Шесть священных камней

Это было нечто потрясающее.

Очарованная Стоунхенджем вот уже много лет, Зоу знала все мифы и легенды, связанные с этим загадочным местом. Например, ей было известно, что знаменитый кромлех пред­ставляет собой старинный календарь или древнюю обсер­ваторию; что двухметровые базальтовые глыбы, образующие подковообразную арку в пределах гораздо более известных трилитонов, были доставлены на равнину Солсбери около 2700 года до н.э. неким валлийским племенем, проживавшим более чем в двухстах километрах от будущей достопримечательности. И по сей день многие верят, что даже на ледяном декабрьском ветру базальтовые глыбы остаются теплыми наощупь.

Впечатляющие трилитоны были установлены лишь полтора столетия спустя — примерно в 2570 году до н.э. Дата заслуживает внимания: в этом году рабы египетского фараона Хеопса завершили строительство Великой пирамиды в окрестностях города Гизы.

Зoy знала, что на протяжении многих лет космологи и астрологи тщились обнаружить связь между Стоунхенджем и пирамидой Хеопса. Получалось, что эти архитектурные шедевры объединяет лишь время постройки. Но Зоу занимало и многое другое, связанное с кромлехом.

Например, странная сине-зеленая субстанция, растущая на огромных трилитонах — вид лишайника, редкий гибрид водоросли и плесени, встречающийся только на открытых побережьях (и это при том, что Стоунхендж находится в восьмидесяти километрах от ближайшего моря — Бристольского канала). Мохоподобное нечто придавало камням неухоженный, притягательный и в то же время отталкивающий вид.

И, конечно же, Зоу не давали покоя различные неподтвержденные теории относительно места расположения Стоунхенджа. Кто-то говорил об уникальном поведении Солнца и Луны над пятьдесят первой параллелью, кто-то — о необычайно большом количестве неолитических построек, расположенных на одной и той же долготе... Несомненным являлось лишь одно: Стоунхендж простоял четыре с половиной тысячелетия, невзирая на ветер, дождь и всеразрушающее время. Каменно-базальтовая тайна давно минувшей эпохи...

— Ну что? — поинтересовалась Зоу. — Какие будут пред­ложения?

—Предложения? — оживился Лачлан. — У меня, с твоего позволения, не предложение, а крик души: то, что мы собираемся сделать, просто беспрецедентно! Испокон веков ученые и сумасшедшие связывают Стоунхендж с Солнцем и Луной, с девственницами и друидами, с солнцестояниями и затмениями, но не с Юпитером. Если Волшебник прав и этот Огненный камень и впрямь стоящая вещица, мы уви­дим то, что не являлось человеческому взору на протяжении четырех с лишним тысячелетий!

— Знаешь, Лачлан, — вставил Джулиус, — мне почему-то кажется, что ребята из «Английского наследства» не по­гладят по головке подозрительных типов, бродящих среди знаменитых камней. К нам привяжутся охранники, понимаешь? И, полагаю, их лица не расплывутся в умиленной улыбке, когда мы поведаем им о древнем ритуале, призванном спасти мир от Темного Солнца...

— Охранников я беру на себя, — сказала Зоу. — Ваша забота — ритуал.

Близнецы достали записи Волшебника и уставились на схему кромлеха.

— Волшебник пишет, что один из камней Рамсеса — Алтарный камень Стоунхенджа, — сказал Джулиус. — А как же Большой трилитон? Ведь это самая известная часть соору­жения.

— Нет-нет, я согласен с Волшебником, — возразил Лачлан. — Алтарный камень — ядро Стоунхенджа. Он установлен одновременно с остальными базальтовыми глыбами — так что он старше трилитонов. И, к счастью для нас, его до сих пор не утащили.

Но протяжении четырех с половиной тысячелетий местные жители растаскивали Стоунхендж на хозяйственные нужды. Не осталось почти ни одной базальтовой глыбы... А вот трилитоны потерь не понесли: крестьяне не смогли сдвинуть с места этих шестиметровых великанов (особенно большой трилитон, возвышающийся над землей на целых семь метров). Лачлан повернулся к Элби:

— А что предложишь ты, малыш?

Мальчик растерялся. Он-то думал, что Зоу взяла его и Лили, чтобы не спускать с них глаз, а тут, оказывается, интересуются их мнением.

— Ну? — Голос Лачлана был полон предвкушения. — Джек Уэст считает тебя смышленым парнем, а это, должен тебе сказать, весьма строгий судья. Да и Зоу не имеет привычки якшаться с неудачниками. Не веришь — взгляни на нас!

Лили подивилась такому приступу скромности.

— А это, случайно, не ты выявил связь между восхождением Титана и Стоунхенджем? — поинтересовался Джулиус.

Элби поперхнулся слюной. Лили одарила его ободряю­щей улыбкой. Она давно привыкла к подобному отношению со стороны взрослых.

— Ну, эээ... — замялся Элби. — Камень, который мы ищем, как-то взаимодействует с Огненным камнем. Я не представляю, как Огненный камень может быть связан с большим трилитоном. А вот значение Алтарного камня действительно велико. Еще следует помнить о восхождении Титана на северо- востоке...

— Да-да. Мы знаем, — остановил мальчика Джулиус.

Зоу уже обо всем им рассказала.

Как объяснил Элби на собрании в Дубае, восхождение и погружение Титана происходит лишь тогда, когда Земля, Юпитер и Сатурн выстраиваются параллельно друг другу, что происходит примерно раз в четыреста лет. В частности сейчас.

Восхождение крупнейшего спутника Сатурна, Титана, предшествует появлению самой планеты, выползающей из-за неповоротливой туши Юпитера. Вскоре после этого Сатурн снова исчезает за Юпитером. В связи с заостренно-эллипсоидной формой каждой орбиты это разнонаправленное движение происходит восемь раз за месяц, на который пришлась параллельность планет.

Стоя там, где расположен Стоунхендж, и глядя в сторону северо-восточного горизонта, вы сначала увидите Юпитер, затем Титан и, наконец, Сатурн.

—Так почему же восхождение Титана столь важно? — спросила Зоу. — Как Титан, Юпитер и Сатурн связаны с Са-Бенбеном и Темной звездой?

—Связь с Са-Бенбеном прямая, — ответил Джулиус. — Люди веками ищут что-то общее между Стоунхенджем и Ве­ликой пирамидой. Наша теория проста, как проникновение на сервер Пентагона. Пирамида — это храм Солнца, а Стоунхендж — храм Темного Солнца.

—К тому же между ними существует географическая связь, — добавил Лачлан. — Тебе известно, как базальтовые глыбы попали на равнину Солсбери из Уэльса?

—Да, Лачлан, — сказал Джулиус. — Представь себе, мне действительно присвоили степень доктора археологии. Про­сто я не тратил свое драгоценное время на всякую чушь вроде неолитической космологии Британских островов, в которой ты, судя по всему, здорово поднаторел...

—Значит, тебе известно о прямоугольнике, который образовывали четыре Внешних камня, когда-то окружав­ших Стоунхендж?

—Да.

— А мне нет, — сказала Лили.

Лачлан показал девочке схему Стоунхенджа. Рядом с базальтовыми глыбами были изображены четыре идеальных прямоугольника — так называемые Внешние камни.

—Теперь, если провести диагональ, старина Пифагор тут же нашепчет нам, что она равна тринадцати сантиметрам, — сказал Лачлан и начертил карандашом названную линию.

— Улавливаешь? — спросил он у Лили.

— Не совсем.

— Миленький треугольничек, не правда ли?