Украинский футбол: легенды, герои, скандалы в спорах «хохла» и «москаля»

Москве государственный чиновник объявил, что Маслов освобожден от своих обязанностей. Коман называет это «самым позорным эпизодом в истории “Динамо”».

Маслов вернулся в «Торпедо» и выиграл Кубок СССР в 72-м, затем провел сезон с «Араратом», взяв с ним Кубок в 75-м. У него больше никогда не было такого состава (или, может быть, энергии), чтобы повторить былой успех. Но когда он умер в 1977-м, отчисленный им когда-то Лобановский обеспечил жизнь и развитие его наследия.

Вот так. Пока мы занимаемся самоуничижением и попрекаем себя вторичностью всего, что проповедуем в футболе, из иностранных источников выясняется, что первооснову того, что происходит в игре сегодня, придумал наш человек. Причем без какого-либо особого образования и теоретической подготовки. Но об этом – позже.

(Артем Франков: «И если бы только Маслов был забыт! Штефан Ковач, наставник легендарного “Аякса” начала 70-х, который после ухода Ринуса Михелса в “Барселону” выиграл еще два Кубка европейских чемпионов, один из классиков тотального футбола, во время визита в СССР не скрывал, сколь многое он почерпнул из работ Бориса Аркадьева… А если нам еще покопаться в анналах? Ведь мы уже добавили к Лобановскому троих общепризнанных ? Маслова, Аркадьева, Якушина. И?»…

Игорь Рабинер: «И, убежден, Бескова. Но это – тема уже совсем другого разговора, и углубляться в него сейчас не будем»).

* * *

Тема Уилсона, из которой следует, что Маслов – отец (а если взять его прозвище, то уместно сказать – Дед) мировой футбольной революции, получила развитие… десятью годами раньше. В обнаруженном мною отрывке из интервью Йожефа Сабо «СЭ-журналу». О мотивах своего ухода из «Динамо» он рассказал:

— Между нами возник конфликт, и в конце концов вопрос встал ребром: или я, или Маслов. Он вроде бы уже уходил, но потом неожиданно вернулся – и уйти пришлось мне.

— Что же вы с Дедом не поделили?

— Суть противостояния была в том, что Маслов настаивал на моей игровой переквалификации. Как тренер он был авангардистом с потрясающе развитой интуицией (в этом смысле с ним сравним Лобановский, тоже, между прочим, натерпевшийся в свое время от Деда и тоже покинувший киевское «Динамо» раньше срока). Представьте себе: Маслов первым – раньше англичан! — применил схему 4-4-2 и использовал в защите игрока-'волнореза' – это нечто среднее между современным стоппером и опорным полузащитником. Причем возложить эту роль хотел на меня. А я возражал, потому что и в клубе, и в сборной играл правого или левого полузащитника, и на любой иной позиции себя не видел. Ну и нашла коса на камень. А я ведь почти боготворил Маслова, и тем обиднее было, что он не мог или не захотел понять меня. Только много позже, когда сам оказался в тренерской шкуре, понял, что требования Маслова вовсе не были чрезмерными.

Ну вот согласитесь: когда наши люди говорят о первопроходничестве нашего же тренера, до конца в это никто не верит. Потому как известно – «нет пророка в своем Отечестве». Убежден: большинство читателей того интервью Сабо только скривились да руками замахали: «Да что он нам тут рассказывает! Куда хватил – раньше бразильцев!» А ведь Сабо сказал абсолютно то же самое, что и Уилсон. Только отношение – совсем другое…

Правда, такой же заслуженный киевский динамовец Виктор Серебряников в скандальнейшем интервью журналисту Михаилу Назаренко из «Бульвара Гордона» объяснил причину расставания с Сабо совсем иначе…

— Что вы не приемлете в Сабо? – спросил его корреспондент, когда Серебрянников начал того критиковать.

«— Он в свое время с аферистами связался. Нам же Щербицкий премии давал за выигрыши – хозяин о нас хорошо заботился, а Сабо все было мало. Играя в команде, в выходной поехал в Минск заниматься “бизнесом” – на “пакет” кидать…

— Объясните?

