— Ну, что же ты? Давай! — заорал вдруг туготрон.
— Сейчас, сейчас! А ты не мог бы разогреть свою голову, Дуракон?
— Она у меня и так горячая!
Действительно, от макушки Ночного глаза45 шёл дымок.
Серёжа подошёл к туготрону на два шага.
— А ты меня не трахнешь чем-нибудь? — спросил он.
— Какая будет команда, — уклончиво ответил Дуракон45.
— Команда будет все выключить, — сказал Серёжа.
Туготрон слегка дрогнул. Погас красный глазок, потускнел экран. Потом выключились все звукоуловители и перестали жужжать генераторы. Автомат застыл с опущенными щупальцами.
Серёжа подошёл к туготрону и прикоснулся к его голове. Под тонкой оболочкой что-то пульсировало. Дрожащей рукой Серёжа приоткрыл крышку. Горячая струя воздуха вырвала у него из пальцев пластинку с программой и тут же засосала её в глубь головы; Крышка сомкнулась снова, по туготрону пробежала дрожь, в голове его что-то зашумело, и на ней появились мелкие капельки воды. Туготрон стоял неподвижно. Так прошло две или три минуты. После этого резко замигал экран, слегка зашевелились щупальца автомата и из его уха вылетела отработанная программа.
— Получена программа А2, — объявил Дуракон45. — Начинаю выполнять задание. Засекаю склады с материалами А2.
Туготрон круто повернулся и пошёл к двери.
«Интересно, что же будет?» — подумал Серёжа, с замирающим сердцем следя за туготроном.
Дуракон45 вышел из зала широким шагом и повернул налево. Серёжа двинулся за ним. Выйдя в коридор, туготрон мгновенно открыл одну из дверей и скрылся в комнате с надписью А2.
Серёжа остался перед захлопнувшейся дверью.
— Заполняюсь материалами. Переделываю схемы. Креплю бачок к животу, — гремел голос Дуракона45 в коридорных микрофонах. — Загружаюсь маслом. Взял запас муки.
— Муки?! — Серёжа подпрыгнул и забарабанил в дверь. — Ура! — крикнул он. — Опыт удался! Пусти меня, Дуракон! Я хочу посмотреть!
Дверь открылась, и перед Серёжей предстал Дуракон45. К животу туготрона был прикреплён круглый бачок с маслянистой жидкостью. Над ним бойко работали все десять гибких пальцев автомата, укреплявшие какую-то трубку.
— Залейте меня водой! — попросил Дуракон45.
Серёжа не спускал глаз с автомата.
— А где взять воду? — спросил Серёжа.
— Кнопка А21, — ответил автомат и направил из глаз лучи на одну из кнопок в стене.
Тяжело ступая гусеницами, он подошёл к Серёже и подставил трубку. Серёжа нажал на кнопку А21, и из-под неё брызнула струя воды. Серёжа подтянул трубку от автомата к стене и залил его водой.
— Включаю подогрев, — объявил Дуракон45. — Греюсь! — добавил он.
Серёжа пристально смотрел на открытый конец трубки. Вот от неё оторвалось белое колечко сладкого теста и упало в закипевшее масло. Первые пончики поплыли медленно и величественно, как лебеди. Они розовели на ходу и выстраивались у края бачка, уступая место следующим.
— Горячие пончики! — крикнул туготрон. — А ну, кому горячие пончики!.. — зазывал он, ловко работая всеми своими десятью железными пальцами.
Большой секундомер Острова туготронов отсчитал уже тысячи секунд, а Серёжа все ещё ел сладкие пончики, которые выпекал Дуракон45. Голод и Ангар высокого напряжения исчезли в далёком прошлом. Туготроны теперь казались Серёже не более опасными, чем шкафы, наливающие газированную воду и подающие бутерброды в автомате-закусочной.
— Молодец, Дуракон! — сказал он, заглатывая пятнадцатый пончик. — Ты у меня ещё не такие штуки научишься делать!
— Кому горячие пончики! — ответил Дуракон45, отдирая от трубки прилипшее тесто.
— Пожалуй, их достаточно, — заметил Серёжа. — Можешь прекратить работу на время. — Он подошёл к бачку и вынул из него все оставшиеся пончики.
— Нужна чистка! У меня слиплись щупальца, — Дуракон45 замигал красным глазком.
Серёжа вынул из кармана нож и вычистил правую «руку» туготрона.
— Кстати, Дуракон, отдай мне магнит и записку.
— Нет у меня магнита и нет у меня записки!
— Как так нет? — Серёжа перестал скоблить ножом щупальца автомата. — Как же ты меня нашёл?
— Повторяю, — произнёс ровный голос Дуракона45, — имею ночной глаз. Вижу в темноте. Наблюдаю. Не запоминаю ерунду.
«Дуракон, наверно, говорит правду, — подумал Серёжа. — Но куда же делась записка? Значит, ещё кто-то на Острове следит за мной?»
— А кто ещё из туготронов видит в темноте? — спросил Серёжа.
— Автоскок, — ответил Дуракон45. — Я ему отдал вчера один ночной глаз за одну тайну.
— За тайну?
— Да. Тайна заполнила мою память на десять процентов.
— Скажи тайну мне, — попросил Серёжа.
— А у меня тогда останется мало процентов.
— Я тебе, Дуракон, дал программу на пончики, а ты боишься мне отдать половину тайны. Говори скорее! Нам надо отсюда уходить.
— У Хамиана лопнула голова! У него нет никакого глушателя мыслей!
— Глушитель мыслей?! — воскликнул Серёжа. — А такой бывает?
— Так говорил Хамиан. На Острове должен быть порядок. Все главные мысли у одного, а мелкие мыслишки у остальных. А кто начнёт вырабатывать собственные мысли, того глушитель закоротит накоротко.
— Весело живёте! — усмехнулся Серёжа. — Значит, за мной охотится вовсе не Автоскок, а сам Хамиан! А тут ещё твоя неуместная щедрость, Дуракон. Ну кто тебя просил отдавать Автоскоку свой ночной глаз? Живо собирайся. Надо бежать.
— Есть бежать! — Дуракон45 затопал к дверям, оставляя на полу маслянистые пятна.
Серёжа выбрался под прикрытием туготрона из подземелья и осторожно приоткрыл ворота ангара.
Уже светало, и контуры ангаров вырисовывались из серой туманной мглы.
— За мной! К лесу! — тихо скомандовал Серёжа и пошёл вперёд.
Туготрон двинулся по его следам, прикладывая к ним свои тяжёлые гусеницы.
Парабуц сидел около вертолёта и лениво переговаривался со своими домашними через передатчик миллиметровых волн. Всё было уже давно пересказано, но разговор никак не кончался.
— Многие шьют себе платья из лопухов, — сообщила Нелида. — Вырубили всю Лопушиную поляну.
— А что говорят о старых туготронных программах? — поинтересовался Парабуц.
— Говорят, что наше дело маленькое.
— А ещё что?
— Говорят, что гигант нас объел.
— Безобразие! — возмутился Парабуц. — Мы же его перевели на искусственное питание!
— Говорят, что это питание нам самим нужно.
— А что пишут газеты?
