Летописец отчуждения

берегу озера и сразу же направился в сторону крутого обрыва, заваленного различным железным ломом. Там встречались и трубы и останки машин, и балки. Бесформенная и страшная гора железа, плавно перетекающая с песчаного берега к самой середине водоема. Рассмотреть толком озеро Алексей не успел. На Зону накатывала темнота.

Кляп, забросав небольшой пятачок болтами, полез прямо на нагромождение железяк.

- Сюда! - позвал он сверху, оттаскивая в сторону голубой помятый капот. И тут же исчез.

Алексей нерешительно поплелся следом, стараясь не разорвать руки об острые углы. Узбек уже осматривался внутри огромной трубы, заваленной с противоположной стороны горой глины. Скорее всего, это когда-то была часть плотины, а через трубу излишек воды весной уходил в болото.

- Ну, как? - развел руки Кляп.

- Пойдет, - прокряхтел, выглядывающий из-за спины стрингера Саян.

Смертин забрался подальше вглубь. Перевел дух, стараясь поудобней устроиться и вытянуть ноги.

- Бочка, помоги рюкзак стащить, - попросил Жора, - Зацепился он там. Посмотри че…

Рябой ковырялся в харчах, Саян с умным лицом изучал КПК. Стрингер посмотрел на свой экран. За день пришло восемь сообщений и все о смерти сталкеров. Прямо служба похоронная. И нахрена они себе настроение портят. Опять Семецкий. На этот раз Мертвый лес.

«Причину смерти определить не удалось», - сообщил оператор.

Алексей в нерешительности застыл.

«Откровения Иоанна Богослова», - послал он запрос в сеть, не слишком рассчитывая на ответ.

Прилепившаяся пиявкой мысль все никак не отпускала. Будоражила и заставляла погружаться все глубже и глубже в дебри схоластики. Религиозное и рациональное - гремучая смесь.

Судя по всему у группировок, в частности у «Монолита», были свои сети. «Месседжи» Смертина и Саяна приходили вразнобой. «Не спится, Хемуль?» - почему-то отписался главный для всех нейтралов компьютерный мозг Че. Ну, правильно. ПДА Жук ему загнал наверняка чужое. Видать разочаровался владелец в сталкерской судьбине и решил покончить с этим неблагодарным занятием. А может и нашел свое счастье, только вряд ли такого Зона отпустит. И где же теперь, интересно, косточки этого самого Хемуля?

Потом пришел прикрепленный файл. Алексей даже вздрогнул от неожиданности, когда миникомпьютер начал призывно вибрировать.

«И когда Он снял седьмую печать, сделалось безмолвие на небе, как бы на полчаса. И я видел семь Ангелов, которые стояли пред Богом; и дано им семь труб. И пришел иной Ангел, и стал перед жертвенником, держа золотую кадильницу; и дано было ему множество фимиама, чтобы он с молитвами всех святых возложил его на золотой жертвенник, который перед престолом. И вознесся дым фимиама с молитвами святых от руки Ангела пред Бога. И взял Ангел кадильницу, и наполнил ее огнем с жертвенника, и поверг на землю: и произошли голоса и громы, и молнии и землетрясение. И семь Ангелов, имеющие семь труб, приготовились трубить. Первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю; и третья часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сгорела».

Огонь жертвенника, поверженный на Землю, град и пламя, смешанные с кровью. Интересно. Зеленой травы стрингер в Зоне действительно не видел. Разве что у самого периметра. Тот самый луг, на котором так удачно военные организовали минное поле. А вглубь - только красное и коричневое. Будто в Зоне всегда осень. Не совсем понятно, как росла вся эта флора, и какие биологические процессы шли внутри деревьев и кустарников. Они не были мертвыми, несмотря на пожухлую листву. Будто застыли в увядающем состоянии, уснули, чтобы вновь распушиться и расцвести весной. Только весна все никак не торопилась.

Глаза болели. Чтение в кромешной темноте с едва светящегося тусклым голубоватым светом миниатюрного экрана - то еще удовольствие.

«Пятый Ангел вострубил, и я увидел звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от кладязя бездны. Она отворила кладязь бездны, и вышел дым из кладязя, как дым из большой печи; и помрачилось солнце и воздух от дыма из кладязя. И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы».

Большая печь. АЭС можно назвать огромной печью. Этот предсказатель жил сотни лет назад и вряд ли смог бы по-другому описать мирный атом.

Бред. Какой же это бред!

«Прочие же люди, которые не умерли от этих язв, не раскаялись в делах рук своих, так чтобы не поклоняться бесам и золотым, серебряным, медным, каменным и деревянным идолам, которые не могут ни видеть, ни слышать, ни ходить. И не раскаялись они в убийствах своих, ни в чародействах своих, ни в блудодеянии своем, ни в воровстве своем».

Хоть и бред, а все равно в точку. Большим был философом этот Иоанн Богослов. Никогда они ни в чем не раскаются. Ни позавчера, ни вчера, ни сегодня, ни завтра. Сущность у них такая. Только Монолиту доступна червоточина человеческих душ. Он знает, поэтому и забирает их. Все. Каждый мусорщик стремиться к Монолиту, надеясь на исполнение мечты, но словно в зеркале видит свое истинное нутро. Если Зона даст дойти. А она шутница. Люди лезут, как муравьи, а в конце пути огромный такой баллон дихлофоса. Пшик и нет букашек. Дурачье. И он дурак, потому что тоже хочет все и сразу.

Неправда!

Он к этому стремился всю жизнь и не мог упустить единственного шанса. Не нужно ни денег, ни власти. Только признание. Неужели это так грешно?

Стоп. О каких грехах вообще идет речь? Тюрьмы переполнены душегубами и насильниками, ворами, всякой мразью. На них не падают с неба молнии, не сжигает огонь, даже смертную казнь, и ту брезгливое цивилизованное общество запретило по всему миру. Бог их не наказывает. При чем тогда безобидные мусорщики? Впрочем, не такие уж они и безобидные, раз сносят друг другу головы. Но они ничем не хуже отбросов общества. Даже чем-то лучше!

Бога нет! Нет его! Он никак не проявляет себя. Не расчищает агниевые конюшни, нагаженные людьми. Где Он?

ГДЕ???

А как же тогда Монолит?

Ангел возмездия, спустившийся на грешную Землю. Он исполнит все. Только протяни руку, упади пред ним на колени.

И отдай душу.

Бред.

Только признание.

Полный бред.

Стрингер с силой вдавил на «RESET». Так что палец заломило, и ПДА нервно пиликнул, реагируя на грубое обращение.

Спать. Спать. Спать.

Дежуривший узбек напряженно скосил взгляд. Его тоже что-то мучает. Весь вечер возится со своим миникомпьютером. Тот жужжит и ругается. Труба-читальня, мать ее раз так.

Спать.

Вера - это импульс и одновременно тормоз. Она цементирует восприятие, но делает его менее упругим в понимании мира. Лучше надежда. Хреново верить, что этот оголенный провод не вдарит током. Надеяться приятней, ведь можно испробовать и обезопасить себя. А вера толкает к действию, слепому и глупому. Опиум для народа…

Спать!!!