
— Что мы делаем с тобой через полчаса? Ты соскучился? — спросила она после приветствия.
— Дьявольски соскучился! Но видишь ли, у меня сейчас — замялся Петров.
В Таиной практике не случалось, чтобы мужчина ей отказывал. Он должен бросаться по первому зову, а если юлит, переносит свидание — значит, финал. Ей стало досадно. Долгий перерыв в свиданиях с Петровым был вызван отбытием в Швейцарию для пластической операции на груди. Месячная поездка затянулась почти на пять: неожиданно загноились швы, пришлось их лечить, потом делать еще одну операцию — иссекать рубцы. Зато сейчас ее грудь выглядела потрясающе. Таисия десять дней провела на пляже в Хургаде и теперь на фоне авитаминозных московских физиономий чувствовала себя Клеопатрой среди невольников. Она заранее предвкушала, как отреагирует Петров на ее юную торчащую грудь, а он лишал ее такого удовольствия.
— Как ты думаешь, Славик не знает о наших отношениях? — невинным тоном спросила Таисия.
Славиком звали мужа-банкира. Минуту назад, мямля извинения, сочиняя о неожиданно нагрянувших родственниках, он мысленно обзывал себя дураком. Так, сажает Зину с детьми в такси, оплачивает проезд туда и обратно — вся недолга. Но когда Таисия упомянула о муже, он насторожился. Это был шантаж.
«Хочешь, чтобы я опытом с ним обменялся?» — едва не вырвалось у Петрова.
Их отношения не предполагали клятв, заверений в верности — вообще никаких обязательств и душевных привязанностей.
— Видишь ли, Таис… — начал он медленно, чеканя каждый слог.
Но она его прервала. Уколоть уколола, а дальше развивать тему опасно. Если Петров обозлится и проболтается об их связи? Жизнь бывшего любовника немного стоит, но может полететь и Таисина голова. Славик, в свое время отсидев три года, приобрел гадкие привычки.
— Ладно, ладно, не пугайся, — усмехнулась Таисия. — Ничего он не знает и не узнает, ты ведь порядочный человек, правда? Петров, мне было с тобой очень хорошо, ты потрясающий мужик.
— Мне еще лучше, — почти оттаял Петров. — И потом, разве мы расстаемся?
— Ты первый сказал. И вообще, ты первый мужчина, который меня бросил. Гордись.
— Да я… — начал Петров, но Таисия уже повесила трубку.
Зины на площадке не было. Петров тихо выругался. Если Зина уехала, то сегодняшний день с полным основанием можно назвать динамическим. Женщины динамят его напропалую. И он опять забыл спортивную сумку.
Его ждали у машины. Снег прекратился, но низкие облака готовились сбросить на город очередную порцию мороси. Петров достал из багажника креслица для детей: у доброго дяди все припасено для бедных сироток.
После поездки на дачу к Потаповым он не снял эти креслица, так и приехал на работу.
— Петров, ты женился? — выпалила Лена, заходя в кабинет.
— Если сие произойдет, можешь откусить у меня палец С чего ты взяла? — ответил он, не поднимая головы от бумаг.
— Лучше давай поспорим на десять тысяч. Близнецов ты уже катаешь.
— А, это. Вот мои ключи, попроси водителя убрать кресла в багажник. Разгладь личико от вредных морщин, нам некогда отвлекаться на чепуху, работы навалом.
— Значит, свадьбы не было? — ехидничала Леночка. — Но ты, надеюсь, приступил к дальнейшему детопроизводству?
— Иди работать! — рявкнул Петров.
Леночка еще многое могла сказать, но не стала искушать судьбу — отправилась выполнять указание, а заодно собирать слухи по фирме.
Ваня и Саня капризничали: хныкали, ерзали, не хотели сидеть в креслицах.
— Что это с ними? — спросил Петров, выезжая со двора.
— Давай я пересяду назад? — предложила Зина и добавила извиняющимся тоном: — Они без тебя соскучились. Хотят, чтобы ты с ними поиграл.
— Да? — Петров довольно улыбнулся. — Ну, полчаса тебя не задержат.
Малыши его любили. Петров отлично понимал: точно так же они относились бы к другому человеку, который с ними играет и дурачится. Но когда, увидев его, близнецы радостно хлопали ладошками, обнимали за шею и прижимались пухлыми мордашками — в эти минуты Петрову было наплевать, за что и почему его любят два карапуза.
Он припарковал машину на Чистопрудном бульваре напротив детского городка с качелями и избушками. Ваня и Саня запрыгали на месте, мешая Петрову их отстегнуть. Он взял их на руки, перешел улицу и направился к городку.
Зина стояла в стороне и смотрела, как они играют. К ней присоединилась молодая женщина с коляской, в которой спал младенец четырех-пяти месяцев.
У женщины было красивое, но студенистое лицо.
— Тебе везет, — сказала она и кивнула на Петрова и детей. — Муж у тебя. А я одна мыкаюсь. Ночью орет, доводит. Подушкой его накрыть хочется.
— Что вы! — Зина с удивлением и жалостью посмотрела на молодую мать. — Это просто усталость, она пройдет.
— Может, и пройдет, — равнодушно пожала плечами собеседница. — Денег нет ни черта. Отец с матерью на пропитание дают, а больше ни копейки. Удавиться, что за жизнь.
— А муж, то есть отец ребенка? — спросила Зина.
