- Да, удивительно, - вежливо соглашался Ньялсага.
Наконец, Кемен, видя, что уборка затянулась, не выдержал.
- Вам не пора налить кофе кому-нибудь еще?
Когда девушка, обиженно поджав губы, отошла, Ньялсага покачал головой.
- Если она тебя проклянет, тебе конец.
Кемен недоверчиво хмыкнул.
- Что, можно вот так запросто?
Ньлсага усмехнулся
- Конечно, нет, но судьбу лучше не испытывать. Для того, чтобы проклясть кого-то, недостаточно просто пожелать ему зла. Человек может послать настоящее проклятие только в минуту сильнейшего душевного потрясения, когда его собственная жизнь рушится. Или это должен сделать специально обученный маг.
Кемен выслушал и указал за окно.
- Это Гинзога?
- Что?
- Чертова ведьма изменила погоду?
- Похоже на то. Ни Гинзога, ни вампир Трефалонус, ни Харгал, не могут находиться под прямыми солнечными лучами, - Ньялсага тоже взглянул на темные тучи, затянувшие небо. - А когда солнца нет, Свора даже днем может разгуливать по городу без опаски. Правда, как я уже понял, Гинзога очень осторожна. Она попала в изменившийся мир, поэтому, думаю, воздержится от прогулок, пока не изучит его получше.
Ньялсага вздохнул:
- Ладно… так для чего Гинзоге Свора?
- Для войны с папашей, - ответил Кемен. - Сведений в бумагах Хэрвелла немного. Отец Гинзоги – демон, настоящее исчадье ада, могущественен и силен, понятное дело, дочке он пока что не по зубам. Папашка тоже не подарок, но, по крайней мере, сидит там, где и положено разной нечисти и не шляется по другим мирам. А вот его дочурка…
Ньялсага прищурил глаза.
- Значит, нам нужно не только справиться с Гинзогой и, если не уничтожить, то вышвырнуть отсюда, но и закрыть ей дорогу сюда, раз и навсегда.
- Знаешь, как это сделать? – спросил Кемен.
- Пока нет.
Кемен подавил досадный вздох.
- Черт, я думал, от тебя будет больше пользы! Может, все же потолковать с оборотнем? Раз он так крут, возможно, знает что-нибудь полезное нам? Вот и пусть расскажет!
- Если твердо решил свести счеты с жизнью, валяй, наведайся к нему, - отозвался Ньялсага. - Но если хочешь пожить еще немного и, возможно, уничтожить Гинзогу, советую лишний раз даже не смотреть в его сторону. Предвестник смерти - бездушное существо, лишенное жалости и сострадания. Если захочет поделиться сведениями – скажет. Если же нет…
Кемен мгновение подумал, потом пожал плечами.
- Ладно, - неохотно проговорил он. – Плевать!
Он залпом допил чай и со стуком поставил чашку на стол.
- Не пора ли тебе взглянуть на арбалет? Заодно проведаем, как наших гостей.
Ньялсага потянулся за курткой.
- Они все еще там?
- Там, и уходить не собираются, - Кемен аккуратно уложил папки в сумку. - Когда Гинзога вчера сообщила, что с дороги всегда отдыхает на постоялом дворе у старой подруги-химеры, я удивился, - он застегнул сумку и повесил на плечо. – А потом вспомнил, что на окраине, прямо возле моря и впрямь имеется ночной клуб «Химера». Я там не бывал, но говорят, это настоящий гадюшник. Наверное, это и есть бывший постоялый двор?
- Ведьмы никогда не изменяют привычкам, - кивнул Ньялсага. Он поднялся и натянул куртку. – Поехали, новости узнаем. Там мои ребята.
Он посмотрел на окно: Дэберхем, видимо, считая разговор законченным, уже улетел, и можно было не сомневаться, что через пять минут Цолери будет в курсе последних новостей.
- Мои тоже, - сообщил Кемен. – Звонят, время от времени. Пока все спокойно… но Свору без присмотра оставлять рискованно.
Он вздохнул.
- Говорят, никто не удивляется ни виду Гинзоги, ни…
Ньялсага хмыкнул:
- Самое простое заклятье маскировки. Всем остальным они кажутся обычными людьми, и даже мы видим их не такими, какие они на самом деле. Это уж Гинзога позаботилась… почему-то не хочет показываться в настоящем облике…до поры до времени.
- Они выглядят по-другому? - уточнил Кемен.
- Да. И точно знаю: мы еще увидим их в истинном обличье, - пообещал Ньялсага, направляясь к выходу.
Они вышли из кофейни, пересекли большую открытую веранду и возле входа им пришлось задержаться на минуту: в «Последний белый слон» направлялась целая толпа шумных туристов.
- Что-то они сюда зачастили, - недовольно пробормотал Ньялсага, очень опасавшийся того, что тихая старая кофейня станет популярным местом. На выручке это, конечно, скажется самым благотворным образом, но вот с тишиной и покоем придется распрощаться.
- Значит, Соранг уничтожает тех, кто просил его о чем-то? - спросил Кемен, не глядя на Ньялсагу.
Тот неопределенно пожал плечами.
- Зачем же тогда вообще… почему люди мечтают его поймать?
Ньялсага порылся в карманах в поисках ключей.
- Хотят что-нибудь получить: денег, славы, богатства, бессмертия. Каждый знает, что за это придется платить, но о моменте расплаты старается не думать. Все на что-то надеются: вдруг удастся обмануть Соранг, подкупить, скрыться, придумать защитное заклинание, найти какой-то выход, как-то выкрутиться…
Он пропустил последнего туриста, замешкавшегося у входа, и направился к парковке.
- Это возможно?
- Нет, - коротко ответил Ньялсага. – Волшебный ветер невозможно подкупить, обмануть, договориться с ним или подчинить себе.
Кемен повесил сумку на плечо.
- Так это значит… тоже что-то вроде проклятья?
Ньялсага пожал плечами.
- Вроде того.
Резко затрезвонил мобильный телефон. Заклинатель посмотрел на крошечные дисплей: номер был незнакомый и поднес к уху телефон,.
Времени, отпущенного Гинзогой, оставалось всего ничего.
…Войдя в агентство, Алина окинула взглядом замусоренный стол и поморщилась.
- Ты бы тут прибирался хоть изредка. Коробки от пиццы выбросил, что ли… не агентство, а филиал помойки. Перед людьми стыдно!
- Перед какими людьми? - удивился Ява. – Люди сюда не заходят, а лепреконам и гномам на порядок наплевать.
- Нужные вещи не выбрасываю, - непреклонным тоном ответил Бахрам. Он, как всегда, был одет в камуфляжный костюм, а на плече у него висела сумка защитного цвета, похожая на походный рюкзак. – На войне все понадобиться может, ясно?
- На какой войне? Ява, скажи ему!
