Скажи мне, что ты меня

сейчас хотелось заткнуть уши и не слышать этого бреда, пусть тот и был правдой.

- Ты что, они же уже месяц встречаются! - сделал круглые глаза Питер. Люпин застыл. Значит, они уже пара… Как мило… «Как больно…»

- Ого! Они целуются! - ликующе издал Поттер и, наконец, отпрянул от дверей, пересев вновь к окну. Зато Пит занял его место у дверей.

- Питти, дальше пошло личное, - поддразнил его Джеймс.

- Так классно… - прошептал Петтигрю, не отлипая от щели в дверях.

- Пит тоже хочет девушку! - весело расхохотался Поттер. Рем вымученно улыбнулся ему. Его вдруг затошнило. Он схватился за ворот рубашки, ослабляя галстук в красно-золотистую полоску, слушая сальные комментарии Петтигрю.

- С тобой все нормально? - забеспокоился Джеймс, подавшись к нему. Друг был бледен, как смерть.

- Не совсем… - прошипел тот, вскочил и бросился вон из купе. Он чуть не упал на все еще целующуюся парочку, но вовремя отшатнулся и бросился в уборную. Едва оказавшись там, его вырвало.

Шум колес бил по ушам, он сел прямо на пол, вытирая рот рукавом и нажимая на смыв. Его все еще мутило, в голове бешено крутилась картинка целующихся Сириуса и Забини… Застонав, он зарылся руками в волосы, уткнувшись лицом в колени.

«Идиот! Кретин! Придурок! - выло что-то внутри, раздирая душу на части, точно ножами. Эта картинка перед глазами не желала исчезать, она дразнила, вертелась, крутилась, словно в наказание, мучая его. - Какой же ты придурок, Ремус… Влюбиться в лучшего друга…»

Он с силой ударился затылком о запертую дверь, жмурясь от боли, и судорожно вздохнул, чувствуя выступившие слезы на глазах. Никогда еще, ни в одну из своих жутких, наполненных мукой ночей, ни на похоронах матери, даже ни в тот день, когда он узнал, что стал чудовищем, - никогда еще ему не было столь хреново и плохо, никогда еще он не чувствовал себя настолько одиноким. Полнейшая безысходность…

*

Джеймс спрыгнул с метлы и кинул снитч Сириусу, приземлившемуся минутой раньше. Тот лениво поймал его, опускаясь на траву. Поттер потянулся к холодному чаю на столике, принесенному мамой, и жадно сделал несколько глотков из кружки.

- Будешь?

- Давай.

Джим протянул ему полную кружку, Сириус неспешно пригубил напиток, задумчиво смотря на удивительно яркое небо, - день был ясный. Поттер плюхнулся рядом, сорвав травинку у своей ноги. Он оценивающе поглядел на друга и вздохнул.

- Ну, так ты расскажешь мне?

- О чем? - Сириус перевел на него удивленный взгляд синих глаз. Джеймс неловко пожал плечами.

- О тебе и Реме.

Сириус так резко побледнел, что Поттер даже испугался, мгновенно жалея, что спросил.

- Что ты имеешь в виду? - тихо осведомился Блэк, опустив голову.

- Ну, вы почти не общаетесь… Перед каникулами он практически перестал разговаривать…

- Он перестал разговаривать с нами, - сухо заметил юноша. - Причем тут я?

- Я же вижу. А вспомни, как вы расстались с ним на платформе? Он едва кивнул тебе!

- Ты полагаешь, это моя вина? - вспылил Блэк, вскочив на ноги. - Это он психует! Я только делал все, чтобы это…

- Это? - подхватил Джеймс, стараясь говорить спокойно. Сириус осекся и слабо махнул рукой.

- Джим, это все глупости…

- Так расскажи мне, посмеюсь вместе с тобой.

- Я сказал, что это глупо, а не смешно, - нахмурился Блэк, отвернувшись.

- Сири, я твой друг, помнишь?

Юноша грустно разглядывал редкие облака. Рассказать ему? О, нет - если в нем осталась хоть капля здравого смысла - нет. Хватит и реакции Рема… Ремми…

- Сириус?

