– Кстати, о твоей семье… Ты действительно чистокровный?
Гарри потратил немало времени на то, чтобы рассказать ей о своем происхождении, потом о том, где взял деньги, о жизни в прошлом, о сложных отношениях с Регулусом, о том, как познакомился с Тони и о своем решении стать целителем. Потом немного поговорили о войне с Гриндевальдом. Она все выспрашивала и выспрашивала, но при этом они оба тщательно обходили главную тему, пока девушка, наконец, не решилась спросить про Тома.
– Я зову его Марволо, – усмехнулся Гарри.
Он немного поколебался. Возможно, ему не стоило пугать ее правдой, но Гермиона заслуживала ее, потому что была его настоящим другом. Она была тем человеком, который знал и любил Гарри Поттера достаточно сильно, чтобы увидеть его там, где другие видели Найджелуса. Скорей всего потому, что, в отличие от остальных, она как раз совсем не знала последнего, и это не застилало ей глаза.
– Вы с ним сильно похожи. Когда он был маленьким, я все время звал его Гермионой в брюках. Хотя не вслух, так что можешь не бояться того, что он злится на тебя за сравнения.
– Гарри, ты только что сравнил меня с Темным Лордом!
– Прости, но в детстве он ужасно любил читать и совать свой нос куда не следует, – девочка сердито надулась, но смягчилась из-за улыбки Гарри. – Над ним все подшучивали из-за этого. Даже в Хогсмид Марволо ходил с книжкой подмышкой. Но тебе, очевидно, не хватает его страсти и любопытства, – ухмыльнулся он. – Я до сих пор уверен, что летом Марволо подслушивал примерно половину всех моих разговоров.
– Ты говоришь о Сам-Знаешь-Ком с нежностью, – неверяще пробормотала она. – Но ведь он пытался убить тебя! То есть, когда ты был ребенком, он все помнил о ваших отношениях, однако не оставлял в покое.
– Марволо был безумен, – Гарри покачал головой. – Фактически, он всегда был немного не в себе, но, потеряв меня, мой драгоценный ребенок лишился смысла жизни.
– Смысл жизни, – эхом откликнулась Гермиона.
– Мы были любовниками, потом оформили отношения помолвкой, – пояснил для нее Гарри. Девушка слушала, не дыша. Поттер не мог понять ее эмоции: ужас, жалость, любопытство? – Но его чувства никогда не были стабильны. Он желал меня до умопомрачения, готов был пойти на убийство для того, чтобы получить меня. Постоянно доходил до крайней жестокости в постели. При этом в обычной жизни оставался практически адекватным: идеальный ученик, староста, носил дома теплые вязаные носки и защищал своих друзей. Если не узнавать его близко, то мысли не возникало, что он похож на будущего маньяка-убийцу. Думаю, конечно, моя вина, что он стал Темным Лордом. Я где-то ошибся? Или ему самому следовало отправить меня в более ранний период своей жизни, пока приют не нанес ему таких ужасающих душевных ран. Как бы то ни было, но я люблю его. И мы поженились недавно.
Гермиона молча смотрела на своего друга. Возможно, она могла понять это. В конце концов, Рональд был, по ее мнению, самовлюбленным болваном, однако это не мешало ей любить его.
– Ты помогаешь ему теперь?
– Не беспокойся об этом, – улыбнулся он. – Я, скорее, сдерживающий механизм. Не даю ему слишком злобствовать, да и Марволо сейчас более адекватен, чем даже полгода назад. Жаль, что теперь я не могу рассказать тебе всего.
Она выглядела смущенной, озадаченной, немного несчастной. Явно не рассчитывала, что беседа повернется именно так, но чего она ждала? Приключения, должно быть. Не целой потерянной жизни в прошлом, роковой страсти, брака и… Точно не того, что Гарри из нервного сходящего с ума мальчишки, которого она привыкла контролировать, станет уверенным в себе, влиятельным и серьезным волшебником, хотя все еще сентиментальным, с привычкой засовывать палочку в задний карман.
– Так ты не передумала уезжать? – напряженно поинтересовался он.
– А нам на самом деле что-то грозит? Есть ли смысл уезжать? – спросила она. Старый предлог теперь казался насмешкой. Волдеморт не стал бы открывать на них охоту из-за дружбы с его супругом. По крайней мере, она надеялась на это.
– Никто не застрахован от смерти, нигде, – пожал плечами Гарри. – Но чем дальше от войны, тем безопаснее.
– Мы уедем, – кивнула она. – И я так понимаю, что ты хочешь, чтобы мы бежали раньше, не в марте, как собирались?
– Я не продержусь до марта. Скорей всего, Хогвартс окажется в опасности через неделю или две, – честно признался Поттер.
– Ты совсем не жалеешь остальных учеников? – с надеждой протянула Гермиона.
– Сделаю все, что в моих силах для их безопасности, – усмехнулся Поттер. Она наклонилась и сжала своими ладонями его руку.
– Я все еще твой друг? – девушка действительно беспокоилась. Нужны ли Гермиона Грейнджер и Рональд Уизли этому человеку? Они оставались семнадцатилетними. Гарри был куда старше, больше пережил. Она не смогла найти за такой период времени достаточно много информации в подшивках старых газет, однако что-то подсказывало – жизнь Найджелуса Певерелла была совсем не легкой.
– Больше, чем когда-либо, – откликнулся он. – У меня ведь никогда не было друзей лучше, чем вы с Роном. По крайней мере, только вас я могу назвать таковыми без колебаний. Тони всегда был больше верным вассалом, скованным присягой, Морфин кем-то вроде ворчливого родственника, а Регулус… там все испортили наши отношения. Они были моей семьей: хорошими нужными людьми. Но мои лучшие друзья это вы. Навсегда.
– Гарри, спасибо, – выдохнула девушка. По щекам ее снова текли слезы, которые она не пыталась сдержать. Поттер наклонился и вытер их кончиками пальцев.
– Будьте готовы. Я скажу, как только вам подготовят дом.
– Кто подготовит? – спросила она, подавив всхлип.
– Я попросил Долохова, – просто ответил Поттер. – Он последнее время проникся странной любовью к
