До 1240 г. «Книгы бытийскыя, рекомыя Палея. Обозрение событий от сотворения мира до Христианства и до погибели Жидовьства».
Были известны жития святых, переведенные, вероятно, с греческого языка.
Все эти сочинения были в общем употреблении, и у писателей того времени мы находим беспрерывные ссылки на них.
Св. Иларион говорил: «Мы пишем не для незнающих, а для насыщающихся с избытком книжною мудростью». В его слове приводятся места из Ветхого Завета: из книг бытия, судей, псалмов, пророков, Иисуса, сына Сирахова.
Св. Никита знал все книги Ветхого Завета наизусть: «бытие, исход, левити, числа, судии, царства, и все пророчества по чину и вся книги жидовския».
Иаков мних упоминает о житии чешского князя Вячеслава, которое читал Св. Борис перед кончиной, о страданиях Св. Никиты, мученицы Варвары.
Преп. Нестор ссылается в житии Св. Бориса и Глеба на жития Св. Плакиды и Романа Сладкопевца, в житии Св. Феодосия на Патерик скитский, и делает намеки на жития великих подвижников древней церкви: Антония, Феодосия, Саввы, Евфимия; в летописи приводит места из многих книг Священного писания, из слова Мефодия Патарского.
Владимиру Мономаху известны были сочинения Василия Великого.
Кирик доместик ссылается на правила Тимофея Александрийского, Василия Великого и Иоанна Постника.
Св. Симон ссылается на Лествицу Иоанна Лествичника, на творения Ефрема Сирина.
Даниил Заточник говорит: «Аз, бо, княже господине, ни за море ходил, ни от философ поучался, но был яко падая пчела по различным цветам, и совокупляя, яко медвенный сот, так и аз по многим книгам собирая сладость словесную».
О Кирилле, епископе ростовском, в Суздальской летописи сказано, по поводу его посвящения (1231):
«Все приходящая удивлеся, князи же и велможе, всяк возраст града Ростова, нетокмо же простьця, но и попы, и игумены, и весь черноризьскый чин, и вся приходящая из окрестных град в святую соборную церковь, ово послушающе ученья его, еже от святых книг, ово же хотяще видети украшенья святыя церкви».
Авраамий Смоленский любил читать отеческие писания, и в особенности Златоуста и Ефрема Сирина.
Книжное учение ставилось высоко и почиталось одним из главных средств для спасения души. Наши отцы учили, согласно со словом великого первоучителя славянского, Св. Кирилла, который сказал в предисловии к переводу Св. Евангелия, по одному сербскому списку:
«Проглас Св. Евангелия, как прорекли о нем пророки: Христос грядет собрать языки — свет бо есть всему миру. Они сказали: слепые прозрят, глухие услышат слово буковное, и Бога познают, как должно. И так услышьте Славяне все: дар сей дан от Бога… Внушите ныне от своего ума, слышите Славянский народ весь, слышите: слово от Бога пришло, слово, которое питает души человеческия, слово, которое крепит сердца и умы, слово, уготовляющее к богопознанию. Без света не будет радости оку видеть творение Божие: так и всякой душе безсловесной, не видящей Божия закона… Душа безбуковная мертва является в человеках».
Св. Феодосий завещал братии читать книги и поручал это чтение своим приближенным.
Приведем драгоценные слова Нестора летописца о пользе книжного учения:
«Велика бывает польза от учения книжнаго; книгами бо кажеми и учими есмы пути покаянью, мудрость бо обретаем и воздержанье от словес книжных; се бо суть реки, напаяющие вселенную, се суть исходяща мудрости; книгам бо есть неисчетная глубина; сими бо в печали утешаеми есмы, си суть узда воздержанью… Аще бо поищеши в книгах мудрости прилежно, то обрящеши великую пользу души своей; иже бо книги часто чтет, то беседует с Богом, или святыми мужи; почитая пророческыя беседы, и Евангельская ученья, жития святых отец, восприемлет душа великую пользу».
