Брюнет, возбуждающийся от хриплого шёпота Драко, провёл губами дорожку по его шее, спускаясь к груди, где тут же принялся играть с сосками, покусывая, обводя их влажным язычком. Малфой, полностью съехавший на спину, сам не помнил, когда успел лишиться одежды. Вроде бы он раздевал Гарри, а потом… Пьянящее ощущение разгорячённого возбуждённого тела рядом… Тёплые ладони, стискивающие ягодицы, дерзкий рот, вытворяющий невероятные вещи … И Драко прогибается под брюнетом, а его руки гладят, царапают спину Гарри…
Гормоны заставляли вытворять вещи, которые в здравом уме Гарри не стал бы делать ни за что, тем более с Малфоем. Рваное дыхание слизеринца и его тихий шёпот будоражили кровь, горячие, неумелые, но доставляющие несравненные ощущения пальцы на его паху…
- Чёрт, чёрт, чёрт… Е-ещё… Да-а-а… Так, сделай так малыш… Ты такой хороший, горячий… Милый… Ну же, любимый…
Гриффиндорец, краем уха ловящий слова Драко, дёрнулся… «Любимый… любимый… Маркус… О, Мерлин! Что я творю?.. Маркус! Я… не могу… этого продолжить… Любимый…». Малфой сначала не понял, что заставило Поттера так резко прекратить ласки и скатиться в сторону. Застывшие, стремительно трезвеющие глаза несостоявшегося любовника были поистине пугающими.
- Маркус… прости, - очень тихо пробормотал Гарри, и Драко, обладающий великолепным слухом, неожиданно всё понял. Поттер был влюблён в Акане, который пропал. И эти действия он воспринял как собственное предательство - предательство любви, предательство памяти, предательство… себя самого?.. внутреннего Я?..
- Змеиный Бог! Га… Поттер, я не хотел… Прости, что же я натворил… Поттер, ну не надо, не казни себя! Ты не виноват, это я воспользовался твоим состоянием… Он вернётся, слышишь? Он вернётся, и всё у вас будет в порядке, - медленно, как маленькому ребёнку, говорил слизеринец, поспешно натягивая на себя одежду. Закончив, он обратил внимание на то, что застывший изваянием полуобнажённый Поттер дрожал. Чертыхнувшись, Малфой призвал свою мантию, которая почему-то валялась около двери, и накрыл ею гриффиндорца, садясь рядом и захватывая в кольцо рук. Поттер даже не подумал вырваться, наоборот, устраиваясь в объятиях поудобнее. Оба чувствовали, что в чужих действиях больше не было эротического подтекста. Так мог обнимать брат или друг. А потом Гарри вдруг заговорил тусклым негромким голосом, признаваясь в своих чувствах к Маркусу совершенно откровенно, рассказывая их с Акане историю с самого начала…
- …И он пропал. Я не знаю, где Маркус, что с ним, вообще, жив ли он? Я не знаю, что мне теперь делать. Всё кажется таким малозначимым, месть, обиды… Я бы всё сделал для того, чтобы он вернулся, - Поттер закончил свою исповедь и посмотрел Малфою в глаза, ожидая увидеть в них презрение или насмешку, но его ожидания не сбылись. Серые глаза блондина были наполнены каким-то чуждым для них сочувствием.
- Знаешь, Поттер, не отчаивайся. Я уверен, что профессор жив и скоро вернётся, - «такие, как он, не пропадают» закончил про себя слизеринец, удивляясь сам себе. Ему в голову даже не пришла мысль использовать полученные сведения против Поттера. Наоборот, хотелось успокоить этого взрослого, но неуверенного в себе ребёнка. - Гарри, я в какой-то степени благодарен тебе за то, что ты наступил на свои же чувства и вместо того, чтобы наслаждаться отношениями с Акане, начал «типа встречаться» со мной. Жаль, что все это оказалось напрасной тратой времени. Но я думаю так: если Акане вернется в Хогвартс, ты не минуты не должен ждать, а сразу иди к нему и во всем признаваться. Можешь даже любовное письмо ему родить, этакое… Ты ему нравишься, даю голову на отсечение, чего б он тогда так меня прессовал все это время? Все в твоих руках, друг мой!
- Спасибо за поддержку, это очень важно для меня, - Гарри медленно встал и, немного покачиваясь, подошёл к окну. Всматриваясь в звёздное небо, он потусторонним голосом сказал:
- Если Воландеморт что-нибудь сделал Маркусу, я его убью. Голыми руками, - он испытывал странную уверенность в своих силах. - Ладно, что это мы всё обо мне да обо мне? Ты говорил, что у тебя проблемы с Лордом и слизеринцами? Я могу помочь тебе вернуть авторитет. Я ж, блин, благородный. Кстати, Малфой, у меня есть к тебе одно предложение. Помнишь ту организацию, которую ты своим серпентарием разогнал в прошлом году? Ну, ОД? - Драко кивнул. - Так вот, любимым слугой Воландеморта тебе уже не стать, так что предлагаю вступить в мою организацию… Хм, в ОСы.
