другого, который никаких золотых дукатов делать не мог.
Наутро мальчик отправился со двора, пришел к своей матери и говорит:
- Северный ветер все-таки хороший. Вот дал мне козла, да такого, что скажи ему только: 'Козел, делай деньги!' - и он делает золотые дукаты.
- Вот чудеса, - сказала мать, - ни за что я этому не поверю, пока своими глазами не увижу.
- Козел, делай деньги! - сказал мальчик.
Но козел сделал кое-что совсем другое. Снова пошел мальчик к ветру, сказал, что козел никуда не годится, и попросил рассчитаться за муку.
- Ну, больше я уже ничего не могу тебе дать, - сказал ветер, - кроме той старой палки, что стоит у входа. Может, и она тебе пригодится. Скажи ей: 'Бей, моя палочка!'- и она начнет бить и будет драться до тех пор, пока ты не скажешь: 'Стой, моя палочка!'
Путь до дому был долгий, и снова зашел мальчик на постоялый двор. Только он уже смекнул, что сталось со скатертью да с козлом, и потому, как вошел, так сразу и улегся на скамью и давай храпеть, будто спит крепким сном.
Подумал хозяин, что и палка, видно, на что-нибудь сгодится. Нашел он точно такую же и положил рядом с мальчиком и хотел уж было взять палку себе, а мальчик-то как закричит:
- Бей, моя палочка!
Палка - бить-колотить, а хозяин давай прыгать через столы да скамьи и кричит-надрывается:
- Прикажи ты этой палке перестать, не то она прибьет меня до смерти! Ой, отдам я тебе и козла, и скатерть!
Решил тогда мальчик, что хозяин уже получил по заслугам:
- Стой, моя палочка!
А потом положил в карман скатерть, взял в руки палку, на веревочке повел козла и со всем этим богатством отправился к себе домой.
Честно рассчитался за муку Северный ветер!
' Петух и курица в орешнике '
Пошли однажды петух и курица в лес за орехами. И вот курица подавилась ореховой скорлупой - лежит и крылышками машет. Побежал петух за водой для курицы. Подбежал к ручью и говорит:
Ручеек, ручеек, дай мне водицы, я отнесу ее своей курочке, а то она лежит в орешнике и умирает.
Ручей ему в ответ:
- Хорошо, я дам тебе воды, только ты за это дай мне зеленых листиков.
Вот побежал петух к зеленой липе.
- Липа, липа, дай мне зеленых листиков, я дам их ручью, он за это даст мне воды, я отнесу ее своей курочке, а то она лежит в орешнике и умирает.
- Хорошо, я дам тебе зеленых листиков, только ты за это дай мне радугу, - ответила липа. Побежал петух к Деве Марии.
- Ох, Дева Мария, дай мне радугу, я дам ее липе, липа даст мне листиков, я отдам ручью, он за это даст мне воды, и я отнесу ее своей курочке, а то она лежит в орешнике и умирает.
- Хорошо, я дам тебе радугу, только ты за это дай мне башмачки, - отвечала Дева Мария. Побежал петух к сапожнику.
- Сапожник, сапожник, дай мне башмачки, я дам их Деве Марии, она даст мне радугу, радугу я дам липе, липа даст мне листиков, листики я дам ручью, за это он даст мне воды, и я отнесу ее своей курочке, а то она лежит в орешнике и умирает.
- Хорошо, я дам тебе башмачки, только ты за это дай мне щетки... - ответил сапожник. Побежал петух к подмастерью.
- Подмастерье, подмастерье, дай мне щеток, щетки я дам сапожнику, сапожник даст мне башмачки, башмачки я дам Деве Марии, Дева Мария даст мне радугу, радугу я дам липе, липа даст мне листиков, листики я дам ручью, за это он даст мне воды, и я отнесу ее своей курочке, а то она лежит в орешнике и умирает.
- Хорошо, я дам тебе щеток, только ты за это дай мне хлеба, - ответил подмастерье. Побежал петух к пекарю.
- Пекарь, пекарь, дай мне хлеба, хлеб я дам подмастерью, подмастерье даст мне щеток, щетки я дам сапожнику, сапожник даст мне башмачки, башмачки я дам Деве Mapии, Дева Мария даст мне радугу, радугу я дам липе, липа даст мне листиков, листики я дам ручью, за это он. даст мне воды, и я отнесу ее своей курочке, а то она лежит в орешнике и умирает.
- Хорошо, я дам тебе хлеба, только ты за это дай мне зерна, - ответил пекарь.
Побежал петух к мельнику.
- Мельник, мельник, дай мне зерна, зерно дам я пекарю, пекарь даст мне хлеба, хлеб я дам подмастерью, подмастерье даст мне щеток, щетки дам я сапожнику, сапожник даст мне башмачки, башмачки я дам Деве Марии, Дева Мария даст мне радугу, радугу я дам липе, липа даст мне листиков, листики я дам ручью, за это он даст мне воды, и я отнесу ее своей курочке, а то она лежит в орешнике и умирает.
- Хорошо, я дам тебе зерна, только ты за это дай мне дров, - отвечал мельник.
Побежал петух к дровосеку.
