К тому же он высок и силен – Тедди вымахал выше ста восьмидесяти сантиметров и, оставаясь худощавым, был мускулист и обладал немалой силой, – поэтому, когда пришли бумаги на его университетский грант, Грексы подписали их и сделали это не без облегчения. Тедди не придется ездить далеко или уезжать из дома. Колледж находится на конечной станции линии «Метрополитэн», до него ехать без пересадок.

Элейн так растолстела, что больше не могла носить помолвочное кольцо. Намазав палец вазелином, она кое-как стащила его. А обручальное осталось на пальце, оно врезалось в плоть и изредка посверкивало золотом, напоминая блестку, зажатую двумя розовыми подушками. Она приступила к magnum opus[6], к делу всей своей жизни – к кружевному покрывалу на их с Джимми двуспальную кровать. Нитку Элейн взяла кипенно-белую, но в скором времени полотно приобрело равномерный желтоватый оттенок, как будто его вымочили в чае.

Кейт поменял «Линкольн» на лимонный «Форд Эдсел-Корсар» выпуска конца пятидесятых. Возможно, американцам того времени не понравилось переключение передач кнопками на руле или их оттолкнул дизайн решетки радиатора, напоминающей рот, который произносит «О!», вместо того чтоб походить на акулью усмешку. Как бы то ни было, проект «Эдсел» с самого начала оказался неудачным, видимо, поэтому Кейт купил свою машину всего за пять тысяч фунтов у одного дилера на юге Лондона.

Несмотря на свой преклонный возраст, до Кейта автомобиль имел всего одного хозяина, тот редко выезжал и накатал всего десять тысяч миль. Однако Кейт все равно разобрал двигатель на детали и снова собрал его. Все то долгое лето он работал в саду, и с шумом, производимым им, уже не соперничал шум от пилы или рубанка на соседнем участке, так как мистер Ченс умер в июле.

У него не было детей, а ближайшим родственником был кузен. Когда он умер, на похоронах только и присутствовал, что этот кузен. Тедди даже не пришло в голову проводить мистера Ченса в последний путь. Его заботило только одно: теперь ему будет негде работать, так как дом наверняка продадут. Беспокойство Тедди слегка уменьшилось, когда он узнал, что мистер Ченс оставил ему все свои инструменты плюс множество деревянных заготовок, краски и рисовальные принадлежности. Он попытался сложить все это в столовой, но, обнаружив, что это невозможно, испытал первый в жизни приступ дикой ярости. Раньше он всегда сохранял хладнокровие, но сейчас злость была горячей и неистовой, от внутреннего кипения его лицо набухло и покраснело, на лбу вздулись вены.

Вся эта мебель в столовой – сплошной мусор, его давно следовало выставить наружу, чтобы он гнил под дождем. Тедди так и сделал бы, если бы смог протащить все это через узкое французское окно. В какой-то момент он был готов выломать, круша стену, это окно, выбить стекла и раскрошить на щепки деревянные переплеты, но осторожность возобладала над злостью. У них хватит мозгов вызвать полицию, у всех троих. И как только мебель попала в комнату?

Кейт рассказал ему:

– Это мебель моего деда. Он обожал столы и стулья. А буфет – настоящее произведение искусства. Такую мебель уже не делают.

– К счастью, – сказал Тедди.

– Следи за своим языком. Что ты знаешь? Да та мебель, что делал мерзавец Ченс, рядом с этой даже не стояла. Ты хоть знаешь, что этот дом купил мой дед? Он был простым работягой, но ему не приходилось платить никакие коммунальные налоги, он не попал в эту ловушку. Он копил. Он купил этот дом. А потом, когда нашел эту мебель и обнаружил, что та не проходит в дверь, едва не умер от расстройства. Поэтому ее разобрали, а собрали уже внутри. И знаешь, кто это сделал?

– Догадываюсь.

– Ченс был счастлив выполнить эту работу за деньги. Из кожи вон лез.

То было полнейшим крушением иллюзий. Если до этого Тедди и верил, что Ченс другой, то теперь перестал. Люди, как он давно подозревал, все как один подлы и порочны, они гораздо хуже вещей. Предметы никогда не предадут тебя. Они остаются неизменными и являются источником бесконечной радости и удовлетворения. Наверное, есть люди или даже человек, о котором можно сказать то же самое, но до восемнадцати лет Тедди таких не встречал.

