эйфория быстро отступила, стало грустно и вообще как-то паршиво. Не то чтобы он никогда не думал о последствиях свой лжи ему, просто он не представлял, что Рем может думать об этом годами. Ему действительно казалось, что возненавидеть человека просто, и он оказывает бывшему любовнику огромную услугу, дав повод ненавидеть себя. А оказалось… Ремус слишком сильно любил, чтобы променять это чувство на что-то противоположное?..
Сириус подошел к двери, поискав глазами Люпина. Он сидел на берегу, позволяя волнам разбиваться о ноги. Ветер трепал его светлые волосы, снова стирая возраст. Сириус спустился на пляж, неспешно приблизившись к нему, он сел рядом, джинсы мгновенно промокли под наплывом холодной воды.
- Что мне сделать, Ремми, чтобы ты забыл все то, что я наворотил? - тихо вопросил он.
- Сириус…
- Нет, говори, я готов сделать что угодно, чтобы ты забыл все эти годы и просто вернулся.
- Просто не получится.
- Можно попробовать.
Рем улыбнулся, покачав головой. Потом вдруг поднял глаза на него, Сириус чуть подался вперед.
- Хорошо, - медленно протянул Рем, его глаза блеснули. - Скажи мне, что ты меня любишь.
- Что? - Блэк нахмурился. - Я думал, ты серьезно…
- Я крайне серьезен. Ты никогда мне этого не говорил.
- Не преувеличивай…
- Никогда - за все время, что я тебя знаю.
Сириус, ошеломленный этой новостью, изумленно таращился на грустного друга рядом.
- Не может быть, Ремми…
- Представь себе.
Ремус с преувеличенным вниманием рассматривал пенистые волны у ног, которые то наступали, то скользили обратно по влажному песку. Сириус прикусил губу. Но если Рем об этом заговорил, значит…
- Это… сложно.
- Понимаю.
- Тебе это правда нужно?
- Ты же хотел рискнуть.
- Бессердечная сволочь, - пробормотал Блэк, судорожно сглатывая. Рем чуть склонил голову на бок, тонко улыбнувшись. - Ну… ты же знаешь, как ты дорог мне…
- Скажи мне, как.
- Муни, я тебе никогда этого не прощу!
- Я переживу.
Сириус мрачно разглядывал горизонт, на котором стали виднеться лодки. Все, лишь бы не смотреть на этого негодяя рядом. Подумать только он прицепился к тому, что они обсуждали еще в школе! Неужели он тогда ничего не понял?.. И вообще, что это за игры - вначале посылать его, а потом…
- Я люблю тебя, - нехотя процедил Блэк, высокомерно тряхнув головой. Ремус пристально посмотрел ему в лицо. - Люблю, - упрямо повторил тот.
Рем фыркнул и засмеялся. Сириус угрюмо наблюдал за ним.
- Я совсем забыл, каким ты можешь быть, - с нежностью заметил Рем, склонившись к нему.
- Каким? Нелепым? - сухо осведомился Блэк, стараясь не обращать внимание на то, что тот положил свою голову ему на плечо.
- Очаровательным.
Рем действительно успел забыть ту силу и притяжение, которые исходили от Сириуса всегда, когда он был рядом. Там, в Хижине, он лишь слабо это почувствовал, но сейчас пережил в полной мере. Обезоруживать и соблазнять для Блэка было так же естественно, как дышать. В школе на это попалась не одна девчонка, после школы - даже суровый Муди. А уж на него, Ремуса, он всегда действовал как наркотик. Он больше не встречал в своей жизни человека, способного так же быстро подчинять себе, как Блэк. Вся его философия, все планы и осторожные шаги полетели к чертовой матери, едва Сириус коснулся его. Тело отреагировало мгновенно, а разум сопротивлялся до последнего, но Ремус прекрасно понимал, что долго он не продержится рядом с Сириусом, который серьезно настроен вернуть их отношения. Все возражения терялись, Ремус даже почувствовал себя снова глупым мальчишкой, пытавшимся неуклюже сбегать от чувств к ничего не подозревающему другу. Только друг в этот раз сбегать не позволял.
