Черноморского флота адмирала Н. А. Аркаса[25]. Проект направили на утверждение в Петербург, и после обычной канцелярской волокиты Макарову поручили его осуществить. В распоряжение Макарова был предоставлен лучший пароход Русского общества пароходства и торговли «Великий князь Константин», на котором был поднят военный флаг. Макарова назначили его командиром.
Получив все полномочия, он с необычайной энергией принялся за осуществление своего проекта. Прежде всего он подобрал из добровольцев офицеров и команду. Уже через две недели после своего назначения командиром Макаров в донесении адмиралу Аркасу подробно сообщает о проделанной работе по превращению парохода из коммерческого в военный, специально приспособленный для минных атак. Всего больше хлопот доставили подъемные сооружения для четырех минных катеров, которые должен был нести «Константин». Макарова очень беспокоил недостаток на корабле мин. Они почти отсутствовали.
Самодвижущиеся мины (торпеды) в то время были новостью[26]. С превеликими трудностями Макарову удалось получить несколько таких мин только в июле 1877 года.
Макаров докладывал Аркасу, что в порядке подготовки «Константина» к боевым действиям заготовлено и окончательно опробовано двенадцать мин Трумберга, пятнадцать буксирных, десять шестовых шлюпочных; сделано четыре буксирных шеста для парохода; сделаны приспособления для их буксировки с вьюшками, блоками и проч.; сделаны, но не установлены еще два носовых минных шеста для парохода.
Донесение Макарова, рассказывающее о том, как обыкновенный торговый пароход превращается в грозный боевой корабль, является интереснейшей страницей из истории развития минного дела в России. Макаров впервые, с помощью самых примитивных средств, и во время войны, осуществлял то, что впоследствии послужило отправным толчком к созданию нового типа военных кораблей — миноносцев. Опыт русских моряков в турецкую войну, успехи их минных катеров на Черном море и на Дунае послужили мощным толчком к повсеместному развитию минного дела на флоте. Приоритет русской технической мысли здесь неоспорим.
Боевая задача, которая возлагалась на макаровские минные катера, состояла в том, чтобы атаковать неприятеля, пуская в ход, смотря по обстоятельствам, два рода мин: шестовые и буксируемые. Первые укреплялись на концах деревянных шестов, длиною от шести до девяти метров, опущенных с носовой части катера в воду. Взрывчатым веществом служил пироксилин. Чтобы нанести решительный удар неприятельскому кораблю, нужно было ночью незаметно подойти к нему почти вплотную, то есть на расстояние длины шеста, и ударить шестом в корпус. Взорванная на глубине около двух с половиной метров от ватерлинии, в том месте, где корабль не был защищен броней, мина производит огромную пробоину и выводит корабль из строя или топит его.
Буксируемые крылатые мины Макарова прикреплялись на длинном тросе к корме катера. В этом случае тактика нападения на вражеский корабль заключалась в том, что катер резким поворотом у борта или под кормой неприятельского корабля наводил буксируемую мину на цель. Взрыв происходил от соприкосновения с корпусом корабля или с помощью электрического тока. Для успешного выполнения всей этой сложной операции необходимы были исключительная крепость нервов, смелость, ловкость и самообладание. Малейшая непредвиденная случайность, неловкость в маневрировании, набежавшая волна — могли не только сорвать все дело, но и взорвать катер. Макаров все это прекрасно понимал. Он подобрал себе в помощники людей, испытанных в опасностях. Все это были добровольцы. «С такими помощниками, — писал Макаров, — я не задумаюсь идти на самую большую опасность». Он разработал подробный план действий, исключительно смелых и рискованных.
Вот как рисует Макаров картину нападения на неприятельскую эскадру по этому плану.
Когда неприятель обнаружен, все четыре катера спускаются на воду и на буксире «Константина», стараясь быть незамеченными, подходят к кораблям противника. В случае если «Константин» будет сам обнаружен, то он дает полный ход и направляется вдоль линии неприятельских судов. Поравнявшись с первым неприятельским кораблем, первый катер отдает буксир, поравнявшись со вторым кораблем, то же проделывает второй катер, и т. д. Расставшись с последним, четвертым, катером и предоставив им действовать самостоятельно, «Константин», вооруженный пятью шестовыми минными аппаратами, сам начинает наносить смертельные удары вражеским кораблям. Каждый из катеров, взорвав мину под судном, производит нападение на другое судно, пока не израсходует всех мин. Вся атака должна совершаться возможно быстрее. Выполнив задание, все катера возвращаются к своей базе, берутся на буксир, после чего «Константин» полным ходом направляется в безопасное место, где и подымает катера на палубу.