- ОСы? Ну у тебя и фантазия, Поттер! А расшифровывается как? Оригинальные саксаулы? - Драко хмыкнул и полушутя заметил. - Хорошо, что не ШМЕЛь… Дамблдору бы польстило… Хе-хе, так какая расшифровка?
- Охотники за Смертью… Я тебя серьёзно спрашиваю, ты со мной или нет? Но учти, я предательства не потерплю! Узнаю, что какой-то мелкий грызун сливает информацию - и Воландеморт ему покажется милым дедулей… Твой ответ?
- Я согласен, - Малфой потянулся и тоже встал. Свою выгоду он уже успел просчитать, так что решение было единственно верным. - Вот только как твои насекомые отнесутся ко мне? Не спровадят они тебя в клинику Св. Мунго с диагнозом шизофрения с частичной амнезией?
- А кто тебе сказал, Малфой, что их мнение кто-то учитывает? - хищно усмехнулся Гарри, собирая свою одежду.
- Да уж, Потти, никогда бы не подумал, что в здравом уме и твёрдой памяти встану на твою сторону. Ладно, до завтра, - Драко уже шагнул за порог, когда его догнал голос Поттера:
- С этого дня, Драко, я для тебя Гарри, а не Поттер…
~ Вечер накануне. Комната Снейпа ~
Северус Снейп находился в своей спальне. Уже час он сидел на кровати, обхватив голову обеими руками, и без конца нашептывал разную бессмыслицу. Его разъедало беспокойство за одного небезразличного его сердцу человека. Но он обещал ни во что не вмешиваться, а просто ждать и помогать.
«Он опять ушел к нему. Зачем? Зачем он туда ходит каждую ночь, рискуя быть обнаруженным? Ему нужно еще лежать в постели, беречь себя, его раны еще как следует не зажили. Ну, что ему нужно в больничном крыле? Неужели этот вредный мальчишка стоит того, чтобы ради него умереть? Из-за этого цыпленка Белатрисса наградила его таким проклятием.… Это чудо, что он калекой не остался. Хотя и умудрился ответить ей тем же. Интересно, а что это было за заклятие - никогда не видел таких ужасных последствий одновременно. Мне даже стало жаль бедную женщину, на секунду-другую. Даже если б знал, чем ей помочь, принципиально не стал бы. Пусть ее Темный Лорд лечит. Ох, Маркус, ну где ты пропал? Вот тоже мне ребенок, никакого чувства самосохранения. И вообще, ты мне обязан таким быстрым выздоровлением, поэтому должен, хотя бы прислушиваться к моему мнению! Я рисковал всем, таща твою бессознательную тушу на своем хребте по потайному ходу, и теперь прячу тебя в своих комнатах. Тебе жутко повезло, что Дамблдор еще оставил нам право на личную жизнь и что у меня есть собственный эльф. Ан... нет, вместо нормального сна, он каждую ночь, несмотря на слабость, ходит к Поттеру. Зачем, спрашивается, зачем? Мальчишка спит под действием снотворного, наслаждается кошмарами, и не видит и не слышит тебя. Какой смысл сидеть у его изголовья по пять-шесть часов? Чтобы насладиться прикосновением к шелковым волосам, послушать сбитое дыхание, прикоснуться ладонью к лицу, слизать соленую дорожку со щеки или просто балдеть от того, как мальчишка произносит твое собственное имя?! Меня не обманешь, Маркус! Ты ведь для этого просишь мешать мальчишке в лекарство порошок, вызывающий кошмары и эротические сны. Издеваешься над юной психикой, хочешь заставить того считать, что он обязан тебе по гроб жизни? Да… я тебя знаю хорошо. Ты садист тот еще! Тебе не детей учить, а работорговцем работать!.. И со мной ты сделал что-то, Маркус?»
Северус обесиленно откинулся на подушки, закрыв глаза руками. Он ненавидел такие моменты, когда нужно было оставаться одному в комнате и ожидать возвращения Акане.
Чем больше он узнавал Маркуса Акане и чем больше времени проводил рядом с ним, тем сильнее к нему привязывался. Со временем он заметил, что все его мысли были заняты профессором ЗОТС. Потом он стал ловить себя на мысли, что ему хочется совсем и не дружбы этого обаятельного мужчины. Это прекрасное лицо, лисьи глаза, голос с легкой хрипотцой, это имя… Маркус - они стали для Снейпа чем-то особенным, вызывали незнакомые ранее чувства. Его улыбка, блеск голубых глаз, проникновенный взгляд, плавные движения рук заставляли его сердце бешено биться. А потом он понял, что жаждет Маркуса Акане. И испугался тех чувств, что стали обуревать им. Он никогда раньше не интересовался мужчинами. Но было