— Представьте: стоит очередь за коврами. Подходят аферисты и кому-то обещают: «Мы вам без очереди сделаем». Берут с пяти или с шести человек деньги, заворачивают в пакет: «Сейчас придем». Потолкались какое-то время в приемной директора, вышли, сообщают: мол, не получилось. И возвращают 'куклу' – пакет с бумажками: купюры только сверху.

Попались они сразу, потому что потерпевшие узнали Сабо в лицо. Позвонили министру МВД Белоруссии, а тот – нашему. Разгорелся скандал. Йожеф жалуется: «Маслов из команды меня выгоняет», а всей правды не сказал. Я к тренеру: «Александрович, да вы что? Сабо нам нужен!» – «Нет!» – твердо ответил он и выругал меня. Потому что за тем и другие делишки водились. В ЦК об этом знали, но терпели, а Маслов не выдержал, отчислил из «Динамо». Никто не пошел за Сабо постоять, даже земляки из Закарпатья. Хотя как игрок, повторю, команде он был нужен.

В коллективе он держался обособленно, как будто весь в делах. У него крупные друзья были. Они его учили, как правильно деньги делать, — он же безграмотный, сам не мог придумать. Но тем, кто ему помогает, Сабо потом в душу плюет – чисто плюет!

Начал на Маслова бочку катить, как будто не он, а Александрович ездил в Минск кидать людей. Корчит из себя Бог знает что: «Я легенда киевского “Динамо”!» Ведет себя так, как будто он исправился, все стерлось. А люди, особенно те, кто с ним играл, всё помнят. Я ездил играть за ветеранов, Сабо такие дела вытворял с ветеранскими денежками. Но все помалкивали, потому что он любого мог снять, убрать. Нет чтобы вести себя достойно, хотя бы со стариками. Ему было все равно, лишь бы деньги. Думал, что он самый хитрый.

— Йожеф Йожефович обидится. Все-таки заслуженный человек, авторитетный?

— Да пусть обижается! Я правду сказал. С какой стати мне ее скрывать?

Не знаю уж деталей личных отношений между Сабо и Серебряниковым, наверняка побудивших последнего все это рассказать. Как и степени достоверности – тоже не знаю.

(Артем Франков: «Сабо в разговоре со мной высказывался по этому поводу очень просто и печально: Серебряников по известной причине, часто подкашивающей нашего человека, не вполне адекватен, и его состояние вкупе с образом жизни на протяжении многих лет это подтверждает. “Опустился Витя…” На чествовании героев 1961 года, приуроченном к 50-летию чемпионства команды Соловьева, Сабо и Серебряников сидели за одним столом “президиума”, но какого бы то ни было общения между ними я не заметил. И это не тот случай, где хочется непременно докопаться до истины, кто там кого невзлюбил… Как по мне, Сабо если и отчисляли по нефутбольным мотивам, так разве что за какое-нибудь мордобитие под эмоции или же чрезмерную жесткость на поле».)

Исключить, что какой-то (а возможно, и весьма серьезный) нефутбольный мотив в отчислении Сабо – в 72-м, кстати, игравшего в составе московского «Динамо» Константина Бескова в финале Кубка УЕФА – присутствовал, никак нельзя. Но то что мотивировка случившегося, данная самим Сабо, полностью совпадает с главной мыслью статьи Уилсона, наводит на мысль, что игровая составляющая все-таки была там основной.

Да и не только в случае с Сабо. С Лобановским и Базилевичем – тоже. Оба творца выигранного киевским «Динамо» Кубка кубков-75 в разное время заявляли, что как тренеры решения Маслова по своим персонам прекрасно понимают. «Я бы тоже отчислил Лобановского из команды», — говорил Лобановский…

А рассказ Серебрянникова говорит еще и о том, какие на самом деле противоречия существовали между игроками в том трижды золотом «Динамо». И какой мудрый человек был Маслов, который не давал этим конфликтам вылезти наружу и срикошетить на команду и ее игру.

Подробно рассказывать в этой книге о торпедовском периоде работы Маслова смысла нет. Хотя без него, может, и киевского бы не было. И не поставил бы основатель «Спартака» Николай Старостин в своей книге «Звезды большого футбола», вышедшей на пороге 60-х и 70-х, Деда на второе место среди отечественных тренеров всех времен на второе место после Бориса Аркадьева, и не написал бы там следующего:

«Шутка ли, киевское Динамо повторило рекорд всесильного в сороковых годах ЦДКА! Три