- Я очень люблю тебя, Ремми, - тихо продолжил Сириус, коснувшись губами его волос на макушке. - Надо было говорить тебе это постоянно, чтобы у тебя даже мысли не возникло уйти тогда. Почему я этого не понял?
- Я итак это знал.
- Не знал. Я - кретин, что еще тут скажешь? У меня не было в жизни никого, дороже тебя, и то я умудрился похерить все то, что было между нами.
- Ну нет, я не позволю тебе взвалить всю вину на себя, - хмыкнул Рем, подняв на него глаза. - Я воспользовался заданием Дамблдора и удрал, считая, что смогу жить без тебя. Так что чья это вина - большой вопрос.
- Тогда предпочитаю винить во всем Альбуса, - ухмыльнулся Блэк. Ремус по старой привычке пихнул его в бок, и Сириуса взволновал этот жест до невозможности - казалось, уже вечность он не вел себя с ним так, по родному.
- Муни…
Рем вдруг быстро выпрямился и в одно мгновение оседлал его бедра, сев лицом к нему.
- Не могу больше… - невнятно пробормотал он и впился губами в его улыбающийся рот. Сириус упал на спину, Рем уперся руками в рыхлый песок, не переставая с жадностью целовать его. Они мгновенно промокли под наплывом волн, но оба не обратили на это никакого внимания. Это было… как возвращение домой. Да, Ремус подумал именно об этом, пока еще был в состоянии думать… Губы Сириуса, легкие стоны, руки, стискивающие его с чувством собственника… Это было как лечение, как панацея от всей его испорченной жизни, которая прервалась в какой-то момент, а потом пошла наискосок.
В какую-то секунду Сириус крепче прижал его к себе и перевернул на спину. Он разорвал поцелуй, вглядываясь в расслабленное лицо Ремуса, потом провел по нему пальцами. Рем перехватил его руку и поднес к губам, опаляя горячим дыханием. Сириус с тихим вздохом уткнулся в его шею, снова прижимая его к себе и не говоря ни слова.
Они еще долго целовались на пляже как двое подростков, впервые дорвавшихся до тел друг друга, а когда стали на берегу пришвартовываться лодки ошеломленных рыбаков, со смехом перебрались обратно в дом.
Секс тоже напоминал их первый раз, Ремус был несколько скован, Сириус немного тороплив, но оказалось, что за прошедшие годы они умудрились не забыть тел друг друга. Блэк помнил все его чувствительные места, все, что Рем любил и от чего стонал совершенно неповторимо. В свою очередь Сириус сам не мог не млеть от любимых губ, бесстыдно скользящих по телу, от такой знакомой порывистости и разметавшихся светлых волос по своему животу… Многое было знакомо, но многое было другим. Словно им нужно было вновь привыкать к хорошо забытому, хотя Сириус и шепнул Рему позднее, что с ним чувствует себя снова прежним.
Они вообще много говорили в те дни. Ремус рассказал, как жил в стае оборотней и кратко поведал об убийстве человека. Он пережил настоящий взрыв ярости и бешенства со стороны Сириуса, который носился по комнате и клялся убить Дамблдора, причем порывался это сделать немедля, пока Ремус не успокоил его поцелуями.
Сириус нехотя говорил об Азкабане и своих переживаниях, когда поблизости были дементоры. Рем поведал ему о том, как он жил один, искал работу - все, вплоть до их встречи в Хижине полгода назад. Правда, он умолчал об Энди Митчелле, но Люпин твердо решил, что не хотел бы знать ничего о прочих связях Сириуса, следовательно, и ему не следует что-либо знать о несчастном юноше-оборотне, покинувшем его с огромной раной в сердце.
По утрам они вместе готовили завтрак, хотя Сириус ровным счетом ничего не смыслил в готовке и больше мешал, чем помогал. Они гуляли по пляжу, тихо переговариваясь между собой - а темы для разговоров снова были неисчерпаемы, как когда-то в молодости. Они писали Гарри одно письмо на двоих,
