ноги, прикрыл лицо еще дрожащей рукой и поглядел вверх. Этаже примерно на пятнадцатом, кажется, окно выбито, но на таком расстоянии с уверенностью не скажешь… Пальба, однако, не утихает… Придется доставать специальные темные очки. Настраиваю их на максимальное удаление: точно — на пятнадцатом нет стекла, дыра! Так, теперь задача ясна.
— Вызывайте полицию! — рявкнул я столпившимся зевакам и бросился в дом.
Укрывшись от глаз праздной публики, остановился в вестибюле и отпил глоток целебного снадобья. Боль сразу стала стихать, кровь из порезов на голове и шее уже не сочится… Эх, сделать бы что-нибудь и для того офицера, чьи останки лежат теперь на мостовой… Вполне понятное, но неосуществимое желание — этого парня никакая магия уже не воскресит…
Вдруг слышу вой пожарной сирены… Придется изменить маршрут — взбираться по лестнице. Прыгая через ступеньки, стряхиваю с себя обрывки куртки, расстегиваю наплечную кобуру с двумя «магнумами»… Проклятие, у меня почти нет с собой оружия, я ведь в кино собирался, а вовсе не ввязываться в драку! Грохот там стоит неимоверный, но это еще ничего не значит: так уж и обязательно чудовища или еще какая-нибудь нечисть — в выходной-то день… «У нас сегодня выходной, и послезавтра выходной, и послепослезавтра выходной…» Да, может, всего-навсего газовая плита взорвалась! Мало вероятно, конечно, но здорово бы… Ну, или еще того проще: две семьи мафиози истребляют друг друга. Или обыкновенненькие, не страшненькие такие террористы. В общем, что-нибудь совсем легкое, несложное… Дай-то Боже!
Добираюсь до пятнадцатого этажа, приоткрываю дверь на лестничную площадку и, прежде чем войти, прочесываю взглядом длиннющий коридор. Девиз в таких ситуациях известен: иди медленно, голову держи пониже! Где-то там, в конце коридора, двое полисменов перезаряжают автоматы и при этом отчаянно чертыхаются — вид у них самый что ни на есть разнесчастный. Слышу какое-то рычание, слабые стоны… кому-то больно! Ну и ну! Славненький субботний вечерок в приюте у каннибалов!
Вхожу осторожненько в коридор, — руки опущены, чуть разведены в стороны… Копы[37] народ нервный — имеют дурную привычку сперва стрелять, а извиняться — потом. Правда, красивый венок на похороны вам обеспечен.
— Проходи, проходи, приятель! — рявкнул младший полисмен (ага, да это представительница прекрасного пола!), начиняя автомат новым диском. — Тут воздух нездоровый! Эй, у него оружие!
Оба мгновенно развернулись и направили на меня дула автоматов. Ну, подошел я поближе, кончиками пальцев достал из нагрудного кармана служебное удостоверение, представился:
— ФБР, федеральный агент Эд Альварес. Что происходит, ребята?
Пришлось им меня признать, хотя нельзя сказать, что это был для них «миг восторга, упоенья». Но хоть перестали целиться в мое драгоценное брюхо из автоматов («хеклер-кох» девятого калибра), и на том спасибо. Свинец после спагетти с перцем — это не тот десерт, который я обычно заказываю.
— Вызов из квартиры на пятнадцатом этаже! — отчеканила дама-полисмен. — Мы прибыли; на стук реакции не последовало. Судя по звукам, в квартире совершались преступные действия. Объявили о себе, вышибли дверь.
Второй полисмен содрогнулся и продолжал:
— Там какое-то животное… как раз… доедало последнего обитателя квартиры. Вы бы посмотрели… Там все как… на скотобойне… Жуть берет! Мы в него загнали три полных диска, пока он соизволил внимание на нас обратить…
— А кто вылетел из окна? — поинтересовался я.
— Это наш Гарри. — Она уже не просто нервничала, а была в ярости. — Этот идиот полез врукопашную…
Из глубины коридора неслись зловещие звуки: рычание, утробные хрипы, жуткий хруст — так хрустят кости на нечеловеческих зубах… Не по душе мне такая пещерно-первобытная музыка.
— Как оно выглядит?
— Здоровенное, кошмарное. Шерсти нет.