Действительность, как вскоре выяснилось, отличалась от нарисованной Макаровым картины. Не получившие еще боевого опыта в минном деле, русские моряки не могли, конечно, предвидеть всех подробностей сложного и крайне опасного дела и вначале допустили ряд промахов.
Макарова нередко называли фантазером, — настолько смелыми казались некоторые из его проектов. Но смелость у него всегда сочеталась с величайшей осмотрительностью и продуманностью всех деталей затеваемого им дела. Составив в своем воображении идеальную картину минной атаки на турецкие броненосцы, Макаров приступил к самой тщательной подготовке технического оборудования корабля-матки и к тренировке экипажа.
«Техническая часть подъема катеров была проста и настолько удобна, что все паровые катера с полным минным вооружением и снабжением, а также с парами в котлах, могли быть спущены сразу. На ученьях их спускали на воду даже при шести узлах хода; подъем производился поочередно. Подъем всех четырех катеров от команды «все наверх» до команды «стоп тали» требовал 7 минут времени, и случалось исполнять его на значительном волнении», — вспоминал Макаров много лет спустя.
Помимо главного вооружения в виде девяти шестовых цилиндрических мин с автоматическим замыкателем[27], «Константин» имел четыре девятифунтовых нарезных орудия и одну шестидюймовую мортиру.
Но основную боевую силу корабля составляли, конечно, четыре минных катера, носившие названия: «Чесма», «Синоп», «Наварин» и «Минер». Никогда еще не было на флоте случая, чтобы катера с машинами, котлами, запасом провизии, угля и различным снаряжением подымались на палубу корабля. На двух-трех судах Черноморского флота пробовали было осуществить такой подъем, но задача была признана настолько трудной, что пришлось ее оставить. С помощью особых, придуманных им, шлюпбалок Макаров добился выполнения этого маневра в несколько минут. Добился, разумеется, не сразу; катера обрывались, повисая в воздухе, тросы лопались и шлюпбалки гнулись. Но все это было преодолено. Не менее хлопотным делом оказалось и минное вооружение парохода. Конструировались и испытывались мины различной формы и веса, пока не был найден наилучший тип. Постановка их на катерах и пароходе также поглотила немало труда и терпения.
История превращения безобидного пассажирского парохода «Константин» в минный крейсер и его действия на Черном море против турок представляют исключительный интерес не только как блестящий пример русской изобретательности и бесстрашия. В пропаганде минного дела в России пароход «Константин» также сыграл весьма видную роль. В течение четырех месяцев, ушедших на переоборудование парохода, он служил практической школой для минеров Черноморского флота. Два раза в неделю на борту «Константина» собирались офицеры-минеры, чтобы ознакомиться с минным делом. Объясняли технику и тактику минного дела лейтенант Макаров и его ближайший помощник лейтенант И. Зацаренный. Оба они охотно делились с посетителями знаниями и приобретенным опытом, объясняли конструкцию придуманных ими мин, устройство проводников, запалов и т. д. Для желающих более детально ознакомиться с минным вооружением парохода делались в одной из кают сообщения с демонстрацией моделей и чертежей.
Эта практическая школа минного дела, создавшаяся в острый момент, заинтересовала не один десяток морских офицеров, ставших впоследствии видными специалистами. Лейтенант Зацаренный в статье «Заметки по минному делу на пароходе «В. кн. Константин» писал: «Этот пароход, единственный в своем роде по идее и исполнению, не только в нашем, но и в иностранных флотах давал в течение почти двух лет много тем для разговоров, даже и в не морском обществе». В словах этих не было преувеличения. Важность минного оружия понималась всеми сколько-нибудь образованными людьми. Прислушивались и к словам Макарова. «Никакие средства, никакие затраты на развитие минного дела не могут считаться чрезмерными, — писал он. — По моему мнению, в будущих наших войнах минам суждено будет играть