- Забудь, Джим, - твердо произнес тот, обернувшись. - Кажется, твоя мама что-то говорила о черничном пироге?

Джеймс недовольно поднялся на ноги.

- Тебе лишь бы поесть, - буркнул он и ушел в дом. Сириус слабо улыбнулся.

Рем почти не писал ему этим летом. Да, они расстались довольно своеобразно, хотя Сириус было решил, что Люпин, наконец, вновь вернулся к ним. Он вспомнил его улыбку в поезде, его необыкновенные глаза, с янтарным светом, теплели, когда они все шутили над Питером. Но едва они сошли с поезда, он резко махнул им и молча направился к своему отцу, ждущему сына у одной из колонн. И почему Сириус так остро чувствовал свою вину? Разве он в чем-то действительно виноват перед ним?

За все эти два месяца он получил от Рема всего четыре письма, и то потому, что в своих умолял его ответить ему хоть что-нибудь. И что это были за письма! Сухие и сдержанные, где он кратко говорил, что у него все хорошо и он ждет не дождется окончания каникул. Раньше он никогда так не писал ему. Они делились самым сокровенным, он писал, как ему сложно общаться с отцом, как опустел дом со смертью матери, как он одиноко бродит по пустым комнатам, скучая по друзьям… Сириус писал ему о своей матери и сложных отношениях с братом, о том, как он практически выживает рядом с ними каждый день, стараясь не обращать внимания на недовольство родителей и презрение Регулуса…

А теперь письма Рема больше похожи на те, что Сириус писал своей бабушке - лишь бы…

Когда он писал ему о своей девушке, Рем вообще не отвечал. Это, конечно, особенно задевало юношу. Белинда часто приезжала к ним в гости с родителями или одна, и чета Блэков благосклонно смотрела на эту юную пару. Конечно, Сириус не был в нее влюблен, но она ему нравилась. Красивая, грациозная, она буквально впорхнула в его жизнь, и он, не особенно возражая, позволил ей остаться. Тем более, что целовать ее было довольно волнительно…

Он тряхнул головой, сбрасывая воспоминание о чужих губах, и взглянул на Джеймса, видневшегося в окне. Он о чем-то говорил с матерью. Поймет ли его друг?

Джим выбежал на террасу снова.

- Ну, ты как, идешь?

- Конечно, - Сириус подошел чуть ближе. - Умираю, как хочу сладкого...

*

Ремус мрачно уложил чемодан на верхнюю полку. Затем медленно сел рядом с Джеймсом, который удобно устроился, как обычно, у окна. Сириус молчал, внимательно разглядывая свои ровные ногти. Питер листал журнал, искоса поглядывая на всех троих.

- Как прошло лето? - храбро начал Джим, очевидно, больше них всех страдавший от такого внезапного разлада их дружбы.

- Хорошо, - коротко бросил Рем, вертя в руках какую-то бумажку.

- Хорошо, - бесстрастно бросил Блэк, уставившись в окно.

- Классно! - воскликнул Питер и начал рассказывать, но на этот раз никто вообще не среагировал на его рассказ. Сириус бросил быстрый взгляд на Рема и тут же отвел глаза.

- Как ты, Джим? - скучающе осведомился он, перебив бубнящего Пита.

- Нормально, - Джеймс по привычке взъерошил волосы на макушке. - Могло бы быть и веселее. Папа брал меня с собой в Министерство... ну так там круто, я скажу! Хотя… я ж тебе рассказывал, Сири, когда ты приезжал.

Блэк кивнул. Ремус медленно поднял глаза прямо на него.

- Как твоя девушка? - тихо вопросил он ничего не выражающим тоном. Сириус слегка вздрогнул, но тут же пожал плечами.

- Чудесно… Мы много виделись летом.

- Замечательно.

Снова повисла неловкая пауза. Питер уткнулся в свой журнал, Поттер уныло достал снитч. Ремус напряженно перебирал в уме темы для разговора, но понимал, что это бесполезно… Он еще летом понял,