определяется характером способа производства. Каждая общественно-экономическая формация имеет свои специфические законы развития производительных сил.
Была отвергнута и реформистская точка зрения на производственные отношения как на «простой рефлекс» производительных сил. Производственные отношения, порождаясь производительными силами, оказывают обратное воздействие на производительные силы, выступают как активная движущая сила общественного развития.
Большое внимание советские философы уделяли вопросу о взаимоотношении общественного бытия и общественного сознания.[38] Им пришлось вести борьбу как с вульгарным социологизмом, так и с буржуазным объективизмом. Вульгарный социологизм проявился в попытке выводить общественные идеи непосредственно из экономических отношений, даже из уровня развития техники. В отдельных работах утверждалось, что общественное сознание находится в прямой зависимости от экономики. Между тем еще Энгельс разъяснял, что экономика не непосредственно, а лишь в конечном счете обусловливает общественное сознание. Общественное сознание характеризуется относительной самостоятельностью, имеет свою внутреннюю логику развития. Буржуазный объективизм характеризовался выхолащиванием классового содержания идеологии, игнорированием и непониманием принципа партийности в теории. Были также попытки рассматривать идеологию лишь как извращенное сознание, т. е. как неправильное отражение действительности, обусловленное классовыми интересами. Получалось, что и пролетарская идеология представляет собой неправильное отражение социального бытия. На самом же деле идеология самого передового класса в истории — пролетариата, интересы которого совпадают с ходом исторического развития и закономерностями общественного процесса, является научной идеологией.
В документах и решениях Коммунистической партии указывалось на необходимость, борьбы против вульгаризаторства и упрощенчества.
В переходный период советские и зарубежные философы начинают исследование ленинского этапа в развитии исторического материализма — разработки Лениным проблемы единства диалектического и исторического материализма, неразрывной связи научной объективности и пролетарской партийности, роли субъективного фактора в общественном развитии, соотношения экономики и политики, материальной обусловленности и объективной закономерности развития общества.
Вопросы диктатуры пролетариата и строительства социализма. Жизненно важное значение для Советского Союза и всего мирового революционного движения имело теоретическое обоснование возможности построения социализма в одной стране, разработка вопроса о внутренних и внешних условиях построения социализма, о полной и окончательной победе социализма в СССР. В документах Коммунистической партии, в трудах советских философов доказывалось, что вывод о возможности построения социализма в одной стране закономерно и неизбежно вытекает из ленинской теории о возможности победы социалистической революции в одной, отдельно взятой, стране. Обоснование этого вывода сопровождалось упорной борьбой против концепций правых и «левых» оппортунистов — троцкистов, зиновьевцев, бухаринцев. Исходя из ложного тезиса о непримиримости интересов рабочего класса и крестьянства, между которыми будто бы неизбежны столкновения, Троцкий утверждал, что только при государственной поддержке пролетариата передовых стран можно ставить вопрос о построении социализма в СССР. «Прикрываясь „левой“ ультрареволюционной фразой, троцкисты стремились навязать авантюристический курс, обрекавший на поражение строительство социализма в нашей стране, рассчитанный на искусственное „подталкивание“ революции в других странах». Правые оппортунисты (Бухарин и др.), исходя из механистической теории равновесия, утверждали, что так как каждая социальная система, не исключая социалистической, стремится к равновесию, к гармонии между различными социальными силами, то в СССР будут сглаживаться противоречия между капиталистическими и социалистическими элементами, а кулаки и нэпманы будут постепенно и мирно врастать в социализм. Поэтому нет надобности предпринимать какие-либо меры, могущие нарушить это равновесие, — не следует создавать колхозы, осуществлять индустриализацию страны, ограничивать стихию товарно-рыночных отношений, наступать на капиталистические элементы.[39]
По мнению лидеров II Интернационала К. Каутского, О. Бауэра, Г. Кунова, социализм возникает в результате стихийного развития производительных сил буржуазного общества, без революции и диктатуры пролетариата. С точки зрения этих ренегатов, социализм может победить лишь в экономически наиболее развитых странах. В трудах советских марксистов была подвергнута критике эта вульгарно-фаталистическая точка зрения, исключающая из закономерностей общественного развития действия народных масс, борьбу классов и сводящая процесс развития общества к действию слепых сил экономики.[40]
Основатель Коммунистической партии Италии, выдающийся философ-марксист Антонио Грамши выступил против оппортунистической теории социального фатализма, согласно которой один лишь рост производительных сил без всякой классовой борьбы и революции приведет к социализму. На самом же деле, говорил Грамши, победа социализма невозможна без борьбы трудящихся масс, без свержения эксплуататоров, установления социалистического государства. Пальмиро Тольятти писал, что представление о необходимости слома государственной машины буржуазии Грамши «положил в основу всей своей мысли и всего своего последующего действия. Это было самое большое из осуществленных им завоеваний».
Один из создателей Коммунистической партии Китая, Ли Да-чжао, в работе «Мое марксистское мировоззрение» критиковал оппортунистических лидеров II Интернационала, игнорировавших революционную борьбу, которую ведут трудящиеся за уничтожение капитализма и построение социализма, и утверждавших, что лишь одно развитие производительных сил неизбежно ведет к созданию социалистической собственности. Ли Да-чжао отмечал, что это отход от основных положений марксизма.
Советские и зарубежные марксисты исследовали вопрос о соотношении диктатуры и демократии, свободы и принуждения. Они опровергали клеветнические утверждения Каутского, О. Бауэра и других ревизионистов, видевших в диктатуре пролетариата лишь одно насилие и принуждение, отрицание свободы и демократии; в действительности насильственная функция диктатуры пролетариата направлена лишь против свергнутых эксплуататорских классов, ведущих вооруженную борьбу или оказывающих упорное сопротивление строительству социализма, и против различных антиобщественных элементов, подрывающих устои новой общественной жизни.
Свобода трудящихся, развитие демократии не противоречат насильственной функции и принуждению, осуществляемым пролетарским государством. Подавляя эксплуататоров, ведущих борьбу против социализма, диктатура пролетариата обеспечивает подлинную свободу, действительную демократию для всех трудящихся, ограждает и защищает их от буржуазного порабощения и эксплуатации. Свобода и демократия всегда имеют классовый характер. Нет всеобщей, абстрактной, одинаковой для всех свободы и демократии. Реформисты метафизически отрывают свободу и демократию от классовой и экономической основы, превращают их в вечный и неизменный абсолют.
В документах партии, трудах советских и зарубежных марксистов были выявлены закономерности развития социалистического государства. Критикуя анархистские и полуанархистские теории немедленного отмирания государства, партия указывала, что социалистическое государство будет существовать длительное время. Ленин на VII съезде партии отклонил предложение Н. Бухарина о включении в Программу партии пункта о немедленном отмирании государства, «уничтожении всякой политической власти, как таковой». Он отметил, что «заранее провозглашать отмирание государства будет нарушением исторической перспективы».
По мере продвижения к коммунизму общественные организации будут принимать все более широкое участие в управлении обществом. Это одна из закономерностей развития пролетарского государства, социалистической демократии. Х съезд партии (1921) отверг требование «рабочей оппозиции» о передаче управления народным хозяйством профсоюзам и в то же время отметил, что передача профсоюзам отдельных государственных функций постепенно будет увеличиваться. В решениях XVI съезда партии (1930) также говорилось о расширении опыта «передачи рабочим исполнения отдельных функций госаппарата».
