меня не было выбора.
– Тедди, дело не в этом. Мне нравится твой дом. Разве я не говорила тебе об этом тысячу раз? Он мне очень нравится.
– Если бы это было так, ты бы поехала со мной.
– Не могу. Джулия одна. Я опасаюсь, что она может что-нибудь натворить.
– Зачем тебе нужны все эти люди? – спросил Тедди. – Эти так называемые друзья? Эта тетка? У меня есть ты, а у тебя – я. Нам больше никто не нужен.
Франсин еле слышно произнесла:
– Отпусти мои руки.
Ее лицо запылало. Она была возбуждена, и это он возбудил ее. Его сердце забилось мерными, тяжелыми ударами.
– Тебе вообще не надо возвращаться. Ты можешь жить у меня постоянно.
Франсин выдернула руки и отвернулась.
– Довези меня до станции метро. Пожалуйста.
Тедди безжизненным голосом сказал:
– Я довезу тебя до дома.
Он не мог позволить себе такую роскошь; по сути, не мог позволить себе даже ездить на «Эдселе». Но он развернулся, когда представилась возможность, повез ее по Северной кольцевой в Илинг и высадил под теми самыми деревьями, где они расстались в первый раз. Франсин быстро его чмокнула, выпрыгнула из машины и побежала.
Гараж был большим, но недостаточно большим, чтобы туда поместился «Эдсел». Это расстроило его, потому что Тедди предпочел бы не оставлять машину на территории конюшен и тем самым не привлекать внимание, а ведь «Эдсел» обращал на себя внимание везде, где бы ни находился. Правда, в этот вечер не было никого, чье внимание можно было бы привлечь. И редко, когда кто-то был. В понедельник Тедди найдет магазин, где продают краску в аэрозольных баллончиках, и выяснит, есть ли у них бледно- лимонный, чтобы закрасить нацарапанные буквы на багажнике.
Тедди прошел через заднюю калитку и запер ее за собой. Вдруг он заметил, что с заднего двора коттедж выглядит совсем не как дом, а как квадратный куст с глазами. Сейчас близится вторая половина октября – разве не пора всем этим листьям облететь? Или виноград того вида, у которого листья не облетают? Хотя горел уличный фонарь, он зажег свой и обследовал крышку люка. Тедди только сейчас увидел, что это очень красивая работа, «Паульсон и Грив, кузнецы из Стоука», что лавровый венок выполнен с большим вкусом и мастерством. Он не будет выбрасывать ее, а сохранит, она стоит того.
Где-то среди этих мостовых камней, возможно, под нависающими растениями, наверняка есть один нужного размера, и Тедди мог бы вынуть его и вставить в проем после того, как снимет крышку. Вставить и зацементировать. Это работа на целый день, на конец недели. А сейчас у него есть другие дела.
Он вошел в дом через заднюю дверь и вернулся к своим курсам кирпичной кладки. Тедди работал спокойно, медленно усваивая науку, но все же приучаясь к ремеслу и постепенно становясь специалистом. Его цель состояла в том, чтобы добиться совершенства. Если кирпич выступал из кладки хоть на миллиметр, он вынимал его и начинал заново. К тому моменту, когда Тедди заложил кирпичами проем, где когда-то висела дверь, была уже полночь.
Итак, они замурованы там, те двое. Как будто и не существовали вовсе, словно тем, что создал для них склеп без дверей, он волшебным образом обратил их в прах, который сам же вымел и пропылесосил. Завтра Тедди будет штукатурить кладку. А когда закончит, или, возможно, до того, как закончит, он приведет сюда Франсин. Это будет решением всех его проблем. У него нет средств на то, чтобы снять элегантное жилье, о котором Тедди мечтал, у него нет денег, и неоткуда их достать, зато есть кое-что получше, оно в его полном распоряжении, и платить не надо.
Здесь никто не живет. Хозяин дома уехал навсегда. В чем-то повторяется ситуация с его дядей. Тедди позаботился о том, чтобы тот умер и он смог занять дом Кейта; вот и Гарриет умерла и оставила ему свою недвижимость. Эти дома ему не принадлежат и, насколько он понимает, никогда принадлежать не будут. Но они больше его, чем чьи-либо еще, нет никого, кто мог бы оспорить проживание Тедди в них, и, при условии, что он будет платить по счетам, которые наверняка придут, никто его не выселит.
