объект. Теперь я перейду к военным действиям в той постепенности, в какой они развиваются.
И в этом случае необходимо различать положение при слабо развитой и при густой дорожной сети, так как это различие приводит к неодинаковым решениям.
Я и впредь буду рассматривать операции в масштабе армии, учитывая, что армия располагает одним дивизионом бомбардировочной авиации.
В чем может быть заинтересован командующий армией во время боевых действий? Применяя бомбардировочную авиацию, он имеет дело, главным образом, с двумя задачами:
— задержать прибытие на поле сражения новых соединений противника, наличие которых неблагоприятно повлияло бы на ход развертывающейся операции;
— затруднить или даже задержать снабжение сражающихся частей противника.
Как в том, так и в другом случае взор командующего армией проникает достаточно глубоко. Располагая бомбардировочной авиацией, он должен искать для нее объекты оперативного значения, т. е. объекты в дальнем тылу. На поле боя он, как правило, бомбардировочной авиации не применяет. На ближайший тыл он направит прежде всего линейную авиацию, ибо бомбардирование ближнего тыла является особой задачей линейной авиации.
Такова принципиальная схема. Но могут создаться и совершенно другие положения. Допустим, что противник в предвидении столкновения сосредоточился перед данным участком фронта. Он расположил свои войска вблизи фронта, откуда они должны двигаться к полю сражения уже пешим порядком; вблизи фронта он устроил большие склады боеприпасов, продовольствия и т. д. При таких условиях «дальних» тылов, собственно говоря, уже нет, и если они действуют, то напряженность их работы достаточно ничтожна и выражается единственно в нормальном пополнении запасов и в проведении эвакуации. В таком случае, с точки зрения командующего армией, оперативные цели надо искать ближе к фронту. Совершенно ясно, что тому или иному решению предшествует разведка; решение может быть принято и на основании собранных ранее сведений о противнике.
Я рассмотрю первый случай, т. е. оперативную надобность в том, чтобы задержать на определенное время (это время обыкновенно не превышает одного, максимум трех дней) прибытие на фронт нового соединения противника. Свои расчеты я построю, принимая во внимание слабо развитую дорожную сеть.
Представим себе схематически оперативное положение. Наша армия находится в наступлении. Войска противника и его органы снабжения сосредоточились, согласно имеющимся сведениям, впереди. Наша операция рассчитана на 2―3 дня. Командующий армией, имея достаточно точные данные о противнике, заключает, что если в этот период противник не получит из глубины страны подкреплений, успех операции будет обеспечен.
И вот в первый же день, когда операция началась, фронтовая авиация сообщает, что на рассвете замечено движение поездов противника в направлении к фронту нашей армии.
В схематическом виде положение нашей армии представляется так.
Штаб должен рассчитать, когда это перебрасываемое соединение сможет принять участие в сражении. Пропускная способность линии А — В составляет 18 пар поездов в сутки. Первый замеченный на рассвете эшелон сможет выгрузиться на предположительных разгрузочных станциях, удаленных от фронта на 30 км, в предполуденные часы, т. е. около 10–11 часов того же дня. Следующие эшелоны будут прибывать через 75-минутные промежутки времени (выгрузка может быть организована на нескольких станциях или платформах одновременно). Если на фронт направляется все крупное соединение целиком, т. е. 40 эшелонов, то все эшелоны смогут быть выгружены только на третий день. Часть перевозимых войск может участвовать в бою уже вечером первого дня, все же масса — лишь на третий день в околополуденные часы.
На основе этих расчетов, составленных в спешном порядке и доложенных штабом, командующий армией приходит к убеждению, что это новое соединение угрожает ведению развертывающейся операции, так как часть своих сил противник сможет применить в бою уже вечером первого дня или утром следующего дня. Поэтому правильным будет решение задержать прибытие обнаруженного противника.
Учитывая возможность применения бомбардировочной авиации, штаб рассчитывает, что глубокий удар по железной дороге может сильно задержать прибытие эшелонов. Но, как правило, бомбардировочная авиация может действовать только ночью, т. е. она может вылететь в 21–22 часа. До этого времени по линии А — В пройдет уже 14–15 эшелонов. Войска после выгрузки могут пешим порядком подойти к фронту и принять участие в бою. Следовательно, бомбардируя тылы, т. е. железнодорожный узел А или промежуточную станцию Х на линии А — В, можно будет задержать лишь 28–30 транспортов.
Каково же должно быть решение?
Тут-то и будет уместно указать, что возможно известное отступление от правила. Если противник не располагает истребительной авиацией в достаточно значительном количестве, если истребительной авиации на этом направлении нет, если противовоздушная оборона с земли слаба, т. е. если на этом направлении вдоль железнодорожной линиями нет зенитной артиллерии, если, наконец, положение действительно весьма серьезно, тогда применение бомбардировочной авиации днем возможно. Я взял на себя довольно большую ответственность, указывая не на правило, а на отступление от него. Думаю, однако, что те обстоятельства, которые предшествовали этому исключительному решению, оправдывают его.
Итак, на основании расчета мы установили:
— цель — промежуточную станцию Х, так как она удалена приблизительно на 120 км от фронта, не имеет противовоздушной обороны и невелика по своим размерам;
— время — немедленно, чтобы отрезать возможно большее количество эшелонов.
Следовало бы указать еще и на другие возможности. Если бы армия располагала, кроме бомбардировочной авиации, еще несколькими линейными эскадрами, их можно было бы использовать для дневного бомбардирования, отложив действия бомбардировочной авиации до ночного времени. Если бы истребительная авиация противника была слаба, линейная авиация могла бы пройти достаточно глубоко в расположение противника. Кроме того, можно было бы применить и другой способ: бомбардировочную авиацию направить днем на станцию Х, а линейную — на разгрузочные станции. Таким образом мы одновременно отрезали бы эшелоны, которые не успели еще пройти через станцию Х, и подвергли бы бомбардированию эшелоны, которые уже прошли через нее к разгрузочным станциям.
Трудно сказать, какой из этих способов будет на практике самым подходящим. Можно лишь утверждать, что изучение обстановки, продумывание потребностей и возможностей приведут нас к правильному решению вопроса.
Я разобрал случай слабо развитой железнодорожной сети, когда армия противника располагает только одной железной дорогой, у которой на протяжении 150 км нет никаких ответвлений. Тут мы нашли способ решения задачи. Совершенно иначе сложилось бы положение, если бы противник располагал густой железнодорожной сетью.
В этом случае армия располагала бы не одной, а несколькими железными дорогами. Бомбардирование станции, удаленной от фронта на 150 км, не дало бы результата, так как противник легко мог бы переключить движение этого сравнительно небольшого количества эшелонов на другие направления.
Таким образом, при наличии слабых сил авиации пришлось бы признать, что требования командования невыполнимы. Полумеры лишь истощили бы нашу бомбардировочную авиацию, поставили бы ее под удар сильной противовоздушной обороны противника, но цель не была бы достигнута. Лучше поэтому от таких полумер отказаться.
В таких условиях значительно лучшие результаты даст бомбардирование разгрузочных станций. Ясно, что это бомбардирование не может задержать прибытия частей противника на фронт, но оно затруднит разгрузку, нанесет материальный ущерб, понизит боеспособность и мужество войск, которые уже на пути к фронту подверглись атакам с воздуха.