- Дровосек, дровосек, дай мне дров, дрова я дам мельнику, мельник даст мне зерна, зерно я дам пекарю, пекарь даст мне хлеба, хлеб я дам подмастерью, подмастерье даст мне щеток, щетки я дам сапожнику, сапожник даст мне башмачки, башмачки я дам Деве Марии, Дева Мария даст мне радугу, радугу я дам липе, липа даст мне листиков, листики я дам ручью, а за это он даст мне воды, и я отнесу ее своей курочке, а то она лежит в орешнике и умирает.
- Хорошо, я дам тебе дров, только ты за это дай мне топор, - ответил дровосек.
Побежал петух к кузнецу.
- Кузнец, кузнец, дай мне топор, топор я дам дровосеку, дровосек даст мне дров, дрова я дам мельнику, мельник даст мне зерна, зерно я дам пекарю, пекарь даст мне хлеба, хлеб я дам подмастерью, подмастерье даст мне щеток, щетки я дам сапожнику, сапожник даст мне башмачки, башмачки я дам Деве Марии, Дева Мария даст мне радугу, радугу я дам липе, липа даст мне листиков, листики я дам ручью, а за это он даст мне воды, и я отнесу ее своей курочке, а то она лежит в орешнике и умирает.
- Хорошо, я дам тебе топор, только ты за это дай мне угля, - ответил кузнец.
Побежал петух к угольщику.
- Угольщик, угольщик, дай мне угля, уголь я дам кузнецу, кузнец даст мне топор, топор я дам дровосеку, дровосек даст мне дров, дрова я дам мельнику, мельник даст мне зерна, зерно я дам пекарю, пекарь даст мне хлеба, хлеб я дам подмастерью, подмастерье даст мне щеток, щетки я дам сапожнику, сапожник даст мне башмачки, башмачки я дам Деве Марии, Дева Мария даст мне радугу, радугу я дам липе, липа даст мне листиков, листики я дам ручью, а за это он даст мне воды, и я отнесу ее своей курочке, а то она лежит в орешнике и умирает.
Жалко стало угольщику петуха, и он дал ему угля. И вот получил кузнец уголь, а дровосек - топор, а мельник - дрова, а пекарь - зерно, а подмастерье - хлеб, а сапожник - щетки, а Дева Мария - башмачки, а липа радугу, а ручей - зеленые листики, а петух - воду. Отнес он ее своей курочке в орешник, и стала курочка снова жива-здорова.
' Принцесса на стеклянной горе '
Жил-был один человек, и был у него луг где-то на косогоре, а на лугу стоял сарай, и там хранилось сено. Только в последние годы не много там припасов было, потому что каждый год, на Иванову ночь, когда трава всего сочнее и гуще, повадился кто-то объедать весь луг, да так, словно по нему прошло целое стадо. Раз так было, и два так было, а на третий раз хозяину то надоело, и сказал он своим сыновьям, что надо им посторожить у сарая, чтобы не съели у них траву, как в прошлые годы; а было у него три сына, только третий-то был, понимаешь ли, Аскеладден.
- Кто из вас пойдет, пусть глядит в оба,- так сказал отец.
Сначала пошел старший сын сторожить луг.
'Ну, теперь ни человек, ни зверь, ни сам дьявол мою траву не тронет', - думал он.
Вот наступил вечер, забрался старший сын на сеновал и лег спать. Только вдруг среди ночи поднялся страшный шум и земля загудела, задрожала так, что у сарая чуть крыша не обвалилась. Вскочил старший сын - и бежать что есть мочи, даже ни разу не оглянулся. А всю траву опять кто-то объел, как и в прошлые годы.
Вот на другой год, в Иванову ночь, отец опять говорит, что не дело им отдавать всю траву неведомо кому.
- Пусть один из вас опять пойдет сторожить, да пусть следит хорошенько, - сказал он.
Решил средний сын попытать счастья. Забрался он на сеновал и лег спать, в точности как его брат. И опять посреди ночи поднялся страшный шум и земля задрожала еще сильнее прошлогоднего. Услыхал это средний сын, испугался и пустился наутек, да так, словно ему за это деньги платили.
На третий год пришла очередь Аскеладдена. Собрался он на луг, а старшие братья и давай над ним смеяться.
- Ну, ты-то уж наверно убережешь наше сено! Недаром ты только и умеешь, что у печки сидеть да в золе копаться! - говорили они.
Но Аскеладден не стал их слушать, а, как только наступил вечер, пошел на луг, забрался на сеновал и лег; и вот скоро опять поднялся шум и задрожала земля. 'Ничего, только бы хуже не было', - подумал Аскеладден. Тут земля еще сильнее задрожала, и соломинки так и запрыгали вокруг Аскеладдена. 'Ничего, только бы еще хуже не было', - подумал Аскеладден. Задрожала снова земля, да так, что Аскеладден испугался, как бы крыша на него не свалилась. Но было это недолго, а потом сразу стало все вокруг тихо-тихо. 'Интересно, будет опять шум или нет?' - подумал Аскеладден. Но шуму больше не было, все было тихо. Полежал немного Аскеладден и слышит, как будто лошадь стоит у амбара и жует. Выглянул он осторожненько за дверь - и видит: стоит конь и жует траву, да такой большой, гладкий и красивый конь, какого Аскеладден в жизни своей не видывал. Тут же было седло и уздечка и еще рыцарская кольчуга, и были они медные, да так и сверкали. 'Ага, так это ты съедаешь наше сено! - подумал Аскеладден. - Ну, больше я тебе этого не позволю!'
Взял он поскорее огниво, перебросил через коня, и конь замер как вкопанный. И