Та-ак… Любопытно, любопытно… Кто же это там шалит — лысый волк-оборотень, головоногий медведь или опять гигантская чихуахуа — мутант? Последнее время нам что-то многовато их попадается — или все дело в чикагской воде?
— И где теперь это животное, с таким аппетитом?
— Вот уж не знаю… — пожал плечами старший полисмен. — Вызвал подкрепление, но это же Чикаго…
— Где преступников несть числа, а полисменов… — подхватил я. — И долго их ждать?
— Сами понимаете — как смогут.
«Ничего себе!» — подумал я.
— Помощь нужна? Мои ребята прибудут за пять минут.
— Позарез! — признался старший.
Да, из двоих этот явно владеет собой получше.
— Заметано! — повернувшись к ним спиной, я нажал на кнопку переговорного устройства, вмонтированного в наручные часы (хорошенькое такое маленькое устройство из снаряжения Бюро, на все годится, вот только еще на запястье держится неважно, — впрочем, Техническая служба работает над этой проблемой).
— Внимание! — произнес я. — Вероятно обнаружение монстра-убийцы. Уэйкер-драйв, 175. Неуязвим для пуль. Вызывайте людей, да побольше, орешек крепкий.
— Выезжаем, — ответил знакомый голос.
— Не вздумайте устроить перерыв на обед, а то и я тут приглашен на жаркое.
— Учли. Ждите!
Я нацепил значок на пояс (пускай будет на виду), одно движение плечами — и «магнумы» у меня в руках. В левой — сорок вторая модель, сверхлегкая, заряженная оглушающими каучуковыми пулями; в правой — тяжелая, шестьдесят шестая, из нержавеющей стали, с полным набором бронебойных зарядов: разрывные пули из свинца, взрывающиеся — с ртутным наконечником, фосфорные и освященная пуля из дерева. Не так много, но для похода в кино, я считал, достаточно.
Ужасный вопль сотряс стены коридора, и мы все трое бросились вперед с оружием на изготовку. Чудовище там или не чудовище, а на то и полисмены, чтобы немедленно откликнуться на призыв о помощи. В квартире мы застали полный кавардак: всюду разбросаны бумаги, изодранная одежда и остатки ковра, телевизор дымится, вся мебель разбита. А посреди этого разгрома удобно устроился его виновник — вовсе не чихуахуа, а какой-то «дикий вепрь огромадный — то ли буйвол, то ли бык, то ли тур». Мускулы у него ничего себе — фунтов на четыреста потянет… И вообще больше смахивает, пожалуй, на лысого льва. Кожа вся в каких-то мерзких пятнах — порченый, что ли, зверь? — изо рта торчат здоровенные клыки, на лапах — загнутые когти, из пасти воняет, как из могильника. Он мне сразу не понравился.
Однако мои темные очки показывают — ауры Кирлиана у него нет. Никакой другой ауры — тоже. Невероятно, немыслимо! Все живое имеет ауру: добрые существа излучают белую, дурные — черную, мага — зеленую, ну а в промежутках между этими крайностями, как вы сами понимаете, миллион всяких оттенков. А что если аура этого монстра выходит за пределы нашего спектра, — скажем, ультрафиолетовая или инфракрасная? Подумал было, не попытаться ли взять его живым, — ребята в лаборатории порадовались бы такой находке. Но тут чудище оборотило к нам свою поганую пасть, а оттуда свисает ступня, обутая в домашнюю тапочку… Нет, живым брать не будем — этот людоед умрет здесь и сейчас! Сожрал человека в моем городе — считай себя покойником! Тут уж обсуждать нечего!
— Бей в голову! — скомандовал я, а сам прицелился в грудь, надеясь поразить его прямо в сердце, — какое-никакое, а сердце-то у него есть?
Команды я старался отдавать четкие: это обычные полисмены, а не агенты Бюро, к боевому шифру не прибегнешь. Мы ворвались в комнату — и загрохотали наши четыре ствола… От выстрелов кровожадный зверь только вздрагивал, ни малейшего вреда мы ему не причинили, даже крови не видно…
Полисмены отступили в коридор перезарядить оружие, бужум ринулся вперед… Швырнул я в него единственную оказавшуюся в моем снаряжении гранату и присоединился к ребятам. В следующий раз захвачу с собой что-нибудь посерьезнее, даже если выскочу в магазин за бутылочкой молока. Вот только гранатомет — наверняка будет неэлегантно: представляете, как он торчит из-под полы куртки…
