допускается в любое время: все равно, идет ли сейчас уже последняя часть или только середина кинокартины. Да и не все ли равно, в каком порядке смотреть: сперва погоню, а потом убийство, или наоборот?
На афишах объявлено: «Кинотеатр открывается в 12 часов дня. Идет двухчасовая программа». Обычно она слагается из четырех-пяти вещей: 1. Хроника. 2. Какой-нибудь боевик с участием такой-то кинозвезды. 3. Рекламный фильм одной или нескольких фирм. 4. Комедия. 5. Последние моды дамских нарядов.
Вам не нравится смотреть этот фильм? Не дожидаясь антракта, вы можете покинуть зал. Вы мешаете другим? Но кто считается с этим? Ведь и вам точно так же мешают зрители, то входящие, то выходящие из зала. Здесь не театр, не искусство: здесь «убивают время». И большего не дают жителям Рио: в городе нет театра, нет своей труппы, нет своих актеров. Есть только лишь здание театра, которое пустует, пока не заедет какая-нибудь странствующая труппа на гастроли. Двухмиллионный город живет без театра. Есть только два «ревю», где идут сомнительной пристойности сценки импортного (из США) происхождения.
Американские фильмы все более заполняют экраны Бразилии.
В 1946 г. доход американского кино от заграничного проката составил 900 млн. долларов. Джонстон, глава американской кинематографии, намерен довести этот доход до 2 млрд. долларов. Ведется упорная борьба за монопольное право проката американских фильмов; это обусловлено во многих дипломатических договорах и документах.
Во всем капиталистическом мире американские кинофильмы занимают 72 % всего демонстрационного времени! Что здесь значит Бразилия, когда в Англии и Франции почти 2/3 экранов занимают американские кинокартины? А в Бельгии почти ¾ (70 %) и в Италии 4/5 (80 %) демонстрационного времени занято импортными из США кинокартинами. Бразильская газета «Демокрасиа» в номере за 16 июля 1947 года писала: «Сначала у нас было американское кино, затем американская литература, а вслед за ней пришло все остальное. Получается, что у нас вовсе нет ни своей промышленности, ни своей торговли и мы представляем страну рабов… Такая американизация становится наконец нестерпимой».
В борьбе за мировое господство американские монополии используют кино наравне с долларом и оружием.
В Бразилии недавно возникло свое национальное кино. Группа передовых писателей и кинорежиссеров создает фильмы гораздо более высокого качества, они стремятся вложить в них какое-то духовное содержание, сделать кино искусством, дать ему прогрессивное направление. Бразильские фильмы пользуются успехом, но… большинство крупных кинотеатров находится под контролем американских кинофабрикантов, и они не допускают на экраны Бразилии бразильские кино-фильмы.
В городе только два больших книжных магазина, где можно найти сносный выбор книг по науке и художественной литературе. В других же магазинах вы найдете «чтиво» различного размера, но одинакового содержания — такие же американские приключенческие истории, что и в кино, так же, или менее успешно, «убивающие время» и прививающие вкус к насилию и разврату. Одни лишь заголовки этих «книг» без всяких комментариев вскрывают их культурную ценность: «У всех покойников одинаковая кожа», «Заставьте плясать мертвеца», «Убийство ради удовольствия»…
В эти же магазины к услугам многочисленных туристов, посещающих Рио, издатели США забрасывают различные «разговорники»: англо-португальский, шведско-португальский, немецко-португальский и т. п. (В Бразилии официальный язык-португальский.) Специально для янки и англичан, не успевших запастись разговорником при отъезде из дома, в магазинах ходко продается тоненькая книжечка: «Что вы хотите сказать, и как это сказать по-португальски». В ней разные употребительные английские фразы даны в переводе на португальский язык в доступной для янки транскрипции. В этом разговорнике нет слов: школа, наука, искусство, театр, музей. Но зато есть: дансинг, ревю, кабаре и предусмотрен такой вопрос: «Могу ли я там получить даму (лэди)?». Американские издатели хорошо изучили круг интересов своих, «убивающих время», богатых соотечественников.