Что же касается инструментов, то выбора у него не было, и пришлось хранить их в том уголке сада, который не занимал Кейт. Там он ими пользоваться не мог. Он сложил их на газоне и прикрыл пленкой. Если бы Кейт не жил здесь или не ставил сюда машину, он построил бы на этом месте себе мастерскую, как у мистера Ченса.

Но Кейт жил здесь, а вот Элейн вскоре не стало. Она плохо кончила. Когда она была маленькой, мать часто повторяла ей, что та плохо кончит, но даже не предполагала, что конец будет именно таким.

Глава 4

Непослушание спасло Франсин жизнь. Она выжила, потому что плохо себя вела. Во всяком случае, так говорила Джулия. Самой Джулии здесь не было, да и никого не было, кроме нее, матери и, естественно, мужчины, но Джулия всегда все знала. «Он поднялся наверх и искал тебя», – говорила Джулия. Иначе зачем ему было заглядывать во все спальни?

Странность состояла в том, что еще долго после этого Франсин не могла вспомнить, в чем состоял ее проступок. Расшумелась, заупрямилась или нагрубила? Такое поведение было для нее нетипично, она всегда была совсем другим ребенком. Однако Франсин наверняка сделала нечто, чего не должна была делать – ведь ее мать никогда не отличалась строгостью, она обладала легким характером. Шум или нежелание есть хлеб с маслом никогда не заставили бы ее повысить голос и заявить: «Франсин, ты ведешь себя глупо и беспечно. Ты наказана, иди в свою комнату».

А может, она была именно таким ребенком? Откуда ей знать? То, что произошло в следующие полчаса, перевернуло ее жизнь, сделало другим человеком, и у нее нет возможности узнать, какой она тогда была – упрямой и вредной или такой, как сейчас. Франсин не стала спорить с матерью. Она подчинилась и поднялась наверх, в свою спальню, и закрыла дверь. То был теплый июньский вечер, время приближалось к шести. Она еще не научилась определять время. Отец говорил, что сейчас детям сложнее определять время, потому что есть часы со стрелками, а есть – с цифрами. Но Франсин знала, что время без десяти шесть – так сказала мама, прежде чем отправить ее наверх.

Окно в ее комнате было открыто, и некоторое время она постояла, облокотившись на подоконник, глядя вдаль. Других садов и домов вокруг не было, ближайший находился в четверти мили. Она видела поле, деревья, защитную полосу из плотно посаженных деревьев, а еще дальше – шпиль церкви. На противоположной стороне улицы остановилась машина, но Франсин не обратила на нее внимания, так как машины ее не интересовали, а потом не могла вспомнить, какого она цвета. Она не разглядела водителя и не заметила, был ли в машине кто-то еще.

Вот бабочку в своей комнате она помнит, помнит, как поймала ее, осторожно, чтобы не стереть с крыльев пыльцу, взяла ее большим и указательным пальцами. Это был «красный адмирал», и она выпустила ее наружу, а потом следила, как она летит, пока та не превратилась в точку на фоне голубого неба. Затем Франсин отошла от окна и легла на кровать. Ей стало скучно от одиночества, и она гадала, через сколько придет мама, откроет дверь и скажет: «Итак, Франсин, можешь спуститься вниз».

Но вместо этого позвонили в дверь. Они никого не ждали, поэтому было еще интереснее: кто там – сосед, знакомый? Появление гостя обязательно выльется в то, что ей разрешат спуститься вниз. Она спрыгнула с кровати, подбежала к окну и выглянула. Сверху можно было увидеть того, кто пришел, во всяком случае, его макушку. Однажды она увидела абсолютно лысую чью-то голову, белую и блестящую, как луна. Эта же макушка была другой – с волосами, с копной каштановых волос. Франсин не удалось ничего разглядеть, кроме нее и начищенных коричневых ботинок.

Мама открыла дверь. Наверняка она, потому что больше некому было это сделать. Дверь закрылась. Франсин слышала, что дверь закрылась очень тихо. Сначала голосов не было, а потом она услышала его голос. Резкий, негромкий, но сердитый, очень сердитый. Это удивило Франсин: кто-то приходит в их дом и сердится на ее маму, кричит на нее. Она слышала голос матери, но не разобрала слов, та говорила спокойно, твердо. Мужчина спросил у нее что-то. Франсин прижала ухо к двери. В следующее мгновение ее мама закричала: «Нет!»

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату
×