Ане оставалось только сесть в кресло и ждать, забивая голову праздными мыслями.
Через несколько минут в комнату вошла служанка и выложила на диване домашний халат. Аня, все еще не веря собственным глазам подошла к творению голубого цвета, погладила рукой тонкий шелк и в секунду облачилась в небо. Запахнула полы, подпоясалась и сделала пару шагов: длинный подол халата, немного удлиненный сзади, затрепыхался крыльями синей птицы, широкие рукава, прихваченные у кисти кружевной лентой, создавали впечатление разбушевавшегося моря.
— Соль, да ты волшебница! Ни единой швее до сих пор не удавалось угадать мои желания. А тут… Слов нет.
— Ха, ты еще не то скажешь, когда увидишь платье Золушки, платье моей матушки на ее день рождения.
— Ты уже и это пошила?
— Леди Анна, вы должны понимать, что я не шью! Я творю! А шьют — швеи.
Аня понимающе кивнула, продолжая гладить себя по телу: то ли шелк пришелся по душе, то ли душа требовала не шелка.
— Как жаль, что у вас нет нормальных зеркал. — Аня смотрелась в огромное отполированное блюдо. — Соль, а ведь у меня есть настоящее зеркало! Но нам придется снова съездить в склеп.
У леди С загорелись глаза.
— Так, — Аня повелительно глянула на кузину. — Во-первых, ты должна познакомить меня с Нардо. Во-вторых, я должна проследить за ходом репетиции и дать немного денег труппе. В-третьих, необходимо отправить записку Керберосу, что мы хотим забрать наше богатство.
Театральная меценатка мерила комнату быстрыми шагами.
— Черт, какое сегодня число? Второе? — Соль кивнула. — Как не кстати. — Аня скривилась. — Все! Подъем! Пора работать! Давай в театр.
Почему-то именно при разговорах об искусстве и в мыслях о предстоящей премьере, Земная теряла снежную холодность, превращаясь из ледяной королевы в румяную озорницу.
Глава 12
Послеобеденное солнце позволило девушкам одеться по-весеннему: брюки, камзолы, сапоги. Аня аккуратно заметила, что их нарядам не хватает треуголок с пышными перьями. Сольвейг моментально бросилась к бумагам с эскизами и в две минуты нарисовала новые головные уборы. Как приятно, когда человек находит свое призвание. Любо-дорого глядеть на чужую работу.
Процессия с упакованными в чехлы нарядами для спектакля сопровождала кузин по зеленому лабиринту. Лорд Пэйон, не отрываясь от процесса руководства, махнул костюмерам: те в мгновение ока пригребли к рукам новоприбывшее добро.
— Ну, что вы уже успели наваять? — Аня уселась на скамью, театрально закинула ногу на ногу.
— У нас уже все готово, леди Анна. Актеры выучили роли, музыканты — партии. Желаете генеральную репетицию?
— С костюмами? — захлопала в ладошки Сольвейг.
— С костюмами, — согласился лорд Пэйон.
— Погодите, друзья мои. А давайте сейчас быстро прогоним, — Аня кидалась современными словечками, которые намертво приклеивались к театральному жаргону труппы, — а уже вечером, при всем параде да с освещением прогоним генеральную. Как вам такая идея?
Предложение пришлось по душе.
Спустя час девушки аплодировали стоя: прогон спектакля показал высокородным леди, что театральный сезон будет открыт раньше запланированного. Оставалась одна деталь — тыква и иллюзия превращения овоща в карету для Золушки.
— Соль, давай-ка навестим Нардо?
— Побежали, — и сорвалась с места.
Нардо Давичи нашелся в своей горевшей недавно лаборатории. Дверь в экспериментаторскую обитель была открыта настежь, поэтому девушки вошли без стука.
— Господин Давичи. Господин Давичи! — позвала Соль, и не получив ответа, отправилась вглубь темного помещения. Аня осталась рассматривать первую комнату.
Огромный зал, высокий потолок, маленькое окошко, освещающее лишь пятачок пространства, стеллажи по периметру комнаты, заваленные свитками, детальками, коробками и коробочками, склянками и механизмами, столы вдоль стеллажей, также завалены необходимыми в работе экспериментатора вещами, доски с цепочками формул, непонятные Ане рисунки и схемы, бурлящие жидкости, горелки под колбами, переливающиеся хрустальные шары, знакомые Ане с первых дней пребывания в загадочном мире. На полу в беспорядке свалены бумаги тряпки, разноцветные пятна и кляксы устилают пол красочным ковром.
Где-то в недрах смежных помещений раздавался голос Сольвейг, вызывающий метра Нардо на словесный поединок: леди была огорчена тратой драгоценного времени и обещала волшебнику рассказать о личной привязанности к неблагодарным особам. Аня же решила исследовать завалы на столах.
Первое, что привлекло внимание девушки — это пористая масса, издалека принятая Аней за камень для чесания пяток. Однако при ближайшем рассмотрении и ручной пробе, оказалось, что материал пружинит.
— Это что ж такое? Резина? — Земная даже принюхалась к пузырчатой субстанции. Затем перевела взгляд на соседний стол: — А это что? Схема водопровода?
Аня схватила огромный лист бумаги, испачканный и замызганный, но с вполне различимым рисунком устройства водопроводной системы.
— Вот черт, неужели здесь скоро будет теплый душ?
— Что, простите?
Аня подпрыгнула от неожиданности, не удержала равновесия и ударилась бедром об стол, тот качнулся, зазвенели стеклянные колбы, а в ноги Ане кинулся гном. Девушка снова шарахнулась, снова ударилась об стол, но уже другим бедром, а гномик все копошился на полу, путался под ногами.
Наконец, он выпрямился и перед Аней возник уже гном-переросток, мерой чуть ниже перепуганной девушки.
— Вы сказали 'водопровод'? А что, очень удачное название. — Нардо, а это был именно он — Аня узнала погорельца — отвернулся, бормоча себе под нос нечто невнятное.
Аня, пытаясь расслышать, что говорит изобретатель, подалась за суетливым существом, шла за ним след в след до тех пор, пока старик не развернулся чересчур резко и Аня не врезалась.
— А что скажете про это? — Нардо ходил и говорил очень суетливо, отрывисто.
— Резина?
— Ре-зи-на, — повторил Давичи, — а это?
— Ртуть? — предположила гостья и предусмотрительно отступила.
— Ртуть. Зачем?
— Что зачем?
— Резина?
— Чтобы тянуть.
— Тянуть?
— Да.
— Что?
— Ну, резину. Черт, Нардо, вы меня запутали. Если вы сможете из вот этого, — Аня ткнула пальцем в 'пемзу', — убрать пористость, то есть воздух, у вас получится отличная резина, из которой можно будет сделать шланги и даже шины — обода на деревянные колеса. А ртуть — опасная штука. Если это ртуть, конечно. А это у вас что? Микроскоп?!
— Ми-кро-скоп, — повторил дед-лесовик. — Система для рассмотрения крайне мелких частиц в