Старые постоянные жители, родившиеся 6 Рио, называют себя — кариока. Этим словом индейцы называли примитивные деревянные дома, которые строили здесь первые чужеземные пришельцы. Это имя сохранилось в названии маленькой речки и одной из площадей столицы, а потом им же стали называть потомственных старожилов города.
Кариоки очень гордятся перед приезжими наиболее шикарными частями города. Они особенно хвастаются пляжем Копакабана. Пляж, действительно, хорош: широкая полоса тончайшего чистого песка, на которую накатывается крутая океанская волна (пляж открыт прямо на океан). Вдоль пляжа совсем недавно устроен широкий тротуар, покрытый кубиками белого и серого камня, уложенными волнистым узором. Уложены они так, что идешь по нему и кажется, что он такой же подвижный, как поверхность лежащего в сотне шагов океана.
Пляж Копакабана прослыл «лучшим пляжем Нового Света». Сюда съезжаются толстосумы Латинской Америки и, конечно, особенно много янки. Здесь тоже легко и приятно можно «убить время».
За черной лентой асфальтовой дороги спешно воздвигаются многоэтажные гостиницы для иностранцев.
Пляж Копакабана.
Днем пляж переполнен: сотни пестрых зонтиков воткнуты в песок; в их тени укрывают головы загорающие дармоеды. По волнистому тротуару прогуливаются любители поглазеть на дам. Открыты двери и выставлены под тентами столики ресторанов, баров, кафе. А в конце пляжа, у самых скал, сушатся сети и вытащены на отмель большие просмоленные баркасы.
В океане много рыбы и разной другой живности: крабов, креветок, осьминогов. Есть особые рестораны, куда идет улов рыбаков. Там пресыщенные гурманы и охотники до экзотики лениво заказывают жареного осьминога с баийским перцем или тушеную каракатицу в «собственном черниле».
Пройдите триста метров за линию роскошных отелей Копакабаны. Во дворах скученных, густо заселенных домов вы увидите ребятишек рыбаков и другого рабочего люда. У них распухшие животики и искривленные ножонки. Они не знают иной еды, кроме фейжона*. «Это самый любимый народный продукт», — скажут вам питающиеся мясом кариоки. Фейжон — «национальное бразильское блюдо», — добавят они. Понятно: оно самое дешевое. Но оно неизбежно приводит к детскому рахиту.
В вечерние часы на глухих улицах Рио, иногда даже за углом неподалеку от блистающей рекламами «авепиды», часто можно видеть пожилых негритянок, восседающих на низенькой табуретке рядом с примитивной жаровней и лотком, возле которых теснятся негры и мулаты, окончившие трудовой день. На лотке разложены кушанья и сладости, тут же изготовляемые на жаровне, от которой вокруг разносятся то острые, то пряные незнакомые запахи.
Первые европейцы столкнулись в Бразилии с различными кулинарными изделиями индейцев и их пищевыми продуктами. Кое-что прочно вошло в пищевой рацион европейцев, как, например, уже знакомая нам фаринья, кукуруза. Вошли в обиход и некоторые кушанья, приготовлявшиеся индейцами. Такова пассока («раззос» на языке индейского племени тупи означает-толочь) — смесь свежего или вяленого мяса, предварительно растолченного в ступке, с маниоковой мукой. В Амазонии в пассоку добавляют поджаренные и тоже растолченные бразильские орехи. Получается очень своеобразное и высокопитательное блюдо, которое в какой-то степени напоминает наши паштеты, только есть пассоку надо в горячем виде. Холодная пассока неприятна на наш вкус. Да ее так и едят здесь, беря прямо с решеточки над жаровней, на которой разложены обваленные в маниоковой муке сосискообразные комки пассоки.
Очень оригинальное блюдо памонья. Готовится оно в виде теста из молодой «зеленой» кукурузы на кокосовом молоке и с сахаром; тесто заворачивают, как у нас голубцы, в кукурузные «листья» (обертки от