Тедди приведет сюда Франсин. Завтра. И будет продолжать ту работу, которую нужно закончить. Теперь, когда проем заложен, она даже не догадается о том, что здесь когда-то была дверь, а просто решит, что ему потребовалось обновить штукатурку. План в его голове стал приобретать четкие очертания. Он скажет ей, что получил этот дом в обмен на некую очень важную работу. Было бы, конечно, предпочтительнее заставить Франсин поверить в то, что дом принадлежит ему, но это повлечет за собой слишком много сложностей. Одежда Гарриет в шкафу, например. Она наверняка поймет, что Тедди не мог бы купить всю эту дорогую мебель, украшения и картины. К тому же он плохо знаком с планировкой и с работой систем водоснабжения и отопления. Франсин должна поверить, что тот арендует этот дом на особых условиях…
Он ей понравится. Он так подходит ей, как будто был спроектирован, построен и обставлен для нее. И как только Франсин увидит дом, ляжет с ним в ту роскошную кровать, увидит себя в тех зеркалах, ощутит мягкость ковров и гладкость шелковых штор, то забудет о том, чтобы рано возвращаться домой. Она перестанет кормить его враньем о той тетке Джулии.
И как только Франсин окажется здесь, Тедди получит возможность заниматься с ней любовью. Обстановка здесь именно такая, какая ему нужна, – непонятно, как он раньше до этого не додумался! В его неудаче виновато не присутствие «Эдсела» – ведь сейчас он чист и пуст, это обычная, большая и нелепая машина – и тот убогий дом, где продолжают вести свое уродское и мешающее ему существование родители и Кейт, хотя давно умерли.
Здесь все будет по-другому. Здесь Тедди станет тем самым мужчиной – и ему очень нравилось представлять себя в этой роли, – который совершит акт любви с красивой женщиной в красивой окружающей обстановке. Последнее у него есть, женщины прекраснее Франсин, не существует, и он поместит ее в достойную оправу. Тогда и только тогда для него наступит полное обладание ею.
Тедди вернулся домой, загнал «Эдсел» на место, в сад, под навес.
Глава 28
Джулия уже много раз успела пожалеть о том, что не записала адрес Джонатана Николсона. Единственное, что она знала, что он живет в Фулеме, но когда заглянула в телефонный справочник, никаких Дж. Николсонов в округе ЮЗ6 не нашла. Возможно, ей снова удастся отыскать его машину, и, возможно, конверт все еще будет лежать на приборной панели.
Джулия могла отправляться на поиски только тогда, когда Франсин не было дома, потому что все еще придерживалась принципа никогда не оставлять девочку дома одну. Однако при этом возникала одна загвоздка: когда падчерицы не будет дома, не будет в окрестностях и машины. Франсин и Джонатан Николсон вместе куда-нибудь отправятся, вероятно, поедут в его дом в Фулеме. Мачеха верила, что если бы у нее была возможность поохотиться на машину, пока Франсин дома, то обязательно бы ее нашла.
Возможность представилась, когда Ричард, вернувшись в Англию, взял два отгула. Джулия сказала, что они с Джослин договорились вместе пообедать и считает, будет невежливо отказаться. Она терпеть не могла лгать, но сейчас успокоила свою совесть тем, что цель оправдывает средства.
Два часа Джулия искала красную спортивную машину, обходя параллельные улицы, которые ответвлялись от главной, как ребра – от хребта, и дважды ей казалось, что она нашла ее. Возможно, Джулия и вправду нашла ее, только сомневалась в этом. Самым обескураживающим было то, что ни в одной из этих машин на приборной панели не лежал конверт, адресованный мистеру Джонатану Николсону. Когда она вернулась, Ричард сообщил, что Франсин ушла на собеседование по поводу работы, а потом собирается встретиться с подругой. Он не стал спрашивать, с какой подругой и куда они пойдут.
– А я бы спросила, – сказала Джулия и добавила: – Насчет какой работы?
