— Нам наплевать на признательность твою и твоих братьев. Что это за город, от которого остались только руины? Что тебе известно об этом?
Длинномордый глухо заворчал и ответил сдавленно:
— Этот город Голоса… Гррр… Разве ты не знаешь?
— Жалкая безмозглая тварь, говори яснее…
Он указал на гигантскую башню, возле которой толпились жуткие создания.
— Что внутри этой башни? Что там?
— Голос… Глааап… Уаху… Голос, который звучит в наших сердцах и плоти… Вечный Голос…
Пат опять хотел заговорить, но на его плечо опустилась рука Фэтса.
— Осторожней, Пат, этот идиот отвлекает наше внимание. Посмотри!
Пат оглянулся и увидел кучку собакоголовых, которые, вооружившись тесаками, угрожающе обступали их. Лезвия тесаков сверкали короткими молниями.
— Они же хотят принести нас в жертву. Стреляй, ради бога стреляй!
— Да, Пат, стреляй… Убей их… Да убей же наконец! — взвизгнула Карэн.
Пат не успел ответить, поскольку находящееся перед ним существо испустило жуткое рычание.
— Уаааух… пусть ваши головы будут преподнесены Вечному Голосу… Уаааух… И пусть Единый Лик благословит вашу кровь…
Оно сделало знак. Позади него толпа расступилась, освобождая проход к башне.
У подножия колоссального сооружения высился алтарь из черного мрамора, который до того был скрыт от людских взоров.
Он отливал странным блеском. Это была кровь. Она обильно текла из трех ужасных голов, которые на нем находились.
Три человеческие головы с потухшим взором, в котором еще, казалось, мелькали последние жуткие видения казни.
Это были головы двух мужчин… и одной женщины…
Док! Проныра! Пегги!
Вопль, который издала Карэн, вызвал отклик в огромной, возбужденной толпе собакоголовых, и это, возможно, и позволило Пату быстро среагировать, поборов испуг и омерзение.
Он выхватил свое оружие, готовый ко всему, даже самому худшему, когда двое Длинномордых раздвинули толпу, держа под руки человеческое существо, которое все трое сразу узнали.
Это была Мира!
Девушку грубо толкнули к окровавленному алтарю, и с ее распухших губ сорвался долгий душераздирающий крик, когда она узнала своих спутников.
То, что случилось потом, было столь непредвиденным и непонятным, что люди отказывались верить своим глазам.
Сначала пролаял Длинномордый, который руководил церемонией, и это перекрыло общие завывания.
— Грруаааух… Хуаах… Да будет благословен Вечный Голос, который страдает за наш народ… Голос рождается в нашем теле, и Единый Лик господствует над миром… Уаааух…
Он первым опустился на колени перед башней, задрав морду к ее вершине. Он забыл о людях.
Те, кто стоял перед алтарем, окружая Миру, повторили его движение, как и вся толпа, запрудившая площадь.
Среди этих существ воцарилась полная, абсолютная, всеобщая тишина. Они как бы окаменели, были словно парализованы восхищением и экстазом. Казалось, что все их чувства поглощало какое — то видение, которое людям было недоступно.
Пат подскочил к Мире, и никто ему не помешал. Он помог ей отойти от алтаря и, когда подвел к спутникам, сказал:
— Успокойся. Расскажешь нам все потом. Сейчас я ничего не понимаю в том, что происходит, однако нам следует воспользоваться представившимся шансом, иначе мы пропали.
— Они нас схватили, — рыдала Мира, — а у меня уже больше не было сил. Ах, если бы вы только знали…
Карэн тоже была на грани истерики. Пат это понимал.
Но нужно было действовать, прежде чем эти чудовища очнутся. Это был вопрос минут… или мгновений…
Он увидел, что в основании башни раскрыты створки массивных дверей.
— За мной, скорее! — крикнул он своим спутникам. И решительно бросился внутрь металлического сооружения.
Они очутились в громадном холле, в центре которого поднималась широкая винтовая лестница.
Они бросились по ней, не раздумывая, подгоняемые страхом и необоримым любопытством, которое в этот момент даже преобладало.
Что же это было за место? Чем было оно для Длинномордых, если внушало им страх и жажду крови одновременно?
Они добрались до второго этажа, пробуя по пути включать различные механизмы, и в конце концов добрались до прозрачной кабины, куда, поколебавшись, и залезли.
Фэтс нажал кнопку, и кабина из стали и пластика, скользя на своих опорах, вознесла людей на головокружительную высоту, к вершине башни.
Они выбрались из кабины и вошли в большой зал, заполненный различными механизмами и аппаратами. Пат первым с громадным удивлением понял, что все это функционирует, издавая легкое гудение, нарушающее мертвую тишину помещения.
В большом с прозрачными стенками ящике медленно вращались две громадные бобины с тонкой пластмассовой пленкой, скользящей между магнитными головками.
— Да это же звукозапись! — воскликнул с удивлением Фэтс. — Что же происходит?
Пат не ответил, судорожно крутя ручки, управляющие экранами визиофонов, заполнявших зал.
То, что случилось дальше, их просто добило. Экраны вспыхнули, и на них появилось изображение высокого сухощавого старика, того самого, которого они видели на базе роботов.
Это было то же лицо, тот же голос. Это была та же непонятная речь.
«…я знаю… да, я знаю, что эта политика получила одобрение многих государств, которые, добросовестно заблуждаясь, видят в ней залог мира и безопасности… Евразийцы и евразийки, доверьтесь…»
Пат побледнел и яростным движением с маху вырубил контакт. Он вдруг понял… Более ужасной ошибки нельзя было себе представить.
Этот секретный город, память о котором сохранилась в преданиях и на который возлагались все их надежды… больше не существовал!
Теперь они знали все, в том числе и источник этих таинственных и непонятных передач, которые ловили Старшие. Речь шла о голосе, записанном на обыкновенную магнитную ленту, продолжавшую перематываться с бобины на бобину в течение века.
Какой странный феномен был тому причиной? Никто этого не знал и вряд ли когда узнает, а тем более сможет объяснить. Наверное, не хватало какого — то пустяка, чтобы блокировать механизм автоматических передач. Того самого пустяка, который окончательно развеял бы последнюю надежду угасающей расы.
Разочарование Пата и его спутников было бесконечным. Долго они молчали, застыв в центре зала на самом верху башни, которая открыла им свою ужасающую тайну.
Наконец Пат пересек зал и выглянул в окно. Внизу он увидел огромную толпу собакоголовых, сбившуюся в тесное кольцо вокруг башни.