В Пчеле (1199), одном из древних наших сборников, сказано о книгах:
«Ум без книг, аки птица спешена. Якож она възлетати не может, такоже и ум недомыслится съвершена разума без книг. Свет дневной есть слово книжное, его ж лишився безумный, акы во тьме ходит и погибнет во веки».
Св. Кирилл Туровский: «Того ради молю вы — потщитеся прилежно почитати святыя книги, да ся Божиих насытивши словес, и будущаго века неизреченных благ значение стяжете…»
«Аще бо мира сего властели иже в житейских вещах труждаются, прилежно требуют книжнаго почитания: кольми паче нам подобает учитися в них, и всем сердцем взыскати сведения словес Божиих о спасении душ наших писанных».
«Книги Священного писания стали, по верному замечанию Сокольского, силою умственно и нравственно воссозидающей и возрождающей древнерусский народ. В них искали своего утешения и укрепления своей вере люди, принимавшие христианскую веру; по ним воспитывались люди, просвещенные крещением и преданные вере; с них должны были начинать свое образование люди, желавшие учиться грамоте… Самое высшее образование состояло в изучении книг Священного писания, книг церковно-богослужебных и нравоучительных. Вследствие чего, в устах современников заслуживал особенную похвалу тот, кто изучал книги Св. писания и знал их на память. Самое служение книжному делу, — списание и распространение священных книг, — считалось делом богоугодным, святым, приличным монашескому служению, и достойным занятий каждого человека, ревновавшего о распространении и пользе просвещения и образования. Древние сказатели с особенной любовью останавливаются на рассказе о том, как князья, иноки и просвещенные иерархи трудились в списывании и делании книг. Такое значение книги Священного писания имели в деле воспитания и образования древнерусского народа».
Монастыри, будучи училищами благочестия и основами духовной жизни, заключали в себе и источники образования. Печерский и в этом отношении занимал первое место.
Мы видели, что сам преп. Феодосий, оставивший несколько поучений, был охотником до книг: инок Иларион, по свидетельству Нестора, день и ночь переписывал у него книги. Друг его Никон переплетал их иногда, между тем как Феодосий пел псалмы или прял волну. Умирая, он заповедовал братии «бодру быти на пенье церковное и на предания отеческия и почитанья книжная».
Книги греческих мастеров, строивших и расписывавших церковь, целы были еще в Симоново время. Точно то же говорится и о Святошиных книгах. Святоша поручил какому-то Феодосию, знакомому с Омировыми и риторскими речами, перевести для него знаменитое сочинение папы Леонтия о божественности Иисуса Христа, против ереси Евтихия.
У преподобного Григория все богатство состояло во множестве книг.
Св. Никита знал почти наизусть весь Ветхий Завет.
Св. Дамиан не спал по целым ночам, прилежно читая книги и опять учащая молитву.
Иаков мних, нареченный от Св. Феодосия преемником его, прославился своими сочинениями.
Нестор летописец еще более.
После Нестора упомянем о печерских епископах Нифонте и Симоне, черноризце Поликарпе, известных своей ученостью.
Из Печерского монастыря разносилось образование по областям русским с епископами, назначаемыми из иноков, и всякая новая епархия становилась новым учебным округом, новый монастырь гимназией, и новая церковь народным училищем. Вот почему строительство церквей, учреждение монастырей, столь тщательно записанное нашими летописцами, должно занимать место и в истории.
В богослужебных книгах, в том, что из них пелось и читалось в церкви, начиная с «Господи помилуй», было для народа много нового, любопытного, назидательного, а язык их был для него тогда гораздо ближе и понятнее, чем теперь.
Епископы везде должны были заводить училища, чтобы иметь достаточное число священнослужителей, невозможных без грамоты, — по примеру Св. Владимира, который «поимал у нарочитое чади дети и даяти нача на ученье книжное», — и Ярослава, который приказывал попам учить людей и собрал от пресвитеров и старост в Новгороде триста детей.
В житии Феодосиевом мы видели Курское училище: «Датися веле на учение божественных книг
