Но этот призыв открыл шлюзы для массового приема в партию множества расчетливых карьеристов, в глазах которых «старые большевики» были незаслуженно привилегированным слоем и помехой на пути к власти.
Публицист М.С. Восленский так описывает партийцев «ленинского призыва»: «Им чужда была поседевшая в ссылках и эмиграции ленинская гвардия, как бы она ни переродилась к тому времени. Новобранцы шли в ряды не тех, кого ссылают, а тех, кто ссылает, шли не совершать революцию, а занимать хорошие места после совершенной революции. Они были потенциально людьми Сталина. На книге „Об основах ленинизма“ — своей претензии на роль систематизатора и толкователя теоретических взглядов Ленина — Сталин демонстративно написал: „Ленинскому призыву посвящаю“».
«Ленинский призыв» стал предисловием к так называемой «большой чистке» 1937–1938 годов, идеологической основой которой стала разработанная Сталиным доктрина «усиления классовой борьбы по мере завершения строительства социализма».
При расследовании убийства Кирова Сталин приказал разрабатывать «зиновьевский след», обвинив Г.Е. Зиновьева, Л.Б. Каменева и их сторонников. Через несколько дней начались аресты бывших сторонников зиновьевской оппозиции, 14 человек приговорили к расстрелу. В приговоре утверждалось, что все они были «активными участниками зиновьевской антисоветской группы в Ленинграде», а впоследствии — «подпольной террористической контрреволюционной группы», которую возглавлял так называемый «Ленинградский центр». В 1935 году по делу «ленинградской контрреволюционной зиновьевской группы Сафарова, Залуцкого и других» осудили 77 человек.
Это было только началом. Под суд попали бывшие дворяне, священнослужители и офицеры. По плану Управления НКВД по Ленинградской области в течение одного месяца выселению из Ленинграда подлежало 5 тыс. семей бывших дворян и других «бывших людей».
В марте-апреле 1935 года Особое совещание при НКВД СССР осудило ряд известных партийных деятелей, поддержавших в 1921 году во время дискуссии по материалам X съезда партии платформу «рабочей оппозиции», по сфальсифицированному делу о создании «контрреволюционной организации — группы „рабочей оппозиции“».
После этого состоялись три «московских» процесса, на которых были осуждены участники «троцкистского блока»: Карл Радек, Юрий Пятаков, Григорий Сокольников, Николай Бухарин, Алексей Рыков, Христиан Раковский, Николай Крестинский и Генрих Ягода, и «дело военных», по которому проходили военачальники М.Н. Тухачевский, И.Э Якир, И.П. Уборевич. Причем на третьем «московском» процессе приговорили к расстрелу организаторов первого процесса, что звучало бы абсурдно, если бы не было правдой.
26 сентября 1936 года наркомом внутренних дел вместо Ягоды назначен Ежов, под руководством которого и были проведены второй и третий «московские» процессы, и «дело военных».
В 1937 году началась большая чистка НКВД. Вследствие борьбы между целым рядом чекистских «кланов»: «людьми Ягоды», «людьми Ежова», «украинцами» (чекистами, служившими на Украине), «северокавказцами», «туркестанцами» произошла почти полная смена партийного и чекистского руководства в регионах.
Третья, последняя, «волна» репрессий, началась с назначением Л.П. Берии уже после проведенного в основном Ежовым Большого террора. В первые годы работы Берии провели массовую чистку НКВД от активно участвовавших в Большом терроре назначенцев Ежова и частично реабилитировали репрессированных в 1937–1938 годах лиц.
Собрания, где клеймили «троцкистско-бухаринских подонков», проходили в трудовых коллективах, в институтах, в школах. На многочисленных митингах прославляли единство партии и ее неустанную работу по строительству коммунизма. Пионеры присягали партии, комсомольцы вступали в партийные ряды.
Школьники читали со сцены стихи Маяковского:
