никак не хотел расставаться с прекрасной королевой и твердил, что лучшего места они в жизни не найдут. Но, в конце концов, узнав, что все до единого его друзья собираются тайком уплыть, с ним или без него, Майл Дун к ним все же присоединился. Не успели они отплыть далеко, как королева прибежала на берег с веревкой в руке и бросила ее на корабль. Конец веревки намертво прилип к руке Майл Дуна, и королева притянула суденышко назад. Им пришлось остаться еще на три месяца (точнее, три земных года), а когда они вновь попытались бежать, кончилось точно так же. И еще раз. При четвертой попытке к бегству веревка уже приклеилась к руке другого воина, тогда кто-то из товарищей, недолго думая, руку отрубил вместе с волшебной веревкой — и таким путем им наконец удалось вырваться…
29. Остров красных ягод. На нем росли деревья, усыпанные красными ягодами, дающими опьяняющий сок. Бравые ирландцы, как настоящие мужчины, не могли пройти мимо этакой благодати — наполнили соком все бочки, какие нашлись на борту, и поплыли дальше (надо полагать, с песнями).
30. Орлиный остров. Там обнаружилась маленькая церковь, где жил очередной старец-отшельник — последний из пятидесяти монахов, которые здесь когда-то обосновались, уплыв из Ирландии. Еще там было странное озеро, в котором купались гигантские орлы, когда становились дряхлыми — и к ним возвращалась молодость. Один из спутников Майл Дуна (остальные испугались) сам в этом озере выкупался — и до самой смерти не знал никаких хворей, да и выглядел молодо до последнего дня жизни…
31. Остров смеющихся. На нем путники увидели большую толпу людей, которые беспрестанно хохотали и резвились, как малые дети. Из предосторожности решили не высаживаться все вместе, а по жребию послать одного на разведку. Едва он ступил на берег, как сам принялся веселиться и хохотать, не мог остановиться, а возвращаться на судно не хотел. Пришлось там его и оставить.
32. Остров огненного вала. Он был со всех сторон окружен стеной огня, как крепостным валом. Только в одном месте оказалось отверстие, сквозь которое удалось разглядеть обитателей острова, мужчин и женщин, которые все были красивы, увешаны драгоценными украшениями, а в руках держали золотые сосуды. С острова доносилась дивная музыка, и путники слушали ее долго, затаив дыхание…
33. Остров старого монаха. На нем жил старый отшельник, который в свое время, будучи поваром в монастыре, тайком продавал еду на сторону. Скопив немало денег, он погрузил свое богатство в лодку и поплыл искать счастья — но встретил ангела, который велел ему выбросить в море все неправедно нажитое и вести жизнь святого отшельника, если хочет спасти душу от адского пламени. Тот послушался — и много лет усердно молился. Он запретил Майл Дуну убивать убийцу своего отца, велел простить грех — потому что и Бог простил Майл Дуна и его спутников за все грехи, которых за ними накопилось немало.
34. Соколиный остров. Он был необитаемым, на нем паслись быки и бараны. Видя, что стадо бесхозное, странники быстренько прирезали одного барана и зажарили на костре. Тут они увидели сокола, совершенно такого, как те, что водятся в Ирландии, и решили не спускать с него глаз. Заметив, в какую сторону он полетел, они поплыли туда…
Гребли весь день, и к вечеру достигли ирландских берегов. Едва пристав к берегу, выяснили, что оказались как раз рядом с тем домом, где обитал злодей, убивший отца Майл Дуна. Майл Дун, помня данное отшельнику обещание, по-христиански простил негодяя, и они уселись пировать. А потом путешественники «поведали всей Ирландии обо всем, что с ними было, об удивительных чудесах, которые им довелось узреть на суше и на море, и о бедах, кои им пришлось претерпеть в пути».
Если кто-то решил, что ничего необъяснимого тут нет, спешу раскрыть нехитрый секрет. Я убрал из повествования остров под номером двадцать шесть — Остров Серебряной Колонны. Самое интересное место «Сказания о Майл Дуне»…
Вскоре после того, как суденышко отплыло с Острова Водяной Струи, путешественники увидели квадратную серебряную колонну, поднимавшуюся, казалось, с самого морского дна. Под колонной не было ни камня, ни клочка земли, она росла прямо из моря, а ее вершина терялась в небе. Каждая из сторон колонны была такой ширины, что пришлось сделать два гребка веслами, чтобы миновать ее от края до края. А с вершины колонны в море спускалась огромная серебряная сеть, сквозь ячейки которой свободно проплыло суденышко. Один из спутников Майл Дуна, Дуиран по прозвищу Рифмоплет, зацепил багром кусок сети с твердым намерением оторвать. Майл Дун был против, резонно утверждая, что эта колонна — «творение рук поистине всемогущего человека», но Рифмоплет все же оторвал кусок.
«И тогда они услышали голос, раздававшийся с самого верха той колонны, твердый, громкий и сильный. Однако они не знали языка, на котором он говорил, и так и не поняли ни единого слова».
И — все. Они благополучно уплыли оттуда, и Дуиран Рифмоплет увез с собой обрывок серебряной сети, которую потом положил на алтарь церкви в городе Армаге, «чтобы люди верили в справедливость его рассказов». «Сказание» педантично уточняет, что этот обрывок старательно взвесили, и оказалось, что там две с половиной унции серебра (примерно семьдесят граммов).
Эпизод с Серебряной Колонной
Я не пытаюсь давать никаких объяснений — потому что не в состоянии их придумать. Просто пытаюсь представить себе эту картину воочию: высоченная серебряная колонна, растущая из моря и уходящая в небеса, окруженная серебряной сетью — и мимо нее медленно плывет крохотный средневековый кораблик с перепуганными людьми, боязливо примолкшими. И громкий голос на незнакомом языке, идущий с вершины…
Вот что это?
Это — Непонятное. Банальная, в общем, средневековая баллада, но в нее вкраплено нечто, чему нет объяснения…
Интересно, этот их Рифмоплет и в самом деле оказался настолько храбрым, чтобы оторвать кусок сети, или это присочинили потом? Скорее первое. Если это вымысел, почему и его не расцветили типично сказочными деталями, прекрасными королевами, злыми великанами, на худой конец волшебными животными или хихикающими дьяволятами? Полное впечатление, что много столетий назад кто-то, не заботясь о цветистости, добросовестно изложил то, что видел в море, — и оно было настолько удивительным само по себе, что рука не повернулась присовокуплять классические сказочные мотивы…
В общем, я не знаю. Но не могу отделаться от впечатления, что перед нами — описание чего-то реального. Вот только, я вас умоляю, не нужно про инопланетян. Что-то мне шепчет, что они тут совершенно ни при чем…
Но вернемся к нашим баранам, то бишь ученым мужам, представляющим, если называть вещи своими именами,
Разбирая по косточкам это шарлатанство, я вовсе не собираюсь примитивно кого-то игнорировать, устраивать эпатаж ради эпатажа: староват я для таких забав… Просто-напросто стараюсь добросовестно претворить в жизнь методику, чеканно сформулированную знаменитым философом Карлом Поппером.
«Научный интерес появится лишь в том случае, если вы скажете: „Существуют теории, которых ныне придерживаются некоторые ученые. Эти теории утверждают, что при таких-то обстоятельствах должны наблюдаться такие-то вещи. Давайте посмотрим, действительно ли их
