начальство во главе с полковником; сотней начальствовал сотник, куренем — атаман. Все эти лица составляли козацкую старшuну, избираемую посредством свободного голосования и утверждаемую гетманом.
Хмельницкий разделил Украину на шестнадцать полков:
полк Чигиринский с полковником Якубовичем-Вешняком;
полк Черкасский с полковником Воронченко;
полк Корсунский с полковником Мозырой;
полк Белоцерковский с полковником Громыкой;
полк Каневский с полковником Савичем;
полк Уманский с полковником Глухом;
полк Брацлавский с полковником Нечаем;
полк Кальницкий с полковником Федоренко;
полк Киевский с полковником Ждановичем;
полк Переяславский с полковником Лободой;
полк Кропивенский с полковником Джеджалием;
полк Миргородский с полковником Гладким;
полк Полтавский с полковником Пушкаренко;
полк Прилуцкий с полковником Носачем;
полк Нежинский с полковником Шумейко;
полк Черниговский с полковником Небабой.
Впоследствии образовались еще полки: Паволочский, Стародубский, Гадячский и некоторые другие.
Что представляли собою эти полки? Вот краткие сведения о некоторых из них. Брацлавский полк состоял из 20 городов, 35 местечек, 1 слободки и 10 сел; полк включал 21 сотню. В Уманском полку числилось 14 городов и 13 сотен. Киевский полк состоял из 22 городов и 17 сотен. В Полтавском полку имелось 15 городов и 17 сотен и т. д.
Общая численность населения достигала одного миллиона человек; из них приблизительно 250 тысяч взрослых мужчин[126]. Национальный состав был однородный. Примерно половину населения составляли козаки с их семьями.
Наиболее крупные украинские города пользовались самоуправлением. Впрочем, употребляя выражение «крупные города», надо оговориться, что это относительное понятие: самый большой город, Нежин, насчитывал всего около 12 тысяч жителей, Киев — около 8 тысяч и т. п.
Гетман являлся главой всей исполнительной и законодательной власти. Его универсалы поднимают страну на войну; он — верховный судья, он заключает договоры с иностранными государствами, ведает казной и пр. Правда, формально его власть ограничена народным собранием — радой, но фактически Богдан редко собирал раду.
Здесь выявилась одна из характерных его черт. Вряд ли можно сказать, что он был честолюбив; во всяком случае, он не стремился к почестям и не упивался ими, когда они приходили к нему. Но в нем отчетливо проявлялось властолюбие. Впрочем, это проистекало не из стремления к власти ради нее самой, а главным образом из того обстоятельства, что себе, своим силам Богдан доверял больше, чем кому-либо другому, и делить власть он не был склонен никогда и ни при каких обстоятельствах.
На особых началах было построено управление Запорожской Сечью. Это был вольный орден низовых козаков, делившийся на 38 куреней, возглавляемых куренными отaманами. Во главе Сечи стоял кошевой, пользовавшийся большой самостоятельностью. Хмельницкий неизменно проявлял уважение к Сечи и не предпринимал ни одного важного шага, не уведомив кошевого.
Поразительны успехи, которых с первых же шагов достигло молодое украинское государство. Возникли новые города, страна стала благоустроеннее, чем при польском господстве, энергично начали развиваться ремесла. На Украине «установились порядки твердые и стройные, — говорит один исследователь. — Внешние элементы цивилизованной жизни… не только не разоряются, но некоторые из них получают новое, лучшее назначение… Земля обрабатывается, промыслы не прекращены»[127].
При польском владычестве население тяжко страдало от корыстолюбивых чиновников. В новом государстве между народом и властью не успела образоваться пропасть, создаваемая бюрократическим строем; поэтому при всем несовершенстве нового государственного устройства не было еще крупных злоупотреблений властью.
Население козацкой Украины широко пользовалось своими завоеваниями, особенно в области новых земельных отношений. Возвращавшиеся с опаской в свои именья паны напоминали змею, у которой вырвано жало; на первых порах они вели себя тише воды, ниже травы. Хуторы земледельческого населения, не вошедшего в реестр, мало отличались от козацких хуторов. Заметно оживилась торговля. Города Нежин, Стародуб, Кролевец стали торговыми посредниками между Москвой и азиатским Востоком.
Считанные месяцы, в течение которых страна пользовалась передышкой, не пропали даром. Они делают честь творческой энергии народа и его гетмана.
Но даже это состояние неустойчивого равновесия не могло продолжаться долго. С каждым днем возрастали требовательность и беззастенчивость панов, с каждым днем множились протесты крестьян, отведавших вольной жизни и не желавших снова впрягаться в панское ярмо. Чтобы ослабить наиболее могущественных панов, Богдан записывал в реестр обитателей их поместий. Он отбирал у магнатов целые села и города, раздавая их во владения старшuне на время несения службы. У Конецпольского было отобрано таким образом 70 сел и местечек. У Иеремии Вишневецкого, по выражению летописца, «без счета». Но что могло все это значить для несметно богатых панов, хотя бы того же Вишневецкого, имевшего 200 тысяч талеров годового дохода только от продажи поташа!
Чем ближе подходило к концу составление козацких реестров, тем больше волновались те, кто терял надежду попасть туда. С другой стороны, усилились и домогательства панов.
— Настает зима, — заявил Адам Кисель, занявший пост киевского воеводы, — каждый хотел бы обогреться на своем пепелище, каждому дом свой мил; после двухлетней драки каждый научился держать себя скромно и привлекать к себе подданных.
Кое-кто из панов в самом деле попытался наладить мирные отношения со своими крестьянами. Один крупный польский помещик издал целый манифест: «Усматриваю, что вы, опомнясь от прежних своих преступлений и возмущения, вновь обращаетесь к надлежащему подданству мне, господину своему… в чем поступаете истинно в угоду богу, ибо он в предвечном своем божественном установлении возложил на вас такое состояние, что быть вам подданными, а не панами… Как христианин, прощаю вам все то, в чем провинились вы в нынешние смутные времена… И хочу жить с вами, как отец с сынами своими, лишь бы и вы так же жили со мной, как должно жить добродетельным сыновьям с отцом, оказывая мне надлежащее подданство и повиновение».
Однако большинство панов не склонны были к подобным лицемерным приемам. Сперва украдкой, потом все более открыто они вылавливали зачинщиков восстания в своих поместьях и подвергали их различным карам. Князь Корецкий в Белоруссии и Иеремия Вишневецкий избрали наиболее зверский способ расправы с главарями: они сажали их на кол.
В различных местностях Украины то и дело вспыхивали волнения: крестьяне не хотели мириться с тем, что бог определил им быть «подданными, а не панами». То и дело какой-нибудь шляхтич, поторопившийся вернуться в свои владения и начать расправу с «хлопами», платил жизнью за свою поспешность. Случалось, в крестьянских волнениях принимали участие и записанные в реестр козаки и даже ближайшие помощники Хмельницкого. Так, по жалобе Киселя гетман привлек к высшему суду миргородского полковника Гладкого, судью Гуляницкого и многих других, обвинявшихся в подстрекательстве против поляков. Желая дать острастку, Богдан добился вынесения сурового приговора: многих наказали палками и приковали к пушкам[128].
В издаваемых универсалах Хмельницкий требовал, чтобы даже козаки — разумеется, не попавшие в реестр — «паном своим послушними, яко перед тим, повинни быти и жадных бунтов и своеволи не
